был тонуть вечность.
— Теперьгх умею.
— Как?! Ты так изменился. Хотя… Я жива. Вот это точно чудо! — ведьмочка приложила ладонь к груди туда, где совсем недавно зияла дыра, и снова покраснела. — А что здесь случилось?
Она вопросительно посмотрела сначала на новоявленного лесовика, а потом на дракона, и ему снова захотелось ее поцеловать. Как же сильно ему хотелось ее целовать…
— Меня позвалгх Желудь жизни. Он выбралгх меня. Темному лесу давногх нужен был еще один лесовик. Но Желудьгх сам выбирает, кто и когда им будет. — Огурчик говорил короткими рублеными фразами, но чем дальше, тем понятнее и плавнее становилась его речь. — До этого дня он молчалгх. Но сегодня позвалгх. Меня. В момент моего перерождения высвободилось много энегиигх. С ее помощью можно было вырастить целуюгх рощу. Но я пустил ее на твое излечение.
— Я даже не знаю, как тебя за такое благодарить, — ведьмочка растерянно хлопала глаза. — Целую рощу…
И ушла в себя, осознавая услышанное. По выражению ее лица дракон даже заподозрил, что она жалеет, что столько энергии ушло на нее, а не на лес, но сам сожалеть об этом точно не собирался:
— Спасибо тебе, — он склонил голову в знак признательности и уважения. — Я никогда не забуду того, что ты для нас сделал. А насчет леса — не переживай. Будет тебе и энергия, и лес, — дракон прижал ведьмочку к себе плотнее. — Скоро все будет, — и незаметно для девушки подмигнул молодому лесовику.
Тот почесал зеленеющий молодой листвой хохолок и усмехнулся:
— Ну, тогда расстарайся, драконгх. Очень уж мне хочется собственную березовую рощицугх.
— Что? Какую рощицу? — выплыла из размышлений Тильда, но вместо ответа дракон загадочно улыбнулся и поцеловал ее в висок.
Глава 34. Очистительное пламя
— Жива?! — раздалось со стороны потайного хода, и я увидела потрясенно разглядывавшего меня магистра эр Ритера.
Это выглядело даже забавно, и я невольно улыбнулась:
— Жива. Самой не верится! — и положила тяжелую голову на плечо дракона.
Как же приятно вот так к нему прижиматься. А как он целуется… Правду все-таки говорят, что от простого поцелуя можно потерять голову. Раньше я этого не понимала.
— Но как?! — все не мог прийти в себя магистр.
— Об этом позже, — вмешался дракон. — Что с Шаболданской и Ландерией? Вы догнали их?
— Догнали. Или ты во мне сомневался? — устало подначил ректора магистр, потер плечо и скинул на пол две большие женские сумки.
— В тебе я не сомневался. Сильно она тебя помяла?
— Да нет, терпимо, — пошевелил рукой магистр, притягивая ближе левитирующую обездвиженную Шаболданскую. Ей досталось, но выглядела она все равно неплохо. — Я же боевой маг, да и они не ожидали, что будет погоня. Думали, прорыв энергии Нижнего мира уничтожит лабораторию и завалит ход. Можно сказать, мы с Бруно застали их врасплох. И если бы не их сильные амулеты, спеленать этих су… — в последний момент магистр глянул на меня и решил не выражаться, — …масшедших получилось бы почти без труда.
При виде живой меня, несмотря на паралич, глаза Шаболданской чуть не вылезли из орбит. Было заметно, как ее затрясло от злости. Так ведь и удар хватить может. Хотя я была бы и не против. При виде этой гадины руки сами сжались в кулаки. Она ведь меня почти убила! А скольким ведьмам не повезло?
Майкл успокаивающе погладил меня по плечу и тихо произнес:
— Она за все ответит. Можешь не сомневаться.
Не доверять ректору в этом вопросе у меня не было никаких оснований. Я выдохнула и попыталась разглядеть что-нибудь в темном зеве потайного хода.
— А где Бруно? — спросила.
— Тащит Ландерию и жутко гордится тем, что она при виде него так испугалась, что обделалась. И гадит до сих пор. Даже не верится, что в человеке может уместиться столько дерьма!
Я хмыкнула и потупилась. По моей реакции дракон заподозрил неладное.
— Тиль? — позвал он.
— Ну… Это я ее прокляла. Случайно…
Мужчины сначала замерли, а потом как расхохотались!
— Матильда, ты страшная женщина! — заявил магистр. — Надо запомнить, что с тобой лучше не связываться.
— Меня лучше не обижать, — поправила я.
— Мотай на ус, Майкл, — подмигнул дракону магистр и сморщился. — О, они на подходе. И прошу, давайте не будем рассказывать Бруно о проклятии? Иначе он мне не простит, что я заставил его тащить на себе эту… кхм, засранку.
— А что тебе помешало ее левитировать?
— Майкл, вообще-то я оборотень! И у меня очень тонкий нюх. Тебе меня совсем не жаль?
— Бедный Бруно, — хмыкнул ректор. — У него ведь тоже обоняние…
— Бедный Бруно, — согласился магистр, не испытывая, впрочем, и капли раскаяния.
Дракон встал, беря меня на руки:
— Пора уже отсюда выбираться. Кстати, что за сумки ты принес? Что в них?
Но ответить магистр не успел — за нашими спинами раздалось холодное:
— Что здесь происходит?
— Главная Ведьма?! — вырвалось у меня, а пальцы почему-то вцепилась в дракона еще сильнее.
Как она здесь оказалась?
Из-за ее спины вышли взволнованные Стелла и Кассандра, и все встало на свои места.
— Тильда? Похоже, сидеть на руках этого дракона у тебя входит в привычку, — хмыкнула Главная.
— Главное, чтобы не на шее, — насмешливо прокаркал с ее плеча ворон.
Я смущенно пожала плечами и все же отцепилась от мужчины и попыталась отстраниться и встать на ноги. Но не тут-то было! Меня и не думали выпускать из объятий.
— Меня все устраивает, — ответил вместо меня ректор.
— Даже так? — вздернула бровь Главная. — А вам не кажется, что ректору магической академии подобные высказывания в отношении адептки не к лицу?
— Не кажется, — сощурился дракон. — В отношении этой ведьмы — не кажется.
— Демоны нижнего мира, что за вонь?! — сморщилась Главная, и мы все обернулись на вбежавшего в лабораторию Бруно с лежавшей на его спине грязной до умопомрачения Ландерией. Увидев меня, собакен скинул ношу на пол и подбежал, радостно поскуливая и собираясь меня облизать.
— Бруно, фу! — рявкнул дракон. И, увидев, какими обиженными глазами посмотрел на него застывший на полдороге собакен, добавил: — Мы все видим, что ты очень рад тому, что Тильда жива, но, пожалуйста, прежде, чем приближаться, помойся!
— Да, красавчик, ты очень страшен в боевой форме, вон как некоторые реагируют, — кивнула я на рыдавшую Ландерию. — Но нужно помыться.
После моих слов Бруно гордо вздернул башку, а потом, не мудрствуя лукаво, решил не мыться, а отряхнуться.
— Нет! — закричал оборотень, отвлекшийся на то, чтобы заглянуть в принесенные им же сумки.
Но было поздно. И если ректор успел выставить щит и
