Выиграла команда «Бастилии». Как оказалось, её капитан Эрик Вальх неплохо играл в кубб. В каждом изящном броске он словно демонстрировал превосходство аристократа, однако, сам того не осознавая, сблизился в процессе с членами команды из простонародья.
Турнир пришелся по душе многим и капитаны договорились провести еще один раунд, как только вернутся из миссии. О целях миссии разумеется никто из них не знал. Предполагалось, что «Бастилия» и «Алькатрас» устроят короткий налет на Майрхофен. С ними отправилась графиня Демир. Под её начало отдали новый корабль — «Роббен Айленд», который пока оставался обычным тюремным кораблем, так как на переоборудование не хватило времени.
О том, что Ивор отправится в другое место, остальные узнали лишь перед самым уходом в гипер. Теперь с «Нибелунгом» на самом краешке Северной Дуги находилось лишь безоружное скоростное торговое судно «Аликанте». Причем его отправили главным образом не для поддержки операции. В случае успеха арендованному принцем транспорту предстояло отбыть на Соледад с группой чиновников и специалистов для покупки крейсеров.
В случае успеха — это было важно.
На первый взгляд задача выглядела простой. У Ивора имелось в распоряжении две недели, чтобы расставить ловушку. И он подстелил соломки, где только смог. Всё рассчитал, всё спланировал, выпустил где нужно дроны, обманки, где нужно оставил торпеды в качестве мин, разбросал по системе радары и детекторы, установил даже камеры слежения в ключевых местах. За фальшивой стеной на заправочной станции расположился отряд морской пехоты во главе с майором Исбрееном.
А возле астероида 144398 были установлены ядерные фугасы. И если бы противник только вздумал поднять башни или развернуть в сторону «Нибелунга» осевые орудия, или выпустить торпеды, одного сигнала хватило бы Ивору, чтобы инициировать заряды.
И всё же Ивор чувствовал себя не совсем готовым. Наверное дело заключалось в отсутствии эскадры. Он уже привык полагаться на поддержку вспомогательных крейсеров, а к хорошему привыкаешь быстро.
Все дни ожидания противника он места себе не находил. Построенная на предположениях операция могла провалиться от любого пустяка. Генерал мог не клюнуть на приманку, мог опоздать с решением, он или его люди могли распознать обман и нанести удар по Барти, пока силы королевского флота рассредоточены. Наконец, генерал мог прихватит с собой танкер, хотя тому потребовалось бы четыре дня на разгон, зато дало бы определенную страховку от неожиданностей.
А с другой стороны, с самого начала Ивора не отпускало предвкушение удачи. Если всё пойдет как задумано, это будет самой красивой операцией, что он только мог представить. Чистой и бескровной. Операцией, которая войдет в учебники флотской тактики и стратегии. К тому же операцией, которая позволит закончить войну, или во всяком случае внести достаточно смятения во вражеские ряды, чтобы облегчить положение королевства.
И вот это одновременное ощущение страха перед неудачей и предчувствие удачи словно аннигилировали в его сознании и терзали мозг.
Но вот корабль повстанческого флота вышел из гипера. Он появился ровно в том месте, которое рассчитал Ивор, и в ожидаемом диапазоне времени. «Нибелунг» оказался всего в четырехстах тысячах километров позади гостей.
Это не удивило никого, владеющего основами звездной навигации. У корабля, прыгающего через гипер от Волчицы, имелось не так много вариантов. А если точнее, то у генерала оставалась единственная реальная возможностью опередить ложную миссию принца — путь через Малую Пустошь. А чтобы пересечь Малую Пустошь даже по самому короткому маршруту, кораблю требовалось развить скорость около 0,6 процента от световой. И потратить почти половину имеющегося на борту топлива.
Его в результате оставалось у противника только на торможение и совсем немного на маневрирование. А если паче чаяния генерал рискнет прыгнуть дальше, то попадет уже в Большую Северную Пустошь и сгинет там, как сгинул эсминец на котором Ивор раньше служил.
