И вот тогда я выпила чай, тоже махом. Как-то сразу вспомнились те малоприятные ощущения на площади, и я глухо возразила магистру:
— Не на меня… На Риана. Он был со мной утром, мы попрощались на площади в Ардаме, после я отправилась в контору. Если бы кто-то хотел напасть — пустые улицы спящего после праздника города самое место для этого. Значит, не на меня!
Я посмотрела на Эллохара. Очевидное-невероятное — директор Школы Искусства Смерти одобрительно посмотрел на меня и сел обратно. На его губах играла веселая усмешка, и, заметив мое изумление, магистр Смерти пояснил:
— Она не нападет на Тьера. Надо обладать полнейшим отсутствием желания жить, чтобы рискнуть связаться с Тьером.
И тут Василена осторожно произнесла:
— Лорд Тьер, несомненно, очень сильный маг, но, мой лорд, вам ли не знать возможности ведьм. И если та самая ведьма была скрыта от домового охранительной магией… — Василена на мгновение призадумалась и добавила: — С другой стороны, у нас ведется строгий учет всех ведьм вот уже двести с лишним лет. Я не знаю ни одну, которую блокировала бы магия домовых. Это странно.
— А я не знаю никого старше двухсот лет, — добавила Благодать Никаноровна.
— А Риате просто сейчас молчит. — Магистр поднялся, протянул мне руку и непререкаемым тоном произнес: — Нам пора.
Далее распоряжения получили обе ведьмы:
— Риш, собери свой круг, мне нужна эта ведьма, территориально смотри не только Приграничье, но и столицу империи. Василена, постарайся найти ведьм, которые практиковали бы и магию.
— Это невозможно, магистр, — мягко возразила она.
— Я сказал «постарайся», как минимум мне нужен список сильнейших первых ведьм, живущих двести пятьдесят — триста лет назад. Ну и заодно можешь посмотреть тринадцатых. Срок до завтра. На этом все. Риш, проводи.
Василена как раз встала, но после этих слов вновь села на стул, в некотором изумлении глядя на Эллохара.
Благодать была удивлена не меньше, но не сказала ничего. Магистр же вновь замотал меня в свой плащ и повел вниз.
Едва мы покинули Ведическую Школу, уже знакомый ковер вновь расстелился через весь двор. И я все же спросила у ведьмы, которая в этот момент почему-то отчаянно переглядывалась с братом:
— Простите, но что означают эти символы?
Благодать подошла ко мне, не отрывая взгляда от схематического орнамента, и задумчиво ответила:
— Видите ли, леди Риате…
— Госпожа, — поправила я.
— Госпожа Риате, — Благодать странно усмехнулась, — мы, ведьмы, магических сил практически не имеем, зато магических вещей у нас в избытке. Это один из старейших оберегов школы, ему около пятисот лет, и, насколько я помню, в нем сплетение трех магий — эльфийской, человеческой и… кажется, морские ведьмы также постарались. Тот, кто ступит на оберег со злыми намерениями, сгорает мгновенно, а идущий по нему не виден непосвященным.
Я вспомнила поведение ведьмочек и поняла, что нас они действительно не видели. А затем еще раз вгляделась в изображения, заучив и запомнив их, — для адептов Академии Проклятия вполне привычная практика.
— Можете рассмотреть ближе, — неожиданно расщедрилась ведьма.
Отказываться я не стала, но и спуститься по скользким ступеням не дал Эллохар. Он молча довел меня до начала ковра и вновь поднялся наверх к сестре. О чем они разговаривали, я не слышала, да и не прислушивалась, меня сейчас совершенно другое интересовало, и в первую очередь рисунок на ковре. Но стоило, опустившись на колени, отстегнуть увеличивающий кристалл с браслета, как суть плетения затмила все! Рисунок оказался жалкой пародией на узорчатое плетение самого ковра! Именно искривленные нити странного, неизвестного мне волокна были силой этого оберега, а не рисунок. Я не могла даже предположить, какой ткацкий станок способен выткать нечто подобное! Каждая нить была искривлена, изломана, изогнута в повторяющиеся символы!
— Риате, ты бы поднялась с колен, не лето на дворе, — донеслось сверху.
Я махнула рукой, чтобы меня не трогали, и поползла по ковру, пытаясь понять, есть ли какой-то смысл в частоте повторов схемы заклинаний. Частота была! Восемьдесят пять раз порядок следования шел один, с восемьдесят шестого по сто пятый он менялся. И все повторялось вновь. И я была так погружена в исследование, что вспомнила о том, где нахожусь, лишь услышав:
— Она странная.
— Последний раз вот таким ползающим и отрешенным от мира сего я видел только Тьера, — отозвался магистр.
Я хотела пояснить, что здесь нечто удивительное, но тут услышала от Благодати:
— Ты понимаешь, что Тьер тебе горло перегрызет, если что?
— Риш, а с чего ты решила…
— Да ни с чего, Рэн, но так решила не я одна, и если в своих предположениях я еще могу сомневаться, то маленький народ не ошибается, Рэн.
— Ведьмы, вы в каждом встречном булыжнике выискиваете сердечную мышцу, — насмешливо ответил Эллохар.
— А вы ее вырезаете, — парировала Благодать.
— Имеешь что-то против? — весело поинтересовался магистр. — Риш, бросай неблагодарное дело с попыткой учить старшего брата жизненным ценностям и иди свои ценности проверь на наличие. Сопьется ведь, Риш. Такого вампира угробишь.
— Рррэн! — прошипела ведьма.
Тут я сочла возможным вмешаться и попросила:
— Скажите, а можно мне одну ниточку с этого ковра?
Глаза у брата и сестры были одинаковые, выражения лиц также, но дальше произошло нечто!
— Ишь какая резвая, казенное имущество портить! — из сугроба высунулась сморщенная мордашка с шишкой на носу, — а ну идить отседова! Идить, кому говорю!
Я так и подскочила, а Благодать этому с шишкой:
— Дядь Микола, до весны далеко еще!
— Так чай выспишься? Ходють тут всякие, обереги на нитки растаскивают.
— Спать! — прошипела Благодать Никаноровна.
С именем они тут, конечно, не угадали.
Мордочка обиженно засопела и вновь скрылась в сугробе. И почти сразу ведьма вежливо и доброжелательно ответила мне:
— Дэя, насколько я знаю, оберег недавно штопали, я узнаю в мастерской, и если там что-то осталось, пришлю вам с Даррэном.
— Спасибо, — вглядываясь в то место, где исчезло странное существо, ответила я.
— Все, нам пора. Риш, темных тебе.
— И тебе кошмарных, — задумчиво ответила ведьма.
— Всего вам… — я невольно запнулась и все же выговорила крайне непривычное для меня, — всего вам доброго.
— И вам, госпожа Риате, — Благодать улыбнулась и помахала нам на прощание.
Мы дошли до края коврика, Эллохар первый спрыгнул в снег, поймал меня, чтоб я не погрузилась в сугроб по шею, а затем вспыхнуло синее пламя.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
