— Ты должен верить ей, папа, — только и сказал Пабло. Но отец перебил его:
— Я всю жизнь только и делал, что верил ей! Верил, верил! Но теперь я начинаю думать, что мог ошибаться…
Пабло молчал, но так многозначительно, что Роке вдруг перестал нервно ходить по комнате.
— Ты что-то знаешь, Пабло, чего не знаю я?
— Если бы даже и знал, — ответил Пабло, глядя в глаза отцу, — то я не тот человек, который должен давать тебе информацию о твоей жене…
А в это время Паулетта с Эдувигес уже подъезжали к дому. Их не было весь день. И этот день опять прошел даром.
ПОСЕЩЕНИЕ «КЛОАКИ»
Роза, как обычно, когда у нее на работе случалась свободная минутка, стояла у стойки бара с Эрнесто, выслушивая его сдержанные, но достаточно настойчивые признания. Иногда ей приходилось напоминать ему, что с мужчинами она не хочет иметь дела, потому что ей от них — одни несчастья.
Она глазам своим не поверила, когда увидела, что в таверну вошел Куколка… С кем бы вы думали? С Дульсиной и Леонелой!
— Господи Иисусе, что за дыра! — воскликнула Дульсина. Куколка показал ей на беседующих Розу и Эрнесто.
— Клиент! — коротко определил он Розиного собеседника. Куколка остался у входа, с интересом наблюдая за развитием событий, а обе сеньориты подошли поближе к Розе.
Народу в зале почти не было, и Дульсина, несмотря на непривычность обстановки, осмелела.
— Так вот в какое болото ты угодила, дикая Роза! — произнесла она, с довольной усмешкой глядя Розе в глаза.
— Поговорим в другой раз, Эрнесто, у меня дела, — сказала Роза, придя в себя от удивления.
— Как видишь, нет ничего тайного, что не стало бы явным! — подала реплику Леонела.
Дульсина, приглашая ее разделить возмущение, сокрушенно покачала головой:
— И вот на этой женился мой брат…
— Да уж, к большому моему несчастью, — только и пробормотала Роза.
Но Дульсине этого показалось мало.
— Голодранка! — выпалила она, с ненавистью глядя на невестку.
Эрнесто поднял на нее взгляд:
— Выбирайте выражения, сеньора!
— Сеньорита, с вашего позволения. Нашла себе дружка! — Она снова жестом пригласила Леонелу возмутиться вместе с ней.
— Ты в эти дела не лезь, Эрнесто. Я сама за себя постою, — сказала окончательно пришедшая в себя Роза.
После этого она подошла поближе к незваным гостям и в течение нескольких минут изложила им все, что о них думает. Главным содержанием ее речи было соображение о том, что в этой грязной дыре люди все-таки добрее и чище, чем в их роскошном доме, где, за редким исключением, живут свиньи.
— Я все это сегодня же перескажу моему брату Рикардо, — ядовито пообещала Дульсина.
— А меня не колышет, что думает обо мне твой Рикардо! Я здесь ничего плохого не делаю. О том, что Рикардо думает, пусть эта жаба склизкая заботится, которая его тут же на свою дачу уволокла!
— Медсестричка донесла? — прищурилась Леонела на подошедшую на шум Эрлинду.
— Хотя бы!
Дульсина, взяв Леонелу под руку, прошипела Линде:
— Не подумай появляться у нас. Я спущу тебя с лестницы — не побоюсь Рохелио!
Они ушли.
Роке сегодня играл плохо. Фигуры его, не связанные друг с другом, бестолково толклись на доске, теснимые белой пехотой Пабло. Окончательный разгром был не завершен лишь потому, что к шахматному столику подошла Паулетта и сказала, что хочет поговорить с мужем.
Пабло, сославшись на университетские занятия и срочный разговор с Нормой, покинул их.
Роке предложил Паулетте сесть на освободившийся стул, но она, продолжая нервно ходить по комнате, сказала, что ей так удобнее просить у него прощения.
— За что? — Он тоже встал и подошел к ней, встревоженно на нее глядя.
И Паулетта как будто в омут бросилась:
— За то, что я не призналась тебе перед нашей свадьбой, что у меня… была дочь.
Потрясенный Роке снова опустился на стул. И приготовился выслушать тайну, долгие годы делавшую его счастье с любимой неполным и непрочным.
— …Томаса исполнила мою просьбу так хорошо, что я до сих пор не могу отыскать ни ее, ни Розу, — так закончила Паулетта свой рассказ.
— Но сейчас ты узнала что-то новое? — спросил ее муж.
— На смертном одре мама призналась мне, что Роза была у нее. Это та самая Роза, о которой она говорила, когда ты вошел в палату. Но мама не успела сказать, где Роза сейчас… Знаешь, Роке, ты видел Розу…
— Я?!
— Да, это та самая девушка, продававшая книжки в день смерти мамы — помнишь, на уличном перекрестке… Мое сердце ее угадало. А уж потом и факты сошлись…
Она разрыдалась.
— Прости меня за мое долгое молчание. Прости или прокляни!
Она неверным шагом вышла из комнаты.
Рикардо удивил возбужденный вид, с которым Дульсина и Леоиела появились в гостиной.
— У нас для тебя есть информация о дикарке! — сообщила Дульсина. — Она работает официанткой в ночной таверне.
— Какие глупости, — отозвался Рикардо, весь вид которого говорил о том, что как бы критически он ни относился в последнее время к Розе, а такого быть не может.
— Мы своими глазами видели ее в клоаке под названием «Твой реванш». Мы специально, преодолев свою гордость, пошли туда, чтобы убедиться, и увидели ее: накрашенная, вульгарная до смешного. Ты знаешь это место?
— Надеюсь, что нет, — сказала Леонела. — Не представляю себе такого кабальеро, как Рикардо в «Твоем реванше».
И они наперебой стали рассказывать Рикардо о своем посещении таверны и разговоре с Розой.
— А как цинична! Сказала, что вышла за тебя замуж только из-за денег!
— И когда не смогла вытащить из тебя ни сентаво, предпочла вернуться в свое родное болото!
Рикардо долго молчал. Потом спокойно сказал:
— Я не верю ни одному вашему слову. Я был в «Твоем реванше». И Розу там не видел.
— Ты там бываешь?! — ужаснулась Леонела.
— Вот оно, влияние дикарки, — подхватила Дульсина.
— Все это вы нагородили, чтобы подтолкнуть меня на развод с Розой, — усмехнулся он.
— А разве ты все еще колеблешься? — с нескрываемым беспокойством спросила Леонела.
— Нет. Именно поэтому мне и кажется бессмысленным ваше поведение. Вы — сплетницы.
И он ушел, оставив их в тревожном недоумении.
Обсуждая с Розой происшествие, Эрлинда досадовала на одно: теперь эти сеньориты расскажут о ней Рохелио Бог знает что.
— А почему бы тебе прямо сейчас не позвонить ему и не объяснить все, как есть?
Эрлинда сомневалась, стоит ли это делать. Но Роза потащила ее к телефону и сама набрала номер.
Эрлинда, дождавшись, когда Рохелио поднял трубку, стала извиняться за то, что не смогла прийти и не предупредила его… Но Роза, соскучившаяся по Рохелио, вырвала у нее трубку и прокричала в нее:
