– Послушай, сеньор, – обратился к нему Вильмовский. – Мы – английская научная экспедиция. Эти люди участвуют в ней на законных основаниях, что подтверждают имеющиеся у нас документы. Мы получили согласие властей на проведение нашей экспедиции.
– О каких властях ты говоришь, сеньор? Здесь действует только приказ генерала, – объявил метис.
– Хорошо! – прервал спор Вильмовский. – Один из нас пойдет к генералу и покажет ему документы.
Метис, поразмыслив, решил:
– Согласен! Один идет со мной, остальные будут на судне, но предупреждаю, мои люди не спустят с вас глаз, а пострелять они любят!
– Мы будем об этом помнить, мы не ищем приключений, – заверил Вильмовский.
– Отец, я пойду к этому генералу, – негромко сказал Томек. – Экспедицию ведешь ты, что будет, если они тебя задержат?
– Хорошо, ты умеешь улаживать такие дела, – согласился Вильмовский.
– Сейчас отдам тебе документы.
– Пусть лучше они останутся у тебя, у меня их могут отобрать, – сказал Томек. Он отдал свой штуцер Габоку и с одним кольтом на поясе сошел на пристань. Метис тут же подошел к нему и приказал:
– Отдай револьвер!
Без слов протеста Томек достал из кобуры кольт и вручил его метису. Трое вооруженных индейцев с метисом во главе повели его в направлении каких-то строений.
Тому, что у него отобрали револьвер, Томек не придал никакого значения. Все равно городишко битком набит вооруженными людьми, всякое сопротивление было бы бесполезно. Томека сейчас мучили мысли, какая же судьба выпала на долю Смуги и Новицкого, раз революция приняла такой, размах. Только долго размышлять ему не пришлось. Его охрана остановилась перед большим одноэтажным домом, возведенным на толстых сваях. Перед прикрытой пальмовыми листьями верандой несли дозор несколько вооруженных до зубов индейцев. Метис что-то тихо им сказал, затем повернулся к Томеку:
– Подожди здесь, сеньор, я извещу генерала.
Он взошел на веранду и скрылся за циновкой, прикрывающей дверное отверстие. Изнутри дома доносилось визгливое женское пение. Именно таким искусственным, ненатуральным голосом пели женщины племени пира из Ла-Уаира, там это считалось хорошим тоном. Может, это действительно они и пели, ведь по реке Мадре-де-Дьос в северной Боливии находились селения пиров и туда Варгас посылал свои коррериас.
«Ну, видно, и тип этот генерал!» – подумалось Томеку.
Визгливое пение внезапно смолкло, послышались отзвуки разговоров, но Томек не мог различить слов. Вскоре на веранду вернулся метис:
– Входи, сеньор! Генерал хочет на тебя посмотреть. Сжатый, как пружина, Томек не спеша вошел на веранду. Метис пошире откинул циновку и пропустил Томека в просторную комнату. Здесь царил полумрак, ажурные циновки прикрывали оба окна. В глубине комнаты, за кое-как сколоченным дощатым столом сидел крепко сложенный человек в широкополой панаме, поля ее бросали тень на опаленное солнцем лицо. С первого взгляда трудно было угадать, кто он – белый, индеец или метис. Перед генералом на столе стояли наполовину пустая бутылка и стакан, лежал ремень с двумя кольтами в кобурах. Две молодые полуобнаженные индианки, лица которых были разрисованы красной краской, а на щеках у них были вытатуированы черные змейки, обмахивали генерала перистыми пальмовыми листьями.
Бросив взгляд на Томека, генерал вздрогнул и не сразу вполголоса обратился по-испански:
– Фелипе, отдай ему оружие!
Томек просто онемел, услышав голос генерала, широко открытыми глазами впился в его лицо. А метис тем временем всунул ему в кобуру кольт.
– Иди, Фелипе, подожди там перед домом! – приказал генерал, а когда тот вышел, сбросил с головы затеняющую лицо шляпу.
