Активно действовали в эту ночь на западном берегу Рабы и другие группы из стрелковых взводов Козлова и Сергеева. Они не только расчистили прибрежный участок, но провели разведку и доложили капитану Андрееву, переправившемуся с главными силами батальона, что за леском, замаскировавшись, видимо, в ожидании рассвета, стоит колонна фашистских танков. Поутру противник танками и мотопехотой атаковал батальонный плацдарм, но боевые машины встретил и заставил ретироваться хорошо организованный, плотный противотанковый огонь.
Таким образом, и батальон Богомягкова и батальон Андреева отлично выполнили задачу по форсированию реки. Но на участке 3-го батальона дело осложнилось. Сначала все шло по плану: передовые группы переправились, захватили плацдармы, отразили контратаку противника. И вот тут-то по донесениям из 331-го полка, по замедленному темпу форсирования реки 3-м батальоном я почувствовал какие-то нелады на этом участке. Позвонил в полк Резуну:
- В чем дело, Иван Васильевич?
- Непорядок с комбатом-3. Послал в батальон старшего лейтенанта Лабухина, он примет командование. Комбата-3 я отстранил и отправляю к вам.
Уже после боя мы выяснили подробности этого чрезвычайного происшествия. Не знаю уж, сколько прибавил этот горе-командир к положенным по норме фронтовым сто граммам, но факт остается фактом - выпил, потерял контроль и над собой и над батальоном. Такие явления пресекались в дивизии беспощадно, и он получил должное по воинскому закону.
Помощник начальника штаба полка Иван Андреевич Лабухин быстро выправил положение, сумел перебросить на плацдарм стрелков, пулеметчиков и артиллерию в помощь передовой группе - взводу старшего сержанта Ю. Б. Агатова с пулеметным расчетом комсорга роты сержанта С. А. Ефремова. Эта группа, зацепившись за кромку берега, заняла тактически невыгодную позицию: впереди, в 300 шагах, высота, пологая, широкая, закрывающая весь обзор. Противник вел с нее сильнейший пулеметный огонь.
- О чем задумался, комсорг? - спросил у друга Агатов.
- О ней, - кивнул Ефремов в сторону высоты. - Давай-ка попробуем сделать ее нашей верной подругой.
- Атаковать?
- Нет. Если будем атаковать, немец нас, как перепелок, пощелкает. Попробую добраться до нее тишком да ползком.
Взяв еще двух пулеметчиков, Ефремов пополз к высоте. Прошло около часа, противник усилил артиллерийско-минометный обстрел берега и реки. С высоты она была ему видна, как на ладони. Потом показалась цепь фашистских автоматчиков. Их было не менее сотни. Шли быстрым шагом, ведя на ходу огонь из автоматов.
- Без команды не стрелять! - предупредил Агатов. А в голове одна мысль: "Где же Ефремов? Добрался ли?"
Фашисты были уже в сотне метров, когда по ним с высоты, с фланга, ударило сразу два пулемета. Открыл огонь и агатовский взвод. Гитлеровцы остановились в замешательстве, затем залегли. А когда Агатов поднял взвод в контратаку, противник побежал. Ворвавшись на высоту, Агатов увидел Ефремова и двух других пулеметчиков. Это они, овладев без шума немецкими пулеметами, открыли огонь во фланг противнику.
Закрепившиеся на высоте стрелки и пулеметчики обеспечили быструю переправу всего 3-го батальона. Батальон атаковал деревню Рабашабешь и овладел этим важным опорным пунктом.
Инициативно действовали артиллеристы полковой батареи 331-го полка. Командир отделения разведки сержант Виктор Иванович Афанасьев с передовыми подразделениями форсировал Рабу, четко корректировал огонь своей батареи. Но вот телефонная связь с ней оборвалась. Только восстановили, опять обрыв. Все телефонисты выбыли из строя, а провод снова рассечен осколками. Надо бы переправить орудия на эту сторону, поставить на прямую наводку, тогда и провод не нужен. Но как это сделать? Плотики не годятся - слабы. А что, если перетянуть пушку по дну реки? Ведь три метра - не такая уж большая глубина!
