– Закрывай, дурень, – рявкнул на него влюбленный рыцарь.
– Как прикажете, – пропуская ругательство мимо ушей, отозвался полусонный вояка и вновь стал звенеть ключами..
– Я буду ждать вас здесь, во дворе, под открытым небом, – возбужденно зашептал толстяк, когда этот необычный дуэт приблизился к каменной толстухе, в ужасе замершей на самом краю бездны. – Если понадобится, я буду , ждать здесь до утра, но я вас умоляю, принесите мне хотя бы слово, хотя бы кивок от этой прекрасной дамы, которую язык не поворачивается назвать моей. – Я сделаю все, что в моих силах, барон, – развел рука-: ми Лис, – вы же понимаете, я не Господь Бог.
– Я верю в вас, мой друг! – Фон Кетвиг попытался хлопнуть Рейнара по плечу, но предусмотрительный «гасконец» мягко ушел от этого проявления дружеских чувств.
Лестница, ведущая наверх, в жилые помещения, была скупо освещена факелами, дававшими, кажется, больше копоти, чем света. Как только лисовские шаги застучали по каменным ступеням, под сводами раздался тяжелый вздох и унылый юношеский голос с неизбывной тоской произнес:
– Ну вот, опять к нам. Ну сил же никаких нет! Прямо паломничество какое-то. Эй, кто бы ты ни был, остановись! – все тем же скучающим тоном заученно произнес голос, сопровождая слова звуком обнажаемого меча. – Если ты не рыцарь, то немедля поворачивай обратно, или, клянусь шпорами святого Георгия, я изрублю тебя в труху. А ежели ты рыцарь, то приди и сразись со мной, ибо я, опоясанный рыцарь Арсул фон Шамберг, торжественно заявляю, что ты не ступишь и шагу далее, чем я стою, пока тебе не удастся поразить меня! – Закончив эту фразу, Арсул вновь тяжело вздохнул и стал ждать ответа.
– Ба! Котенок стал молодой рысью! – удивился мой напарник. – Как это я упустил из виду? – Арсул, дорогой мой, – проникновенно начал Рейнар. – Будь добр, спрячь свой меч в ножны. Я, конечно, рад и от души поздравляю тебя с рыцарскими шпорами, но, ради бога, не заставляй меня сделать с тобой то, что мой добрый друг Вальдар Камдил сделал с твоим доблестным братом близ одного известного тебе моста.
– Кто произносит тут имя Вальдара Камдила? – с деланной суровостью произнес молодой Шамберг. – Ну-ка покажись?
Лис вздохнул и, пробормотав: «Ох, болят мои старые раны», стал подниматься вверх, с видимой натугой опираясь на посох.
Арсул во всей своей воинственной красе стоял в проходе, сжимая меч.
– Так, – возмутился мой добрый напарник, поудобнее перехватывая посох, – слов мы не понимаем и оружие убирать не хотим.
– Почему я должен вам верить? – угрюмо осведомился юноша, продолжая угрожающе выдвигать вперед вооруженную руку.
* * *
– И действительно, почему? – согласился Лис. – Может быть, вот поэтому? – Он быстро запустил пятерню под плащ. Точнее, попытался запустить. Острие меча остановилось как раз вровень с его горлом.
– Не так быстро. Я прошу вас, не делайте резких движений, даже если вы величаете себя другом Вальдара Камдила.
– Хорошо, настройку борзометра отложим до следующего раза, – вздохнул д'0рбиньяк. – Арсул, будь любезен, под плащом у меня на поясе висит стилет. Возьми его и отнеси маркизе, она даст тебе на мой счет все необходимые рекомендации.
Не убирая меча от лисовского горла, младший Шамберг осторожно вытащил из-под плаща менестреля уже знакомый нам стилет и внимательно осмотрел его.
– Да ты иди"иди. Не сомневайся. Что ты его рассматриваешь? На нем ничего не написано.
– Вижу, что не написано, – огрызнулся Арсул, опуская меч и как-то внезапно смягчаясь. – Не могу я туда идти. Брат безмерно опечален. Велел тревожить только в самых крайних случаях.
– Это из-за невесты, что ль?
– Конечно, из-за нее. Кто же знал, что девушка, которая сидит рядом с маркизой, и есть фрейлейн Лота. Брат же ее никогда не видел. Теперь, конечно, свадьбе не бывать.
– Да, скандал вышел первостатейный, – согласился Лис.
– А и то сказать, как по мне, так леди Джейн куда как краше.
– Ну, это несомненно. Твой брат, как я понимаю, того же мнения?
Арсул как-то странно вздохнул, кивнул в знак согласия и глубоко задумался.
– Капитан, тебе не кажется, что мы накликали на Трифель и его окрестности небольшую социальную катастрофу? У всех мужчин здесь наглухо рвет крышу от прекрасных глаз маркизки. Впрочем, кому я это говорю? Ты же сам из этих. – Он покрутил пальцем у виска. – Правда, пока, я думаю, самый удачливый. А может быть, и нет. Кто его знает, чем они там сейчас занимаются?
– Сережа, не доставай, лучше скажи, ты ночевать на этой лестнице собрался или как? – раздраженно прервал я словоизвержения своего напарника.
– Или как. Сейчас еще разок штурманом.
Мой друг выразил на лице самое участливое выражение и осведомился у молодого рыцаря:
– Ну что, надумал?
– А, ладно, была не была, – махнул рукой молодой рыцарь.
Он поднялся вверх и постучал в дверь.
– Да, да, входи, Арсул, – раздался из-за двери певучий голос леди Джейн. Дверь отворилась.
– И тут я подъезжаю к нему и – хрясь топором по шлему! Он вдребезги, голова – пополам, кровь – во все стороны! – послышался на лестнице знакомый голос Росса.
«Милейший барон умеет развлечь прекрасную даму», – усмехнулся я, и на душе моей как-то отлегло.
Через минуту Арсул вновь спустился вниз и сообщил:
– Входите, господин Рейнар. Вас ждут.
Прекрасная маркиза сидела на высоком резном табурете, обтянутом дорогим венецианским бархатом, и что-то вышивала шелками. Она сменила дорожный плащ на дорогое изысканное платье, подобающее ей по титулу и положению, отчего казалась еще краше, хотя это было и невозможно. Судя по лицу, она невыносимо хотела спать.
– Рада представить вам, барон, этого достойного господина. Он не кто иной, как шевалье Рейнар JIApco д'0рбиньяк, ближайший друг и верный спутник благородного рыцаря Вальдара Камдила. Насколько я могу понимать, в том деле, которое мы задумали, господин д'0рбиньяк – второй человек после мессира Вальдара.
Лис согласно кивнул. Барон, насупившись, смерил взглядом фигуру менестреля.
– Пусть вас не обманывает его наряд, – продолжала леди Джейн, – он более доблестный воин, чем большинство тех, кто ломал сегодня копья на ристалище.
– Если вы действительно близкий друг госполина Вальдара, – негодующе произнес Росс, – то, может быть, вы скажете, что это он натворил сегодня на турнире?
Лис покачал головой.
– В свое время он сам вам все объяснит. Скажу только, что так было необходимо. Ибо мой друг никогда бы не позволил себе такого без крайней необходимости. И еще. Я вам скажу, что этот удар был для него во сто крат больней, чем для любого, кто смеет осуждать его сегодня.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