Ещё один важный момент плана заключался в том, что на столь высокой скорости вражеский корабль ещё долго не сможет стрелять по «Нибелунгу», который оказался за его спиной. А вот «Нибелунг» стрелять мог. Причем находясь в «кильватере» противника он мог стрелять даже точнее обычного, вздумай тот совершить короткий прыжок.
— Они в западне, — с удовлетворением произнес Ивор, в очередной раз прокрутив в голове все эти факты и не найдя ни малейшего изъяна. — Давайте присвоим гостю кодовое имя Ликаон, раз уж начали называть этих парней волками.
— Вы всё здорово рассчитали, мой друг, — заметил Маскариль. — Идеальная ловушка. Но почему Ликаон?
— Ну, мне больше нравится античная мифология, чем скандинавская, не то я бы назвал его Фенриром.
На последнем перед отлетом совещании многие считали, что генерала следует сразу уничтожить. Предложение сдачи и вся последующая канитель дадут ему время и возможность придумать какую-нибудь хитрость. Но Ивор настоял на ультиматуме. Этого требовала этика войны в космосе, да и войны вообще. Кроме того, он желал убедиться, что генерал на борту.
Ивора поддержал Горский, который стремился получить больше душ для допросов и перевербовки.
Так что ультиматум прозвучал. А затем вновь началось ожидание, вновь тревога охватила Ивора. Минуты тянулись медленно, а вражеский крейсер удалялся от затаившегося «Нибелунга» на две тысячи километров каждую секунду. Вся команда затаила дыхание. Во всяком случае на мостике воцарилась мертвая тишина.
Её немного разрядил Рюттер, раздав людям сэндвичи и кофе в предназначенных для невесомости особых стаканах с поилками в крышках. Кофе не был слишком горячим, чтобы не обжечь губы, но все же достаточно бодрил.
* * *
Сперва «Нибелунг» выпустил предупредительную торпеду. Она взорвалась далеко от цели. Крейсер не прореагировал. Тогда Ивор приказал начать методичный обстрел противника из орудий.
Методичный обстрел мог занять много времени, но генерал вышел на связь после первого же попадания в кормовой топливный бак.
— Нас вызывает генерал Марбас, сэр. Задержка пятнадцать секунд, — сообщил мужской баритон, принадлежащий шевалье Фармеру.
Лора Морган вернулась на Алькатрас, а Ивор получил нового начальника связи. В секции связи «Нибелунга» вообще наблюдалась постоянная чехарда с кадрами.
— Приветствую капитан Гарру! — раздался из динамика голос, знакомый по заявлениям в медиа. — Это генерал Марбас. Тяжелый крейсер повстанческого флота «Восстание». Давно хотел с вами встретиться, но, разумеется, не при таких обстоятельствах. Надеюсь, время для разговора ещё придёт. Итак, выслушав ваш ультиматум, я вынужден отвергнуть его.
Многие на мостике выдохнули. Некоторые с радостью, желая поквитаться с генералом, некоторые с тревогой, понимая, что отказ прозвучал не на пустом месте. Вторые оказались правы.
— У меня имеется контрпредложение, — продолжил генерал. — На борту «Восстания» находится принцесса Грай из королевского дома Райдо. Я готов обменять её на возможность заправки и свободного возвращения в пределы контролируемой мной зоны. В противном случае я предприму попытку силового прорыва, буду сражаться до конца, и в случае неудачи принцесса погибнет вместе со мной. Конец сообщения.
На мостике вновь повисла тишина, и на этот раз причиной стало не предвкушение победы, но страх. Большинство простых жителей Барти воспринимало монархию прохладно, как необязательное декоративное приложение к установившейся экономической системе.
Но сейчас во многих сердцах возникло иное чувство. Смесь печали и гнева. В конце концов, это была их принцесса. Символ их планеты, страны. А ещё во всеобщем молчании слышался страх за решение, которое предстояло принять Ивору, но которое так или иначе ляжет на совесть каждого члена команды.
