— Клиссум намеревается прочитать одну из своих од. Предлагаю вам отложить свою лютню и послушать.
— С удовольствием, — ответил Иванелло.
Мимы вскочили на ноги и за спиной стали передразнивать походку Эрмолде, раздувая щеки, растопыривая локти, выпячивая вперед животы, высоко задирая колени. Эрмолде, почувствовав что-то неладное, обернулась, и мимы, пританцовывая, отошли от нее, чтобы тут же закружиться в неистовом танце, прежде чем снова сесть на землю рядом с Иванелло.
Эрмолде с застывшей улыбкой на лице удалилась и принялась шушукаться с Клиссумом. Оба время от времени кидали косые взгляды в сторону Иванелло, который, отложив лютню, дал себе полную волю и начал бесстыдно ласкать мимов. Вместо того чтобы возмутиться таким обращением, три красотки прижались к нему еще ближе. Иванелло наклонил голову и поцеловал Рлайс прямо в губы, Саш и Сказья тоже немедленно подставили личики.
Кугель передернулся от отвращения.
— Этот хлыщ невыносим!
Доктор Лаланк покачал головой.
— Откровенно говоря, я поражен их уступчивостью. Они ни разу не позволили мне дотронуться до них. Кстати, вижу, что Вармус начал тревожиться, вечер подходит к концу.
Вармус стоял, вслушиваясь в ночную тьму. Он проверил защитную изгородь, затем обратился к путешественникам:
— Не теряйте бдительности! Не ходите во сне! Не назначайте свиданий в лесу! Я иду спать и предлагаю всем последовать моему примеру, поскольку завтра нам предстоит тяжелый день и большое расстояние по Илдишской пустоши.
Но Клиссум не пожелал оставаться в тени. Собрав все свое достоинство, он выступил вперед.
— Я слышал несколько просьб почитать мои сочинения. И вот спешу исполнить.
Эрмолде захлопала в ладоши, но большая часть компании отправилась спать. Клиссум прикусил губу, скрывая досаду.
— Сейчас я прочту тринадцатую оду, озаглавленную «Страждущие — столпы души моей».
Он принял подходящую позу, но тут налетел бешеный порыв ветра, заставивший пламя вспыхнуть и затрепетать. Дым окутал все плотными клубами, и те, кто еще оставался у костра, поспешили уйти. Клиссум в отчаянии воздел руки к небу и удалился со сцены.
Кугель провел бессонную ночь. Несколько раз до него доносился далекий заунывный крик, а однажды он расслышал в лесу улюлюкающую перекличку. Вармус поднял караван в ранний час, когда предрассветные облака еще отливали пурпуром. Стюард Порриг подал на завтрак чай, лепешки и аппетитные рубленые котлеты из моллюсков, ячменя, кангрла и щитолистника. Ниссифер, по своему обыкновению, не вышла к завтраку, но этим утром нигде не было видно и Иванелло.
Порриг окликнул Вармуса, предложив тому найти Иванелло и позвать его на корабль завтракать, но осмотр лагеря ничего не дал. Пожитки Иванелло остались на своих местах; казалось, не пропало ничего, кроме самого Иванелло.
Вармус, сидя за столом, затеял нудное расследование, но никто не мог ничего сказать. Вармус изучил землю рядом с защитной изгородью, но не обнаружил никаких следов вторжения.
— По всем признакам, Иванелло растворился в воздухе. Я не обнаружил никаких следов преступления и все же не могу поверить, будто он исчез по своей юле. Единственным объяснением может служить губительное волшебство. По правде говоря, у меня нет лучшего объяснения. Если у кого-то имеются какие-либо мысли или хотя бы подозрения, пожалуйста, сообщите о них мне. А для нас не имеет никакого смысла оставаться здесь. Мы должны придерживаться графика, и караван сейчас отправится в путь. Возницы, поднимайте фарлоков! Кугель, займи свой пост на носу! — держал речь Вармус.
Караван тронулся в путь по Илдишской пустоши, а судьба Иванелло так и осталась загадкой. Дорога, почти тропинка, вела на север до развилки, а там караван свернул на восток и направился мимо холмов, простирающихся, насколько хватало глаз. Местность была унылой и засушливой, путникам лишь изредка встречались то несколько чахлых гонговых деревьев, то одинокая кактусовая рощица, то печальный дендрон, черный, пурпурный или красный.
* * *
— Кугель, ты внимательно следишь? — крикнул в разгар утра Вармус наверх.
Кугель взглянул через планшир вниз.
— Я мог бы следить гораздо лучше, если бы знал, за чем слежу.
— Ты высматриваешь кочевников, особенно затаившихся в засаде.
Кугель оглядел окрестности.
— Я не вижу никого, кто подошел бы под твое описание, — только холмы и пустошь, хотя далеко впереди различаю темную линию леса. Впрочем, возможно, это всего лишь река, окаймленная деревьями.
— Отлично, Кугель. Держи ухо востро.
День шел своим чередом, линия темных деревьев, казалось, все время отступала вдаль, и на закате пришлось разбить лагерь прямо на песке, под открытым небом.
Как обычно, разожгли костер, но исчезновение Иванелло камнем лежало у всех на душе, и, несмотря на то, что Вармус опять выставил вино, ужин прошел в подавленном настроении и даже разговоры велись вполголоса. Как и прежде, Вармус установил защитную изгородь. Он снова обратился к путешественникам:
— Загадка так и осталась нераскрытой. Поскольку у нас нет ключа к разгадке, я призываю всех к предельной осторожности. Разумеется, ни в коем случае не приближайтесь к защитной изгороди!
Ночь миновала без происшествий. Утром караван в положенное время тронулся в путь. Кугель опять нес вахту. С течением времени местность стала менее засушливой. Теперь можно было различить, что дальние деревья росли вдоль реки, которая струилась по склону холма и текла через пустошь.
Достигнув берега, дорога резко поворачивала на юг и шла до пятиарочного каменного моста. Вармус объявил привал, чтобы возницы могли напоить своих фарлоков. Кугель приказал веревке укоротиться и таким образом приземлил «Аввентуру». Привилегированные пассажиры спустились на землю и принялись бродить туда-сюда, разминая ноги.
У входа на мост стоял памятник десяти футов высотой, поддерживавший бронзовую табличку, чтобы ее заметили проходящие по мосту. Кугель не смог разобрать письмена. Гольф Раби приблизил длинный нос почти к самой табличке, затем пожал плечами и отвернулся. Доктор Лаланк, однако, объявил, что текст на одном из диалектов сарсунианского. Диалект этот был очень распространен в Девятнадцатую эру, в общеупотребительных терминах — четыре тысячи лет назад.
— Текст безоговорочно официальный, — сказал доктор Лаланк. — Он гласит: «Путники! Точно посуху, переходите вы ревущий поток реки Сайк. Не забывайте, что обязаны вы этим милости Хейве, лорда-правителя Харада и защитника Вселенной».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
