— Говорите о деле. Вы не задали мне ни одного вопроса, а занимаетесь шантажом. Мне казалось, вы люди более серьезные. Четверть области отхватили в свои владения. Чего же вам не хватает?
— А нам нужна вся область. Только без лишнего мусора. Вы назовете нам имена владельцев этих счетов в вашем банке. — Требухин положил бумажку на стол.
Банкиру хватило беглого взгляда, чтобы понять, о ком идет речь. Эти двое сопляков замахнулись на главный костяк «Пирамиды Хеопса» — так он называл про себя всю верхушку, проводящую финансовую политику области. Можно солгать. Олигархов среди клиентов немало, и все люди весомые. Эти поверят в блеф, услышав их имена. А потом позвонить Крептогорскому и предупредить его о заговоре. Что это даст? Оборону своего подворья оба заговорщика имеют крепкую. Голыми руками их не возьмешь, а на объявление войны ни генерал, ни остальные не пойдут. Тогда вся пирамида развалится. А если эти ребята победят? Вполне возможно. Если даже он назовет им имена, об этом все равно никто не узнает. Они не станут действовать в открытую. У них есть свой план. Раз они решились меряться силами с сильными мира сего, то продумали каждый свой шаг. Теперь Лесневский не сомневался в том, что устранение Хлебникова — их рук дело. Закуску проглотили, принялись за главное блюдо.
— Я догадываюсь б ваших планах и готов вам помочь. Но что будет с банком?
— По мере освобождения каждого счета вы будете оставлять половину того, что на нем было, точно так же, как это сделал Крептогорский с накоплениями Хлебникова. Вторую половину будете перечислять в коммерческий банк города Жирновска. Вы же знаете его руководителя. Вместе начинали карьеру. Оставшаяся половина пойдет детям и вдовам. И делайте это тихо и не надо отчитываться ни перед кем. В скором времени и отчетов с вас никто не потребует.
— Я вас понял. Но есть человек, сидящий в Центральном банке, и он с каждой операции получает свой процент. Он может отозвать лицензию, а может и закрыть глаза на нашу операционную систему. И как вы догадываетесь, он свои деньги у нас не держит. Он контролирует наши действия. А кому он докладывает или не докладывает о своей деятельности, я не знаю
— Понятно, — улыбнулся Требухин. — Продолжайте отчислять ему проценты. Даже если его кто-то сменит, все документы по вашему банку достанутся преемнику в идеальном состоянии.
— Конечно. До первой проверки.
— А мы проведем все операции при старом проверяющем. Потом вы приведете банковские дела в идеальное состояние, и можно будет сменить проверяющего. На криминальном жаргоне таких называют Смотрящий. У вас, я вижу, та же система. Поговорим лучше о тех, кто владеет счетами и получает прибыли со сделок. Счет генерала Крептогорского нам известен. Идем по списку дальше.
Лесневский проглотил слюну и тихо заговорил:
— Следующий счет принадлежит директору оборонного завода Истомину.
— Он нас не интересует. Не будет получать продукцию, не получит и своей доли. Пустышка. Посредник низшего звена, — прокомментировал Пустовалов.
— Следующий. Командир дивизии генерал Аслаханов.
— Тот же случай. Обычный перевозчик. Доставил товар — получил долю. Прилетел пустым — получил кукиш. Ну, а учения своим подразделениям проводить в нашем округе мы ему не позволим. У нас заповедная зона. Войной он на нас не пойдет. Кишка тонка. О нем можно забыть.
— А что вы скажете о третьем кандидате? — ухмыльнулся банкир. — Речь идет о губернаторе области.
Наступила тишина.
— Кажется, его срок уже заканчивается, — тихо протянул Требухин. — Работал он слабо. И если бы Хлебников остался живым, его кандидатура была бы более предпочтительна.
— Не преуменьшайте его силы и возможности, — продолжал ухмыляться банкир. — А ведь именно он может дать разрешение на проведение учений дивизии Аслаханова в любой точке своей области.
— Он этого не сделает. Побег из тюрьмы, убийство депутата, непонятная смерть конкурента перед выборами, и, наконец, у него в машине могут быть обнаружены фальшивые доллары. Его счет трогать не надо. В нужный момент этот счет может быть обнародован. И вы нам тогда поможете.
— Не будите спящую собаку, господа офицеры.
— Она уже разбужена и начала лаять. Скоро оскалит зубы и крепко цапнет кое-кого. Но не страшен черт, как его малюют, — разошелся Пустовалов. — А теперь я хочу задать вам вопрос, на который вы можете и не знать ответа. Но выскажите свое мнение. Знает ли кто-то из перечисленных владельцев счетов о тех, кто работает на генерала. Крептогорского, то есть о нас?
