— Что тут вычислять? Отсюда только одна дорога — по лестнице вниз, на четвертый уровень. Там «метро», вагонетки, в любой район можно попасть. Это всем известно, неужели ты не знал?
— Знал.
— Опять проверка на вшивость?!
— Что ты все время возмущаешься? — Андрей усмехнулся. — Возьми на тон ниже. Фильтры в маске целее будут.
— Голос такой, — проворчала девица. — Не буду больше. Идем, заодно покажу тебе настоящую Зону. Ты, похоже, тут редко бываешь. Хоть пару раз-то был?
— Где-то так… семь-восемь, — Андрей кивком указал на лестницу. — На восьмой ступеньке третьего марша, если отсюда считать, арматура торчит, не запнись.
— Вот тебе обязательно надо показать, что ты круче гор! — снова возмутилась девица. — Ну и шагай тогда первым, если знаешь тут все до таких мелочей!
— Все о подземной Припяти, Оля, не знает даже тот, кто ее когда-то построил. Зона тут много чего изменила и на достигнутом не останавливается. Я прихожу сюда после каждого Выброса. Поверь, подружка, каждый раз это новый город.
— Ну-у, может быть, — протянула Ольга с сомнением. — Я, конечно, замечаю изменения, но насчет «нового города» ты, по-моему, загнул. Тоннели не меняются, как шли, так и идут, блоки, гроты и коридоры тоже на месте. Только аномалии возникают и исчезают. Все, как и наверху.
— Ты хотела показать «свою» настоящую Зону? Идем. Я тебе тоже кое-что покажу.
— А не отстанем?
— Нет. Это все по пути.
Спуститься по лестнице прямиком на четвертый уровень не получилось. Как раз после третьего марша с коварной восьмой ступенькой путь преградил крупный бетонный обломок, почти наглухо замуровавший проход. Между потолком и обломком оставалась узкая щель, но протиснуться в нее сумела бы только Ольга, да и то без снаряжения. Спутники, не сговариваясь, вышли на третий уровень и двинулись по нему на восток. Там, примерно через пятьсот метров пути по извилистому коридору, должна была находиться еще одна лестница. Гарантии, что она не завалена, не было, но и других вариантов быстрого обхода препятствия у ходоков тоже не нашлось.
— Как раз покажу один интересный фокус, — оживилась девица. — Только сразу предупреждаю, не топай. Иначе зажмет — не выберемся.
— Ты о «Змее»? — Лунев усмехнулся.
— О чем? А, ну да, так это место тоже называют. Но мне больше нравится — «хобот».
— Еще его называют х…
— Не надо! — девица подняла руку. — Я знаю. Официально это «живой коридор». Точка.
— Точка так точка. — Лунев хмыкнул. — Идем.
Девица немного преувеличила. Топать в «живом коридоре» не запрещалось. Аномалия реагировала только на действительно серьезные раздражители. Например, на выстрелы. Стоило пуле ударить в стену, и на участке в несколько погонных метров коридор сжимался, будто его перетянули широким ремнем. Просвет сужался до мизерного, такого, что не просунуть и руку. Понятное дело, все, кто попадал в зону сужения, мгновенно погибали. Но лично Луневу казалось, что самыми противными выглядели последующие «телодвижения» подземной давилки. Стены в месте сужения начинали пульсировать и выделять слизь, которая мгновенно покрывала останки жертвы толстым слоем. Примерно через минуту стены ослабляли «хватку», а затем вновь сильно сжимались и впитывали вместе со слизью все, что сумели выдавить из жертвы, оставляя лишь одежду, снаряжение, оружие и дочиста «обсосанные» кости. В общем, слово «хобот», по мнению Андрея, не отражало истинной сущности аномалии, а вернее — гигантского червя-мутанта, из-за размеров неспособного двигаться, но вполне способного существовать в тоннелях подземного города за счет беспечных ходоков.
Сегодня тоннель, а вернее внутренности «Змеи», были сухими и какими-то безжизненными. Вряд ли червяк-переросток сдох, скорее всего, впал в голодную спячку, и разбудить его было достаточно просто, поэтому Лунев не стал пренебрегать первым правилом безопасного прохождения «живого коридора» — ступать мягко, но быстро. Тем более что других ловушек внутри «Змеи» обычно не бывало.
— Можно запереть, — предложила девица, когда «Змея» закончилась. — Выстрелить и убежать. Мне кажется, за нами кто-то шел.
— Это был твой страх, — Андрей отрицательно качнул головой. — Если нет жертвы, «Змею» лучше не будить. Иначе может плюнуть слизью в тебя. А знаешь, что это за слизь?
— Кислота?
— Да. И очень сильная.
— Ладно, не будем, — согласилась спутница. — Хотя кто-то за нами все-таки идет, я уверена.
— Мы в Зоне, — Андрей пожал плечами. — Здесь всегда кто-то за кем-то идет. Все ведь живые, все хотят кушать.
— Все, да не все, — возразила девица. — Вон там, справа, видишь, коридорчик отходит? Обрати внимание.
— Что в нем такого? — поравнявшись с боковым проходом, Лунев осветил его фонариком. — Иней?
— Да, — девица вошла и поскребла стену. — Дальше ледяной грот. Слыхал о таком?
— Нам туда не надо, — наемник кивком указал, куда следует идти. — Ты забыла, что мы идем к источнику Зова?
— Я просто хотела показать. Такое интересное место! Ледяной грот — это такой огромный зал, который словно бы вырыт в вечной мерзлоте. А в ледяных стенах замурованы мутанты в разных позах и с жуткими оскалами. Кажется, что лед образовался в одно мгновение, и это резкое похолодание застало всех гадов врасплох. Здорово, да?
— Еще бы, — ответил наемник с явной иронией. — Для туристов. Ты по этому гроту часто ходишь? Весь его пересекала?
— Я только заглядывала. Там жутко холодно, даже теплый комбинезон не спасает. Я измеряла, в десяти метрах от входа — минус двадцать, а в сорока за тридцать зашкаливает. Дальше не пошла.
— В центре минус сто восемьдесят, без скафандра делать нечего, — добавил Лунев. — Да и вообще там нечего делать. Разве что изучать эволюцию мутантов. Их во льду сотни, от самых первых до современных. У нас есть поверье, что когда-нибудь «каток» растает, нечисть очнется от ледяной спячки, сожрет всех людей в Зоне и выйдет на охоту за ее пределы.
— Вряд ли такое случится.
— Вот мы и говорим «когда каток растает» в том же значении, что и «когда рак на горе свистнет», в смысле — никогда.
— Значит, на вашем жаргоне там была «Змея», а тут «Каток»? — девица задумалась. — Ничем тебя не удивишь! Ну а об электрической паутине ты много знаешь?
— Электрическая паутина? — Андрей сделал вид, что не понял, о чем речь. — Это что?
— Это очень красиво! — обрадовалась девица. — Она походит на застывшую в момент разрядки «Электру». Представь себе просторный грот, который заполнен светящимися голубыми нитями и сетями. Сквозь эту паутину видны россыпи артефактов, но взять их нереально — каждая ниточка бьет, как хорошая молния. На пороге грота даже волосы дыбом встают, такой в нем накоплен заряд электричества. Достаточно подойти на полста метров, и все батарейки во всех приборах становятся как новые, а если у тебя при себе артефакты, они начинают работать наполовину эффективнее, представляешь?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
