– Я прикажу сделать так, как вы рекомендуете. – В голосе Шари мелькнула тень благодарности. Но столь мимолетная, что я не стал бы ручаться за верность своего вывода.
– Будет лучше, если вы смените харэми на амэри, отсутствие света ухудшит состояние ваших спутниц. И как можно больше гулять. Если вы, конечно, намерены сохранить их… – теперь в его паузе была слышна многозначительность, – красоту.
– Я подумаю над вашим советом, – усмехнулась в ответ охотница и начала подниматься, давая понять, что на этом помощь целителя считает исчерпанной.
Тот спорить не стал, лишь еще раз коснулся ладонью лба Вионики, и на его лице появилась сочувствующая улыбка. И я уже подумал, что он все-таки не удержит того, что было у него на душе, но… ошибся. Будь здесь, действительно, необходимость в его знаниях и умениях, я уверен, он бы настоял на своем. Но… идти против воли того, кому эти девушки предназначались, не стал.
Его быстрый взгляд в мою сторону и я вновь начинаю сомневаться в своих умозаключениях. Его глаза, пусть и на мгновение, но отразили все, что мы так усиленно скрываем. Начиная с того, чьим сыном я являюсь и, заканчивая нашими планами. И единственное, что останавливает меня в стремлении любой ценой сохранить эти секреты – искренность той поддержки, которую я вижу там же и… воспоминание об отце.
Повинуясь приказу Шари, я накидываю на Вионику харэми, поднимаю ее на руки и несу к повозке. Подальше от загадок, которых к середине первого дня пути стало так много, что я уже не радуюсь пылающему в моем сердце азарту.
Во время следующего привала мы решили не рисковать спокойствием наших спутников по каравану. Девушки выглядели несколько бодрее, но были укрыты все также плотно. Уж если вышколенные охранники каравана посматривают в сторону нашей повозки, то что говорить об остальных. Внешность змеи сумела произвести на них то самое впечатление, которого мы и добивались.
А вот вечер в придорожной гостинице….
В тот вечер в придорожной гостинице, где мы должны были расположиться на ночлег, остановился караван из Изарога. И вряд ли отец об этом не знал.
На предостережение прискакавшего к нам охранника постоялого двора, наш караванщик ответил тем, что повел обоз дальше. О чем он думал в этот момент, я мог только догадываться. Но сам вспомнил о повелителе и его умении добиваться того, что ему было нужно.
Огни в окнах гостиницы в сумраке вечера становились все ярче и ближе. А вместе с ними приближались и звуки. И они нравились мне тем меньше, чем яснее я различал знакомые по стычкам с изарогцами словечки.
Впрочем, во всем этом можно было обнаружить и вполне положительный момент. Маловероятно, что встреча двух обозов обойдется без хорошей драки между охраной и прислужниками того и другого. Трудно представить лучшей возможности незаметно передать кому-либо весточку, чем когда выясняют, кто более крут. Так что мне оставалось лишь поблагодарить папеньку, который намешал столько всего несуразного, что даже такому параноику, как Вахир, будет трудно разобрать, где было стечение обстоятельства, а где… тот самый злой умысел, который позволит нам сделать задуманное.
Все дальнейшее произошло именно так, как я и предположил.
За то время, пока под придирчивым взглядом караванщика повозки устанавливались на отведенные им места, да определялись в конюшню кони, обстановка в зале для еды накалилась настолько, что достаточно оказалось лишь вскользь брошенной реплики, чтобы началась очень быстро переросшая в мордобой перепалка.
Мы чуть задержались в ожидании, когда большинство наших спутников по каравану покинет повозки и оказались у ведущих в небольшой парк у гостиницы ворот едва ли не последними. За нами следовали лишь сам караванщик с активирующим магическую защиту амулетом, старшина и четверо воинов охраны, проверявших, не остался ли кто на закрываемой на ночь куполом площадке.
В гостиницу мы вошли как раз в тот момент, когда не отличающиеся спокойным нравом изарогцы, перешли от словесных высказываний в сторону довольно флегматичных демонов, к язвительным замечаниям, относящимся уже к далирцам. Чем это должно было закончиться в отсутствии того, кто мог им приказать не ввязываться в стычку, моим друзьям было известно не хуже, чем мне. Да только избежать потасовки мы уже не успевали.
Впрочем, не сильно и старались. Подтолкнув Шари, Терзара и Таскара, несущих наших диковинок, в сторону ведущей на второй этаж лестницы, мы с Раулем и Ренардом ринулись за развлечением. Успевая, при этом, следить за передвижениями тех, кто уже успел вызвать наш интерес.
Очень скоро мне пришлось признать, что я в очередной раз ошибся. Отбросив попавшего мне в руки изарогца к ближайшей стене (оружие не вынимала ни одна из сторон), я неожиданно оказался рядом с Таркилом. Наши взгляды на мгновение столкнулись, пытаясь опознать друг в друге противника, но вместо того, чтобы вновь ринуться в побоище как только стало понятно, что в этой драке мы не враги, демон кивает в направлении приоткрытой двери. А в нее, как раз в этот момент, пригнувшись, проскальзывает один из караванных прислужников.
И хотя это может значить все, что угодно, я не сомневаюсь – именно этой ночью в сторону Самархаша отправится гонец со сведениями о нашем обозе.
А вот что думать о демоне….
Дамир
Я проводил Верту и вернулся в сад, рассчитывая, что прогулка в одиночестве вернет здравость моим мыслям. Мне было стыдно, тревожно, я корил себя за бездействие, судьбу – за жестокость. Но я понимал, что все эти душевные терзания ничем не могут помочь ни мне, ни сестре Самиры, ни всем остальным, и должен был заставить себя действовать, отбросив мешающие этому эмоции.
К сожалению, сделать это было не так просто, как хотелось.
Долгие годы, в течение которых я балансировал на грани между тем, чтобы уподобиться зверю, которого изображал или сорваться в пропасть ненависти, не выдержав напряжения, давали о себе знать. Душа просила искренности отношений, спокойствия и размеренности в жизни, а разум, привыкший к разгадыванию шарад, не терпел пустоты. И в те дни, когда я бывал в своем замке, рядом с женой и детьми, я чувствовал себя счастливым. Но когда события начинали напоминать взбесившихся драгуров, я ощущал себя живым. И эти два чувства никак не желали слиться в одно.
– Завтра в крепость?
Шаги Азаира я услышал, когда он свернул на аллею, по которой я медленно брел. Впрочем, он не пытался скрыть своего приближения.
Солнце уже окончательно скрылось за зубчатым изгибом гор и мрак, ощутимо тяжелый там, где парк не расцвечивался яркими огоньками магических светильников, добавлял уныния и так не очень-то праздничному настроению.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