– Господи Иисусе… Тадек! – выкрикнул Томек. Внезапное волнение, необыкновенная радость сжали ему горло, в глазах засверкали слезы.
Новицкий одним прыжком перемахнул через стол, мощно обнял Томека, в молчании прижал его к груди. Лишь когда Томек немного пришел в себя, Новицкий выпустил его из объятий и произнес еще немного прерывающимся голосом:
– Наконец-то, братишка дорогой, наконец-то! Как мы с Янеком переживали за тебя!
– Так ты и есть тот таинственный генерал, что нагнал на нас такого страху? – допытывался Томек. – А что с господином Смугой?
– Жив и здоров! – успокоил его Новицкий. – Два дня назад он отправился в разведку на реку Абуна. Там ведь мы и должны были с тобой встретиться. Правда, верные нам индейцы из племени пира поджидают вас на северной границе Боливии, но Смуга и сам время от времени совершает туда вылазки. Время сейчас неспокойное, не хотелось бы снова попадать в беду. Фелипе говорит, что на судне находится целая толпа вооруженных людей. Кто еще с тобой, братишка?
– Все наши верные друзья. Прежде всего отец и господин Уилсон, они привезли деньги на организацию экспедиции, само собой, Салли, Збышек с Наткой, Габоку с Марой, Гурува, Педиква, повар By Мень и Динго.
– Значит, и папаша твой здесь? Для меня это большая радость, не думал, что он поспешит нам на помощь. Ничего плохого с вами не произошло?
– Немного получили от речных пиратов, но все хорошо кончилось. Тадек, как мы беспокоились за тебя и господина Смугу! Вот Салли и Натка обрадуются!
– Соскучился я по девчонкам, – произнес Новицкий. – Хорошо, что у нас была в резерве яхта. Я-то знаю, как много денег нужно, чтобы организовать экспедицию. У твоего уважаемого папаши не было трудностей с ее продажей?
– Он не продал яхту, а дал ее на время другу господина Гагенбека для плавания по Средиземному морю.
– Ага, значит мне от генерала придется опуститься до капитана, – с юмором произнес Новицкий. – Тогда откуда у вас взялись деньги?
– Господин Никсон оплатил стоимость экспедиции.
– Надо отдать ему справедливость, порядочный он человек и не скопидом.
– Тадек, это большая сумма!
– У нас хватит, братишка, дорогой! Мы с Янеком времени даром не теряли. Ты сядь, отдышись немного, потом пойдем на пристань.
– Эй, синичка! – обратился он к заинтригованным индианкам. – У нас такие гости! Одна нога здесь, другая – там, приготовьте как следует поесть!
Индианки захихикали и скрылись в соседнем помещении. Новицкий хлопнул в ладоши, позвал:
– Фелипе!
Метис тенью тут же появился на пороге.
– Мы сейчас пойдем на пристань, там мои друзья. Собери людей, чтобы нести багаж.
– Слушаю, генерал! – усердно ответил метис и вынесся из дома.
– Ты меня, поражаешь, Тадек! Что все это означает? Почему тебя здесь называют генералом? И каким образом вы убежали из плена? – не унимался Томек.
– Рассказать есть что, да только не сейчас. Мы драпанули из плена, когда кампа решили начать восстание. Они и до сих пор убивают белых на верхней Укаяли. По дороге мы завернули в Ла Уаиру, кампа ее разрушили до основания, но Варгас был вовремя предупрежден своими верными пирами и сумел убежать. Там мы и наткнулись на коррериас с рабами, захваченными на Мадре-де-Дьос. Похитители сами не знали, что им делать с пленниками. Варгаса уже не было, собиратели каучука тоже унесли ноги, так боялись кампов. Разбойники и решили, трясясь за свою шкуру, по-тихому поубивать рабов. А нам жаль стало этих несчастных индейцев, среди них были женщины и дети. Так мы их выкупили и вместе с ними прибыли в Боливию, чтобы встретиться с вами, как договорились.
