Тогда мне казалось, что всё идёт довольно гладко. Они меня слушали, одобрительно кивали головой, когда я что-то утверждал. И даже время от времени улыбались и смеялись в разгар нашей беседы. Выходя из квартиры, я думал, что произвёл достаточно лестное и приятное о себе впечатление. Но как только на следующий день я пришёл на пару и спросил, как всё прошло, она ответила: “Родители рады, что у меня появился именно ты, но у отца есть небольшие сомнения потому, что ты, как он сказал: “Не коренной немец в классическом понимании”. Но позже также добавил: “Я вижу в нём хорошего человека. Да и я сам воспитывал тебя прилежной и умной особой. А потому, раз ты ему действительно доверяешь, то и я ему также доверяю””. В тот день, и я, и она, были очень довольны и радостны от этой вести практически весь день. После этого события проходит год, и в декабре 16-ого года, мы как говориться, официально стали мужем и женой. Пышной свадьбы у нас тогда не было. А лишь уютно посидели в кругу семьи и родственников в загородном доме отца Эмили.
Боже, до сей поры не могу забыть как я ей всё сказал. Держав её за руку, именно тогда перед всеми родственниками и гостями, я всем рассказал как именно на самом деле познакомились, подорвав одну из петард находящегося у неё под стулом. Некоторые возмущались, некоторые истошно смеялись. Но сама она услышав правду, злостно повернувшись ко мне, с сердитым обиженным взглядом дала мне пощёчину со всего размаха. Все сию секундно испугались. Думали:
“Неужели на этом всё?”.
Но вмиг хладев, она кладёт эту же самую руку на ударенную щёку, затем мило заявив:
“Спасибо. Это самое лучше что ты мог для меня сделать” — и поцеловала меня прямо в губы на глазах у всех.
Но даже после этого, жили мы всё ещё тогда раздельно. Мы договорились на том, что нам нужно для начала закончить университет, найти работу, а уже после того как будем самостоятельно зарабатывать деньги, снять квартиру и зажить наконец-то вместе.
Прошёл последний год, и мы наконец окончательно можем считать себя “Образованными” людьми. Я по началу нашёл работу в небольшой частной компании, а после перебрался в более крупную, ну я тебе уже как-то рассказывал. А она решила пойти в свободной плаванье и работать на себя. То есть, она уже делала проекты, вне зависимости от компании, тем самым получая в месяц, если было хорошее число заказов, около двух тысяч евро. В августе 97-ого года, мы наконец переехали от своих родителей, и…, жили в той квартире где сейчас обитаем мы с тобой. На тот момент, мы обязаны были платить где-то в районе 1000 евро в месяц. Но когда мы туда заехали, то видели что, где-то отошла краска, или обои потихоньку отклеивались, техника довольно устарела, и в целом было множество весомых недочётов. А потому, до конца того же года, мы всё делали капитальный ремонт дома, дабы исправить все эти неприятные минусы. За это, хозяин квартиры даже скинул нам цену аренды с тысячи до восьми ста.
Заметь, мы взяли трёхкомнатную квартиру не просто так. Так как уже в те времена понимали, что скоро будет пополнение.
В августе 98-ого, у нас появился ребёнок. Нашего сына мы назвали Вильгельм. В честь отца моей супруги, который приходился влиятельным и уважаемым врачом.
Так мы жили, не тужили, разделяя все горечи и радости, все вместе.
Вильгельм, тот ещё любитель пошкодничать. До сих пор помню, как мы ему дали краски с бумагой и отошли буквально на пять минут, а тот озорник, всеми своими руками обмоченными в краске исписал в комнате все стены, свою кровать и шкафы, после чего мы ещё мы три дня чисто начисто оттирали последствия всех его художеств. Но когда он садился за книжку, то внутри него словно просыпался маленький гений. Литература, математика, познание мира, немецкая грамматика, всё он читал отчётливо и понимая всё на лету. А временами, по вечерам, мы могли спокойно выйти на вечернюю прогулку, погулять все вместе и насладиться красотой чарующего мгновения. И что я тогда вообще никак не мог понять, так это то, почему он любил именно ту площадку, на которой мы сейчас собственно и сидим. Не знаю почему, не понимая как, но он на отрез отказывался гулять в нашем дворе и изо всех сил стараясь прийти именно сюда” — говорил дядя с опущенной головой, затем подымая её с лёгкой улыбкой, которая после меняется на грустный вид.
“Мда…” — заявил Иван с грустью после данной фразы и замолчал с поникшим лицом.
“Ну, а что же было дальше?” — спокойным и озадаченным голосом спросил Евгений.
После тяжёлого выдоха, Иван продолжает: “Пятнадцатое октября, две тысячи четвёртого года. Была ночь, и проливной дождь ливший словно из ведра. Я…, я вместе с Эмили и Вильгельмом ехали домой после приятного вечера ещё в старом доме у моих родителей. Всё…, по началу было…, как всегда. Как, неожиданно для меня, Эмили стала мне говорить: “Всё таки наверное стоило остаться на ночь у твоих родителей. Твоя мама ведь на этом так настаивала.”
-“Мне ведь завтра на работу. И если мы бы остались у родителей, то я скорее всего опоздал бы и ты это прекрасно понимаешь”
-“Да, да. Опять на работу изо дня в день, дабы после прихода домой весь остаток дня провести за телевизором, и дабы в воскресенье вновь лежать весь день и говорить, как ты устал и хочешь весь день спать. Завтра ведь суббота, мог и пожалеть одним деньком, а это ведь родители. Теперь, они видят своих детей крайне редко из-за нашего плотного графика. Разве ты не желал бы провести побольше времени с семьёй, нежели каждое воскресенье проводить его с постелью?”
-“Ну как ты не поймешь, что я столько работаю как раз для того, что бы в будущем побольше отдыхать, и быть как раз таки рядом с вами!”
-“Да, ты это говорил уже бесчисленное множество раз. Только у тебя сын растёт именно сейчас! А в будущем уже будет некогда с ним быть! Ты вообще хоть знаешь, что он уже как месяц в школу ходит?!”
-“Да, я это знаю. И по словам учителя, он вполне себе способный и умный ребёнок. А вот если бы ещё иногда не шумел на уроках, то был бы совсем совершенство” — произнёс Иван
