В пропахшей горелым металлом, кожей и потом кузне я разделся до порток, бросил кузнецу броню и оружие. Лилит с каменным лицом добавила кошель с серебром. И через три минуты, в обновленной экипировке, мы уже подходили к воротам цитадели. Шли, кстати, под враждебными взглядами горстки защитников. Атмосфера была так накалена, что, казалось, соверши мы какую-нибудь глупость — и нас тут же разорвут на части. К счастью, все обошлось.
— Рассказывай, — разлепила губы Лилит, когда мы миновали ворота. — И не дай бог, Слава, если…
— Будь уверена, — понятливо отозвался я и стал вкратце передавать суть нашей с Артемом беседы.
Мы шли по улицам Дарквуда. Под ногами хрустели обломки камня, дерева и стекла. Мимо проплывали почерневшие остовы разрушенных зданий. Кое-где еще потрескивало пламя, но почти везде уже пожары сменились пепелищами. Под холодным и нудно моросящим дождем все выглядело унылым и безысходным.
Лилит слушала внимательно, не перебивала. Однако я заметил, как чуть-чуть расслабились ее напряженные до предела мышцы, как опустились плечи. На миг в душе шевельнулась обида. Неужели она всерьез подумала, что я струсил? Что придумал какую-то банальнейшую отговорку только для того, чтобы избежать заведомо проигрышной схватки?
Однако голос разума трезво подсказал, что в общем-то обижаться мне не на что. Все-таки человек я новый, неоднократно был замешан в туманных событиях, серьезными делами не проверен. Лилит имела полное право сомневаться. Так что нужно загнать инфантильность куда поглубже — и сосредоточиться на делах.
На секунду я сбился с повествования, когда из-за угла беззвучно выплыла фигура в слишком чистом и белоснежном для этого места балахоне. Ангел скользнул по нам безразличным взглядом, неслышно взмахнул крылами и исчез. Нас он, спасибо Валлаху, трогать не стал.
Мы с Лилит одновременно взглянули на часы. До начала атаки северных кланов оставалось не больше получаса.
— Нужно поторопиться. — Лилит поджала губы. — Духи-хранители не выдержат единого удара всего воинства конунгов, и тем более донжон этого не перенесет. В нашем распоряжении не больше двух часов.
Пришлось нагнетать темп как ходьбы, так и рассказа. Мы уже подходили к разрушенным городским воротам, когда я закончил. Некоторое время мы шли молча, потом я поймал на себе пронзительный взгляд Лилит. В свете поведанной истории он был особенно острым.
Мы оба сейчас отчетливо понимали, что мой план хорош всем, кроме одного: он напоминал карточный домик. Стоит допустить хотя бы одну оплошность, или чему-то пойти немного не так, или не рассчитать сил, или в дело вмешаться третьей силе, или… Да, черт возьми, слишком много неизвестных! И достаточно появления только одной из них, чтобы все рухнуло к чертовой матери.
Лилит молчала. Молчал и я, хотя и трудно давалось безмолвие. Впервые я принимал такое важное решение. Впервые брал на себя ответственность за стольких людей сразу. Артем, он же Deus Machine, дал ясно понять — ему плевать на то, что станется с Орденом инквизиции. Его интересовал только Месмерит.
— Значит, — спросила Лилит, — это полностью твой план? Ты решил сам исправить положение, вновь пошатнув чашу весов?
Я кивнул. Она склонила голову набок:
— Думаешь, что это поможет?
Я ответил честно:
— Не знаю. Хочется верить.
— Но ведь это война, — резонно уточнила Болотная Ведьма. — Считай, что она — проявление естественного отбора. Должен выжить сильнейший. Если Орден инквизиции допустил внутренний раскол, значит, все так и должно происходить.
— И пускай произойдет, — кивнул я, — но мы с тобой снимем любую вину с себя. Дадим им шанс.
Лилит вновь замолчала, кусая губы. Что ж, времени у нас почти не было, а решение предстояло принять сложное. Как исправить то, в чем, как и Месмерит, я частично виноват? Ведь это мы ему помогали, поджигая монастырь. Это с нашей помощью качнулись весы, практически обескровив Орден инквизиции. И, конечно, плевать бы на него, мы же наемники, честно отработали свой заказ, это наша работа. Но вот беда — и Одноглазый Ворон сыграл не по правилам, разыграв тайком крупную карту, а в качестве козлов отпущения выставил Гильдию Теней. Такого терпеть нельзя.
Молчание затягивалось. Пришлось немного надавить.
