Не помню, по какой причине, но написал я тогда немного. И даже та малость, что вышла из-под моего пера, представляла собой неразборчивый бред, в итоге оказавшийся ещё и заплёванным, а потому изгнанным из окончательной версии книги моим жутко нервным редактором: тот почему-то посчитал, что читателям не захочется видеть перед собой заблёванный бред. Я возразил, что блевотину можно и стереть, но редактор настаивал, чтобы я написал что-нибудь другое, где будет поменьше лепета и совсем не будет рвотных масс. Мне кажется, его поступок чересчур отдаёт консерватизмом. Но, как известно, кто платит, тот и музыку заказывает, так что правым оказался он. (Хотя я всё равно оставил в тексте один абзац лепета: специально, чтобы показать, что редактор неправ. Правда, для полноты картины вам придётся на него сблевануть).
Я был измотан борьбой с представлениями о мужественности, пытаясь придать им хоть какой-то смысл. Мне необходимо было отвлечься. И вот в первый же свободный вечер я решил посмотреть постановку под названием «Защитим троглодита!» Пьеса написана Робом Беккером, но, как и «Монологи вагины», исполняется по всему миру силами местных актёров
По сути, автор пытается убедить нас, что мы стали такими, какие есть, под влиянием особенностей характера, сформировавшихся ещё в пещерные времена: когда мужчины охотились в одиночку, а женщины собирали ягоды и присматривали за детьми одной большой компанией. В результате мужчины так и не научились сосредотачиваться на нескольких вещах одновременно и общаются с окружающим миром совсем не так, как женщины. По той же самой причине мы никогда не спрашиваем дорогу и разбрасываем трусы, где попало. Иными словами, мужчины и женщины — это два абсолютно разных племени, откуда, собственно, и все проблемы их взаимного общения. Если вы всю свою жизнь общались исключительно с людьми из племени мужчин, то вас ожидают серьёзные трудности при общении с племенем женщин, которым вы, вероятнее всего, покажетесь грубым и неотёсанным
Как это ни странно для шоу, представляющего собой рассказ о том, каково это — быть мужчиной, но я почувствовал себя не менее чужим, чем когда ходил на «Монологи вагины». Я совершенно не узнавал себя в мужчине на сцене. Сказать по правде, мне даже показалось, что упрощенческие стереотипы автора опускаются до снисхождения и обидны не только для мужчин, но и для женщин. Хотя, по большому счету, уже одно это можно поставить автору в заслугу, поскольку большинство людей не в состоянии одновременно охватить и то, и другое. В общем, речь идёт о полутора часах откровенной муры из разряда «кто сказал, что мужчины и женщины одинаковы?», которую можно увидеть в любом клубе юмористов, в любой день недели, причём намного короче по времени и гораздо лучше по содержанию.
Лично мне все эти аналогии «мужчина/пещерный человек» кажутся надуманными и, что ещё хуже, призванными послужить очередным оправданием сволочному поведению многих представителей мужского пола.
всё дело в том, что никто из нас не имеет ни малейшего представления, как же в действительности распределялись гендерные роли в первобытном обществе. Лично я с большим подозрением отношусь к аргументам, пытающимся убедить нас в том, что, хотим мы того или нет, но установки той эпохи жёстко закодированы в каждом из нас. Да, я готов допустить, что в отношении обоих полов можно использовать какие-то общие замечания, но настоящая причина, почему я не узнал в мужчине на сцене самого себя, заключалась в том, что все мы разные. Возьмём, к примеру, меня. Хоть я и мужчина, но я не фанат спортивных состязаний; я могу сосредоточиться на двух вещах одновременно; я сравнительно неплохо описываю свои чувства и в то же время абсолютно безнадёжен, когда нужно свериться с картой, повесить книжную полку, убить бизона или припарковаться задним ходом. Более того, я с удовольствием принимаю ванну с пеной: особенно мне нравятся те, что продаются в косметических магазинах «Лаш» и пахнут цветами. Если кому-то кажется, что в этом есть нечто «бабское», могу добавить: я обожаю пиво, спать с женщинами, гонять на автомобиле и в отчаянии выть на луну. Однажды меня настолько вывел из себя какой-то жутко доставучий пьяница, что я едва не двинул ему в морду.
Видите, как я старательно оправдываюсь в ваших глазах? Заметили, с какой неловкостью признаю в себе черты якобы женские и отсутствие черт якобы мужских: а вдруг вы решите, будто я какая-то «девчонка»?
