водителем.
– Как ты узнала про Коцит? – Охотник покосился на меня с нескрываемым любопытством.
– Эта тайна умрет со мной. – Мрачно пошутила я.
– Не смешно.
– И что? – пришлось сцепить руки в замок, чтобы удержаться от соблазна припечатать его лицо к рулю. – Твои требования меня тоже не развеселили, но пришлось их выполнить.
– Злишься, – констатировал он, прибавляя газу.
– Сам догадался?
– Саяна…
– Данила, честно, иди на… – Не выдержала мисс Хайд.
– Хорошо. – Он сжал руль, играя желваками.
Внедорожник понесся еще быстрее.
– Ты взлететь собрался? Так мы с Арсением на сегодня уже налетались.
– Точно. – Поддакнул санклит сзади.
– Ты сама-то хоть замечаешь, что с тобой рядом всегда эти упыри? – спросил Охотник, не снижая скорость.
– А еще меня окружают идиоты. – Не осталась в долгу я. – Мы вот с Сеней недавно даже причину выяснили – оказывается, моя скромная персона является магнитом для них.
– Арсений фигни не скажет! – подтвердил довольный, как слон, санклит. – Что сказал Горан насчет нашего поцелуя, кстати?
– Первоначально он хотел удобрить тобой наш сад.
– Но ты отговорила его?
– Я убедила его пожалеть деревья.
Данила рассмеялся.
– А вот тебе лучше не попадаться ему на глаза! – жалеть Охотника было не за что. – После того, как Наринэ дважды едва не убила меня, то, что произошло сегодня – твой смертный приговор.
– Это мы еще посмотрим. – Пробормотал Охотник, подруливая к небольшой лавке с сувенирами, больше напоминающей гараж – четыре листа алюминия, а сверху ржавая крыша.
Едва джип остановился, я выскочила наружу. Даже просто находиться рядом с этим человеком – выше моих сил. Похоже, мне на самом деле комфортнее рядом с санклитами.
Светло-коричневая пыль, поднятая колесами, забралась в нос, едва я вышла, заставив прочихаться пулеметной очередью, залезла в глаза, вызвав водопад слез, и коварно засвербила в горле, до кашля.
Вот ведь жизнь моя жестянка! Или как там пел водяной в мультике? Я протерла глаза. Десяток лотков с сувенирами, глиняной посудой и одеждой, магазинчики со всякой всячиной, овощами и фруктами, несколько маршруток, деревце в два моих роста, увешанное голубыми амулетами от сглаза. Я нервно хихикнула – очередной привет от Музафера?
Солнце палило нещадно. Запах восточных специй смешивался с ароматом пищи, готовящейся где-то неподалеку. По-зимнему завывал ветер, теребя в кафешке на улице тканевые выцветшие зонтики, похожие на уменьшенные копии восточных шатров. Голуби, нахохлившись, жались к стенам, где была тень.
Осколки грязно-белой гальки захрустели под ногами, когда мы вслед за сильно хромающим Данилой направились к одной из лавочек. Вскоре дорога сменилась на вполне приличную брусчатку.
– Merhaba ! – Охотник поднырнул под замасленный брезент, наполовину закрывший вход.
– Ты ему доверяешь? – прошептал Арсений.
– Нет. – Предчувствие противно заворочалось в солнечном сплетении.
– Так может?..
– Сеня, не может. Вариантов нет. Для него эти дети – маленькие монстры, которые вырастут в больших. Если мы приведем сюда группу захвата, нам останется только вывезти трупы малышей.– А если обменять его на детей?
– Хан не согласится. Он уже отказался от сына.
– Ты идешь? – по-прежнему игнорируя санклита, поинтересовался Данила, высунув голову из-под брезента.
– Возвращайся, я не обижусь. – Моя ладонь легла на плечо Арсения.
– Нет уж, одну тебя с ним оставить? Драган мне глотку перегрызет!
– Как хочешь. – Мы зашли в лавочку.
Посуда, тапки, разнообразные сувениры. Печальный сонный турок. Долгий путь по плохо освещенным узким коридорам. Несколько дверей – старинных, кованых, с амбарными замками. Пустое большое помещение с наваленным в углу хламом.
И опять – прорези, куда нужно одновременно нажать, чтобы каменная стена с глухим ропотом уползла вбок, открыв проход. И заодно насыпав песка на голову. Гробницу Лилианы и тюрьму Охотников, интересно, не один ли и тот же архитектор строил?
Мы протиснулись внутрь, Данила включил фонарик.
– Ого! – вырвалось у меня при виде современной стальной двери, которую не стыдно и в банковское хранилище поставить. Да еще и с кодовым замком.
Что-то бормоча, турок откланялся и, явно с облегчением весьма шустро ретировался.
Не обращая на него внимания, Охотник ввел необходимые цифры или буквы, уж не знаю, не подглядывала. Внутри располагался вполне себе невинный на вид холл. Судя по надписям на дверях, отсюда можно было попасть в комнату охраны, к видеонаблюдению и в прочие подсобки.
Данила провел нас прямо, опять ввел код, молочно-белая стена поднялась вверх.
За ней стоял Шерхан.
Предчувствие таки не обмануло. Когда же я научусь слушать интуицию?
– Добро пожаловать, Саяна! – Хан расплылся в довольной улыбке.
Но рыбьи глаза так и остались бездушными.
– Ты заманил меня в ловушку. – Я покачала головой, глядя на Данилу.
– Рано выводы делаешь. – Парировал он.
– Скорее, поздно. Итак, что будет дальше? Сомневаюсь, что вы отдадите малышей, так ведь?
– А ты всерьез на это рассчитывала? – Шерхан презрительно фыркнул.
– Всего лишь имела глупость думать, что сын не такая мразь, как отец. – Я развела руками. – Увы, ошиблась. От мамы он ничего не унаследовал.
– Если бы. – Хан махнул рукой, глядя в камеру над потолком.
Мы с Арсением переглянулись.
– Пропадать, так с музыкой, большеглазая! – санклит подмигнул мне.
– Прости, Сеня.
– Считай это искуплением моих грехов. Но учти – выживу, накосячу еще.
– Теперь у тебя безлимит. – Пробормотала я. – Пожизненный.
Мы встали спина к спине, оценивающе глядя на мужчин в камуфляже, заполнивших комнату. Так вот ты какой, отмороженный на всю голову петербургский спецназ!
– Ну, мальчики, подходим, не стесняемся! – пропел санклит. – Но не все же сразу!
Мордобой начался.
Технику я оценила сразу, получив несколько весьма чувствительных ударов. Было бы это фигурным катанием, выставила бы высший балл. Но в остальном бойцы Хана меня не впечатлили. Ни сноровки, ни изобретательности. Все удары предсказуемы, читаются еще до исполнения. На ошибках мальчики тоже не учатся, сразу видно. Стоит сбить их с толку, зависают, как старый комп – хоть и на секунду, но больше-то и не надо. Тот самый случай, когда пресс рельефнее, чем мозг.
– Это вам не казарма, тут думать надо! – выдохнула мисс Хайд, уложив любимым приемом «горло-локоть» очередного солдафона. – Шамиль, у тебя много таких? – я нашла глазами Хана
