под ногами не каменный, а деревянный. Каждый шаг гулко отдавался в огромном зале.
Но, помимо его шагов, в зале еще слышалось знакомое хихиканье.
«Он пришел! – раздался торжественный вопль. – Начинаем!»
«Когда при молнии, под гром
Мы в дождь сойдемся вновь втроем!»
И, как бы подтверждая эти слова, на Вовку обрушился оглушительный гром.
«Как только завершится бой
Победой стороны одной».
Уши заложило от грохота медных тарелок.
«Перед вечернею зарей», – донеслось из-под потолка.
«Где встреча?» – прошептали Вовке прямо в ухо.
«В вересках», – захохотал противный голос.
«До тьмы Макбета там увидим мы!»
Шеи его коснулись ледяные пальцы, и Маркин начал задыхаться.
Глава 8
Трудности перевода
– Спрашивай!
– Спрашивай!
– Спрашивай!
Вовка долго тряс головой, но его все не покидало ощущение, что он спит. Однако сон был слишком похож на реальность.
– Ты можешь чего-нибудь пожелать!
Одна из ведьм, страшная лохматая старуха с бородой – да-да, именно с бородой! – отлетела от костра и приблизилась к Вовке.
– У тебя есть минута, прежде чем ты умрешь! – прошипела она и мерзко захихикала.
– Ты упадешь с лестницы, – поддакнула вторая ведьма.
– И разобьешься в лепешку, – добавила третья.
– И проклятье свершится! – завыли все три разом. При этом костер, вокруг которого они кружились, взмыл под потолок, освещая пустую сцену и часть зрительного зала. – И мы снова станем свободны!
– Не станете! – Вовка почувствовал, как внутри у него все напряглось, словно ему надо было пробежать последние сто метров и там, за чертой, его ждало спасение.
– Глупый мальчик хочет спорить с загробными силами, – томно произнесла одна из ведьм, и две другие зашлись в приступе хохота.
– Это все ошибка! – попытался перекричать ведьм Маркин. – Вы не на тех охотитесь!
– Глупый мальчик. – Третья ведьма отлетела от костра и тоже закружилась вокруг Вовки. – Мы уже тысячу лет живем на земле и еще ни разу не ошибались. От нас еще никто не уходил живым! Ты думаешь, что потянешь время и тебя спасут? Так бывает только в плохих фильмах. От нечистой силы никто никогда не спасался. Ты – покойник!
От вида этих противных рож Вовку мутило, но он не собирался так просто сдаваться.
– Тысячу лет! – Маркин попытался улыбнуться. – Столько не живут. А если живут, то у вас явно проблемы со слухом. Вам нужно было убрать Маркова. Владимира Маркова из пятого класса! А моя фамилия – Маркин. Слышите? Мар-кин! И Маркелов с Маркушиным тут ни при чем. Уши надо по утрам мыть!
На сцене повисла пауза. Ведьмы удивленно смотрели друг на друга.
– Ошиблись?
– Ошиблись?
– Ошиблись? – заметались они над костром. – Мы не можем ошибаться! Мы всегда идем точно к своей цели и никогда не сбиваемся с пути.
Как только ведьмы заметались, Вовка почувствовал, что ему стало чуточку легче.
– Что у них за фамилии? – недовольно проскрипела одна из ведьм. – Маркелов, Маркушин. Не то было в наше время – Макбет, Малькольм, Макдуф!
– Тоже не фонтан, – фыркнул Маркин.
Ведьмы отлетели обратно к костру и зашептались. Огонь стал еле заметным, сцена снова погрузилась во тьму. Вовка попятился.
Если быстро найти выход, то он спасен. Хрустикова с Марковым пускай сами теперь разбираются со своими проблемами и отношениями!
Маркин почти успел. Дверь была от него в двух шагах, когда на его пути возникла ведьма. Глаза ее горели бешенством.
– Кольцо! – провыла она.
Дверь распахнулась, в зал ворвался Олег. Не заметив ведьмы, он пробежал сквозь нее и вцепился в Вовку.
– Вот ты где! – вскрикнул он, встряхивая обалдевшего Маркина.
– Вот где оно! – в тон ему проквакала ведьма.
Мужчина заорал, хватаясь за руку. На один из его пальцев было надето кольцо. Именно его и пыталась отобрать ведьма.
– Сестры, в круг! – рычала она.
Остальные ведьмы стали приближаться, приговаривая:
– Грань между добром и злом, сотрись! Сквозь пар гнилой помчимся ввысь.
– Валя! – не унимался Олег. – Терехов!
В дверном проеме показался испуганный Терехов. Выпучив глаза от страха, он смотрел на невероятную сцену, разыгравшуюся у выхода из зала.
– Нет, нет, – замотал он головой. – Я не могу!
– Терехов!
Но Терехова уже не было.
Бросив ведьмам кольцо, Олег накинулся на Маркина:
– Говори, быстро говори – где остальное? Медальон с солнцем! Где это?
– Астанин, что ты опять творишь?!
Большая люстра под потолком вспыхнула. По проходу от противоположной двери быстро шла Екатерина Валерьевна.
В ярком свете ведьмы стали еле заметны, но они еще были здесь. Вовка слышал их недовольное завывание и жалобы. Они совещались, что-то вскрикивая на непонятном языке.
– Олег? – Екатерина Валерьевна остановилась напротив мужчины.
– Как ты мне надоела! – прокричал Олег. – Ходишь, командуешь! Ты разве не понимаешь, что я больше не могу быть рядом с тобой! Ты мне невыносима! В театре не может быть двух руководителей.
– Астанин, прекрати, здесь ребенок!
– Это ребенок? – нехорошо засмеялся мужчина. – У тебя все дети. А это не ребенок, это… это…
На пол упало колечко. Остановившимся взглядом Вовка смотрел, как оно покачивается возле мыска его ботинка.
– Из-за этого ребенка у меня ничего не получилось. А так я давно сгнобил бы тебя! И никакие проклятья мне были бы не указ!
– Ты выкопал шкатулку?! – ахнула Екатерина Валерьевна.
– Нет, – как сумасшедший, захохотал Астанин. – Ее выкопали твои дети. Это все они!..
И Олег бросился на Вовку. Маркин схватил кольцо, зажмурился и вдруг сильно захотел, чтобы все это закончилось. Сейчас же, немедленно! Чтобы никаких ведьм рядом не было! И чтобы никто никогда на него больше не кидался!
В Вовкиной голове раздался демонический хохот, и, хоть глаза он не открывал, яркий свет ослепил его.
«Сестры, мчимся чередой
Над землей и над водой», —
бубнил настойчивый голос.
«Старший, младший – да придет
Каждый призрак в свой черед…» —
поддакнули следом.
«Сестры, в путь, лететь пора,
До свиданья, господа!» —
донеслось издалека.
И все смолкло. Только в Вовкиной голове оглушительно стучала кровь, в горле пересохло. А еще Маркину вновь страшно захотелось забраться на кровать, прижать к себе Дусю и ни о чем не думать. Но Дуси больше не было. Он это только сейчас понял. Противные ведьмы разделались с кошкой сразу же, как только она стала им мешать. Дуся еще ухитрялась помогать ему, но это была уже не она, а только ее призрак.
Маркин посмотрел на свои пустые