Не кажется ли вам, что привычное поведение мужчин, вероятнее всего, объясняется двумя причинами: а) мужчины не хотят, чтобы в них видели хоть что-то от женщины, а потому либо тщательно скрывают «бабские» аспекты своей личности, либо лгут о них: и б) это сходит им с рук (в основном за счёт аргументации: «Да, пусть я грубиян и лентяй, но именно такими и были все троглодиты»)?
Во всех ответах касательно мужественности превалирует одна тема, и выражается она либо в том, в какое отчаяние приходит тот или иной мужчина, глядя на «мачизм», жестокость и глупость «типичных представителей» мужского рода (т. е. тех, к кому респонденты относят себя крайне редко); либо в заявлениях мужчин относительно своей необычной женственности. Довольно показателен следующий комментарий:
• Я не ощущаю себя «типичным» мужчиной, что бы это ни означало, и многие характеристики, приписываемые мужчинам, кажутся мне довольно неприятными. Да, во мне много того, что все привыкли считать «бабским» или «девчоночьим», но я не обращаю на это внимания. Мне нравится быть выше стереотипов.
Неужели же это действительно то, что представляет собой мужчина? Или это просто доисторический прообраз Макса Уолла? (Киноактёр, снявшийся в роли короля Бруно Сомнительного в известной комедии о пещерных временах под названием «Джаббервоки» (1977). — Примеч. перед.)
Судя по всему, развязный «мачизм» собратьев вводит мужчин в заблуждение не меньше, чем женщин. На самом же деле мужчины начинают вести себя как придурки, когда чересчур стараются компенсировать то, чего (как им кажется) недостаёт в их жизни. Так сколько же в мужском поведении действительно наследственного и сколько связано с тем, что мужчины всего лишь поступают так, как, по их мнению, должен поступать настоящий мужчина?
Что бы там ни говорили о роли тестостерона и Y-xpoмосомы, но мне кажется, мы всегда должны помнить о двух вещах: во-первых, мужчины и женщины скроены по одному лекалу, и, во-вторых, генетика — штука очень сложная. Мужчины не амёбы, отделившиеся от своих отцов: точно так же, как женщины отнюдь не клоны своих матерей. Когда в котелках наших матушек, помешиваемые шишковатыми посохами наших батюшек, начинают бурлить ДНК, из магического слияния генов получаемся мы. Мы наследуем черты и качества обоих родителей — как мужские, так и женские. Воспитывают нас мужчины и женщины: в школу мы ходим с мальчиками и девочками: и у доски перед нами стоят учителя как мужского, так и женского пола. И если кто-то, повзрослев, так и не научился общаться с противоположным полом, значит, виноват он сам. Если так уж хочется, можете придумывать себе отговорки, что, мол, мы из разных племён или с разных планет, но все мы живём на планете Земля, и все мы когда-то вылетели из членов наших отцов, влетев в матки наших матерей. Наши гениталии и наши гормоны расставят приоритеты в жизни каждого, но понятие «быть мужчиной» или «быть женщиной» настолько же индивидуально, насколько индивидуальны мужчина или женщина, стоящие перед вами.
Мужчины не с Марса. А женщины не с Венеры.
Мысль эта жалкая, ребяческая, чересчур упрощённая и глупая.
На самом деле, мужчины из Британии, а женщины из материковой Европы.
Подождите, сейчас объясню. Метафора эта довольно сложна и извилиста, а потому придётся слегка помочь разобраться в её смысле. Однако не в пример тому парню, что придумал хрень про Венеру с Марсом, я постараюсь управиться всего парой страниц и не буду разводить канитель на целую книгу, по сути повторяющую одни и те же основные мысли снова и снова. (Ну, разве что кто-то готов предложить мне за это денег. Тогда — пожалуйста!)
Итак, поехали! Подобно Британской империи, мужчинам пришлось привыкать к мысли о том, что их влияние и положение в мире за последние 50 лет кардинально изменились. Некоторые отказываются принять сей печальный факт, продолжая считать себя «великими», другие злятся из-за того, что на них пытаются перевалить вину за чужие ошибки, совершенные 100 лет назад. Сегодня многим из нас уже стыдно называться «британцем». И никто не может сказать нам, кто же мы есть на самом деле.
Кроме геев. Потому что все геи из Ирландии.
Я не хочу сказать, что все ирландцы геи. (Автор пытается обыграть двойное значение английского слова gay: «гомосексуалист» и «весельчак». — Примеч. перев.) Неплохо заверчено, правда? (Да-да, я знаю, Грэм Нортон… и Брайан из «Большого Брата» и… о да! ещё тот парень из «Бойзон». Так что… кто его знает? Может, я не так уж и далёк от истины?)