Банкир подумал и пожал плечами:
— Генерал — человек скрытный. Зачем же он будет доверять кому-то, что творится на его кухне? И тому есть подтверждение. Если бы губернатор знал, что именно Хлебников владеет станком, он бы его не боялся как конкурента на выборах. А попросту заткнул бы ему рот. Ведь доля Хлебникова несравнима с долей губернатора, который получал деньги лишь за свое молчание и отбивался от нашествия высоких чинов ФСБ и генеральной прокуратуры Отдадим ему должное — у него это получалось. Кстати, он сейчас в отпуске и плывет по Волге к Каспию на комфортабельном теплоходе. У вас развязаны руки.
— Может быть, — Требухин встал. — А за сына можете не беспокоиться. Мы заинтересованы, чтобы ваш банк функционировал как часовой механизм, без сбоев.
Офицеры тихо ушли.
«Эти своего добьются», — подумал Лесневский, А опыт и чутье его редко подводили.
Город Москва
На следующий день
Они встретились в Сокольниках на фотовыставке. Здесь было очень много народу. Фотолюбители и профессионалы разглядывали новинки цифровой аппаратуры, фотографировали, пробовали брэнды, что называется «на зуб».
Предварительные наблюдения показали, что господин Марчук прибыл на выставку с женой, но без охраны. Может, так и надо. Зачем привлекать к себе внимание, и вообще, переговоры еще ни о чем не говорят. Так, пустая болтовня. Тем более сыщикам удалось выяснить интересную деталь. Марчук очень любил кино и даже вкладывал деньги в качестве продюсера в многосерийные телевизионные проекты. По этой причине Журавлев не стал брать с собой диктофон. О чем бы они ни говорили, все можно свести к обсуждению нового сценария на криминальную тему. Метелкин ходил по залам с фотоаппаратом и ничем не отличался от остальных посетителей Правда, он делал снимки определенного характера.
Журавлев подошел к супружеской паре возле стенда фирмы «Canon».
— Добрый день, Борис Борисыч, здравствуйте, Василиса Ильинична, очень вам признателен, что вы откликнулись на мое приглашение.
— Вы собираетесь разговаривать в этой толпе? — холодно спросила женщина.
— В соседнем павильоне есть уютное кафе. Там нам никто не помешает, и что важно — нет шума.
— Что ж, идемте.
Журавлев расстроился. Марчук не походил на властного хозяина. В лучшем случае тянул на роль банковского клерка или менеджера супермаркета. Неужели этот плешивый прыщ может воротить такими делами? И уж совсем не понятно, что в нем нашла красивая женщина с большими амбициями. Он видел фотографии Неймана. Да, тот мужик выглядел хозяином. Один взгляд чего стоит. Но. как говорится: встречают по одежке, провожают по уму.
Они сели за столик. Вадим принес пепси и мороженое. Хотите или нет, но за пустым столом сидеть не принято.
— Понимая вашу занятость, я хотел бы сразу перейти к делу. В нашем хозяйстве произошли перемены. Цех находится в руках нового владельца, и он хочет изменить условия. Один доллар будет стоить не двадцать пять центов, а тридцать. Если вы откажетесь от этих условий, то мы прекращаем с вами сотрудничество. У нас есть другие заказчики. Но мы не могли перейти на сотрудничество с более выгодными партнерами, не обсудив вопрос с вами. Ведь нас связывает многолетнее партнерство.
— Генерал участвует в вашем заговоре? — спросила женщина, разглядывав свои ногти.
— Вы имеете в виду Крептогорского? Только не считайте его большим начальником, уважаемая Василиса Ильинична. От него ничего не зависит.
— Но существуют и другие силы, способные повлиять на строптивых цеховиков.
— Нет таких сил и быть не может. Цех — песчинка в степи. Даже дивизия Аслаханова не способна повлиять на события. Хочу напомнить вам, что Крептогорский никогда не бывал в цеху. Этот объект засекречен, как хранилище золота в Арабских Эмиратах. Думаю, что вы, мадам, об этом слышали.
— Мы вас поняли, таинственный шантажист. Но не забывайте, что нет ничего тайного, что не стало бы явным.
— Конечно, я это очень хорошо понимаю. Ведь мы вас уже нашли. Правда, вы нас — еще нет.
— Нам надо подумать. Встретимся через два дня. Вопрос серьезный и требует коалиционного решения. Раньше этого срока мы не сумеем дать вам ответ.
— Два дня мы подождем. Из уважения к вам лично. Супруги встали и неторопливо ушли.