Сержант Афанасьев быстро переплыл к нашим, на восточный берег, поделился своими соображениями с командиром батареи. Тот его план одобрил. Первым решили перетащить орудие сержанта Александра Осиповича Егорова. Привязали к станинам пушки проволочный трос, к тросу - телефонный провод, взяли его конец в руку. Афанасьев, опять вплавь, вернулся на западный берег. С помощью пехотинцев вытянули из воды трос. Ухватились за него и дружным "раз, два - взяли" перетащили пушку по дну реки.
Расчет сержанта Егорова установил орудие на позицию, а полчаса спустя уже отражал контратаку немецких танков. Таким же образом переправили и другие орудия батареи.
Между тем бойцы 137-го гвардейского саперного батальона капитана К. И. Гоглоева и курсанты учебного батальона майора М. А. Бабичева приступили к восстановлению взорванного противником моста. Под руководством энергичного и отлично знавшего свое дело дивизионного инженера Владимира Михайловича Веселовского мост к вечеру был восстановлен, и по нему двинулась гаубичная артиллерия и другая тяжелая военная техника.
* * *
В ночь на 28 марта 105-я дивизия, форсировав главными силами Рабу, быстро продвигалась вслед за отходившим противником. До утра прошли более 20 километров. Левый наш фланг и центр как бы описывали широкую дугу, а правый фланг- 345-й полк - оставался на месте, развернутый по-прежнему фронтом на север. Пока шло форсирование Рабы, полк весь день отбивал ожесточенные атаки фашистских войск. В общем и целом повторялась картина, ставшая для нас привычной: 345-й полк вот уже более недели является щитом, который прочно прикрывает с севера наступление не только нашей 105-й дивизии, но и всего корпуса.
За минувшие сутки 345-й стрелковый совместно с 165-м пушечным полком, занимая почти 20-километровый участок обороны, отбили четыре атаки. Было подбито и сожжено семь немецких танков, захвачено около сотни пленных. Вечером оттуда позвонил мне генерал Денисенко, приказал, чтобы начальник отделения кадров капитан Г. М. Торбан срочно привез в 345-й полк орден Красной Звезды и соответствующий приказ для награждения командира 2-й роты лейтенанта Михаила Михайловича Колесникова.
- Он тяжело ранен, сейчас его эвакуируют в госпиталь, поэтому надо немедленно вручить ему орден и оформить это приказом, - сказал генерал Денисенко. - Если бы ты знал, что он тут натворил! Молодчина, слов нет, какой молодчина! Солдаты про него чудеса рассказывают. Говорят, что, дескать, наш ротный, как Илья Муромец, косит в рукопашной направо и налево. Нынче целую роту фашистов со своими бойцами в плен взял. Отсюда вижу, как они пленных считают...
Итак, к исходу дня 28 марта, продвинувшись своим левым флангом на 40 километров с лишним, 105-я дивизия оказалась в весьма сложном положении. Начнем с того, что полоса ее наступления расширилась до 50 километров. Кроме того, врезавшись во вражескую оборону глубоким клином, дивизия была вынуждена вести бой сразу в трех направлениях: 345-м полком и двумя батальонами 349-го полка - на северо-восток; 331-м полком - на запад и юго-запад. Артиллерию пришлось рассредоточить подивизионно, а иные участки прикрыть одной-двумя батареями без пехоты. Широкий фронт и потеря значительной части средств связи (телефонного провода и аппаратов) при форсировании, - все это привело к большим трудностям в управлении полками и батальонами. Радиостанции восполнить недостающую нам проводную связь не могли, так как имели малую мощность. Поэтому связь пришлось поддерживать специально выделенным офицерам и водителям мотоциклов, вездеходов, автомашин.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