— Ты думаешь, что война началась после убийства короля Нэвэрнайта? — спросил я. — Нет. Одноглазый Ворон начал переговоры с Отступниками задолго до турнира. Заговор зрел в Ордене инквизиции давно, к нему тщательнейшим образом готовились. Подумай сама! Ведь как удобно объявить целью номер один твою Гильдию Теней и выгадать для своих планов еще немного времени. Настоящий заказ получил Месмерит, убирая с арены Нэвэрнайта. А Гильдия Теней нужна была только для отвлечения внимания как на время покушения, так и после. Но, Лилит, если мы сейчас сможем исполнить наш план, то наглядно покажем, что с нами шутки плохи. И Одноглазый Ворон это поймет, и другим на будущее наука останется — Гильдия Теней не безропотный ягненок, а матерый волк! Мы никому не позволим играть с нами!
По губам Лилит скользнула улыбка, внезапно напомнившая ее истинный, не виртуальный облик — черноволосой красавицы. Она произнесла негромко:
— Ну и дела.
Я только пожал плечами. Сам знаю, что дела.
— Но я в тебе не ошиблась, отчаянный ты… — И добавила уже громче, с торжественными нотками: — Я согласна с твоим планом. Назначаю тебя, Серый Лис, моим заместителем! Дарую тебе право командовать воинами Гильдии Теней!
Вот так неожиданность! Я промолчал, не зная, что сказать. А Лилит вновь улыбнулась, на этот раз чисто женской, лукавой, будто испытывающей улыбкой, проверяя — а достоин ли мужчина ее расположения:
— Что молчишь? Приказ своим людям я отдала еще в донжоне и отправила с совой. Теперь все наготове и ждут только отмашки. Командуй, кондотьер!
Я хмыкнул, указал взглядом на провал ворот:
— Тогда идем на прорыв, маркиза!
К заваленному трупами и обломками провалу городских ворот медленно, но верно подтягивались дезертиры. При виде игроков, согласившихся на условия Одноглазого Ворона и предавших Орден, сжимались кулаки. Черт! Это же виртуальность! Место, где тебя не могут убить по-настоящему, место, мобилизующее скрытые в душе ресурсы, подталкивая на подвиги! Но нет… и здесь есть трусы, подлецы и пешки. Вон они, стройной колонной, хоть и не поднимают глаз, шлепают прочь из города. Страшно подумать, что они собой представляют в реальной жизни, если даже здесь такие жалкие!
— Все, — шепнула Лилит, — пора.
Ага, Болотная Ведьма идеально выгадала момент. Вот как раз особо многолюдная толпа дезертиров, в ней можно затеряться.
Неслабо помогало то, что по сторонам никто не смотрел. Во всем чувствовалась атмосфера поражения. Она буквально довлела над этим городом. Вот ведь смена обстоятельств. Еще недавно я радовался, что получилось «родиться» не где-нибудь, а в самом крупном городе Утгарда. А теперь…
Нас удостоили короткими настороженными взглядами — не враги ли, — потом потеряли всякий интерес. И хорошо. Мы с Лилит шмыгнули в толпу, стараясь ненавязчиво пробиться к ее центру. Шагая плечом к плечу с дезертирами, я мысленно посочувствовал Валлаху. Наверняка он видит это оживление у ворот, видит и понимает, с чем оно связано.
Потом, правда, эти мысли пропали.
С боков надвинулись зачерненные сажей стены тоннеля, поток дезертиров поневоле уплотнился. Я ощутил, как медленно стынет кровь, а мышцы сжимает спазм. Наше положение усугублялось еще и тем, что, по словам Лилит, Одноглазый Ворон со товарищи объявили всю Гильдию Теней врагами. Даже внесли ее членов в какой-то там страшный список. А все из-за того, что мы отказались предать Орден и перейти на сторону конунгов. Хотя я склонен нескромно думать, что немалую роль сыграли еще и мои подвиги во время осады. Уничтоженные осадные башни должны офигенно дорого стоить.
Пока шли, мой взгляд бесцельно скользил по аватарам дезертиров. Кто все эти люди? Есть среди них и лавочники, и бывшие стражники, и…
Я едва не сбился с шага. Сердце трепыхнулось.
Опа!
Кого я вижу — Халг и Вирус! Старые знакомые, встретившиеся в таверне «Гнедой конь» и с высот своих уровней пожелавшие проучить меня. Правда, тогда Вирусу неслабо досталось от Вражека, но вот с Халгом-то я так и не поквитался. А надо бы. Тем более что бравый Халг за все это время еле дотянул до тринадцатого уровня. Что теперь он запоет? Останется ли таким надменным, каким хотел показаться в таверне?
«Интересно, — подумал я невзначай, — а кто из этой парочки настучал на меня монахам? Не дело оставлять такое без наказания. Тем более что, как говорится, на ловца и зверь бежит».
Лилит перехватила мой взгляд, сосредоточилась на вышагивающих впереди нас дезертирах. Нахмурилась, вспоминая. Потом обернулась ко мне, покачала головой и сдвинула брови.
