— Владислав Юрьевич, это, конечно, все хорошо, но пока мы и без участия эльфийского гнета уже пролили реки человеческой крови. Может, проблема и не в этих востроухих, а в людях? И далее, нам вернуться надо. Желательно вместе с черным камнем и красными кристаллами, еще и парочку ванов надо с собой захватить. Тогда мы земным эльфам точно хребет переломим, — довольно бодро для девушки, которая пять минут назад валялась в обмороке, произнесла программную речь Марина.
— Ты хороший стратег, Марина, но, вынужден тебе сказать, плохой мыслитель. У нас нет хода на Землю. Пока единственный способ помочь нашим, кроме призрачной попытки коллекционирования эльфийских книг — это свергнуть здесь эльфийское владычество. Тогда и у нас в мире все нормализуется. Мало выиграть эту партию, как в эльфийские шахматы, нужно еще выжить и суметь воспользоваться плодами победы. Кстати, мой четвертый вопрос: а что ты будешь делать со Стигом в случае нашей глобальной победы? Или вы, как Покахонтас со своим головорезом, разбежитесь по мирам после краткой повести о вашей жаркой и чистой любви?
— Владислав Юрьевич! Давайте не будем в наших разговорах касаться Стига! — пошла красными пятнами Марина. — Я же не горю желанием обсуждать ваше новое красноголовое приобретение и взаимоотношения с Ириной. — Тут же нанесла мощнейший ответный термоядерный удар хакерша, которой после вскрытия карт уже море плескалось по колено. Марина, как истинно русский человек, жила не подлой тактикой бесчестного превентивного удара, а строила доктрину на мощной контратаке, опрокидывающей зарвавшегося врага.
— Ваше поведение подрывает авторитет власти конунга, — незамедлительно начал орать Влад, перейдя в этом споре во встречную контратаку. — А значит — и ваш авторитет тоже. Расхлебывать же всем вместе придется, когда потерявшие уважение принесут мне черную метку.
— Это не пираты, Владислав Юрьевич, — начала умничать Марина. — Они не знают о таком…
— Заткнись! — завелся не на шутку конунг. Вот и пришло время Владу обламывать бока пытающейся обрести самостоятельность очередной подчиненной. Марина последнее время ходила по краю, ей хватало ума не вступать в открытый спор, в отличие от Светы или Натальи, но тема про Стига ее раззадорила, и она сейчас потеряла под ногами чувство реальности. Нет в мире более плавящей мозги похлебки, вышибающий мозг затем напрочь, чем кипящие в венах гормоны, бьющие призывом к продолжению рода. На том и стоит человечество.
— Ты в семье конунга! — бушевал владетель окрестных земель. — Ты часть меня и будешь делать, что я говорю! И не можешь просто так крутить шашни с кем попало. Ты думала, я шутил, когда говорил, что выдам тебя замуж только за принца? Ничего подобного — это не шутка. Отдаю тебя замуж, Марина, нашел тебе достойную партию.
— Да что вы себе позволяете! — завизжал поросенком раскрытый секретный сотрудник подразделения "К". — Нет у тебя такого права! Отец узнает — глаз на задницу натянет! Козел старый, рыжих себе набрал, с ними иди трахайся, а мне мозг трахать не надо! Я сама решу! Волю себе взял! Сволочь! — внезапно Марина остановилась. Ее удивила реакция Влада, который сейчас откровенно похохатывал над молодой и раззадоренной скандалом девчушкой. Нервно сжимая и разжимая ладони, она с дикой злобой и ненавистью посмотрела на своего оппонента.
— Тебе знакома такая персона, твоя тезка, Марина Мнишек, о дитя суррогатных единых госэкзаменов? — совершенно спокойно спросил Влад. — Говорят, история всегда повторяется. Будет у тебя, Марина, и свой Лжедмитрий. Вернее, Алехандро, наследный Великий "херцог" Маткмарский. Ведь тебе под глубоким прикрытием работать не привыкать. Хороший руководитель, как я, например, всегда старается полностью раскрыть и использовать потенциал подчиненных.
— Что?! Какой Лжедмитрий Алехандро? — Марина настолько сильно удивилась, что даже поначалу забыла добавить истеричные нотки, но тут же исправилась: — Я вам не корова — выдавать меня замуж за кого попало!
— Так тебе твой Стигги не рассказал, что он на самом деле наследный герцог и его истинное имя Алехандро? — искреннее разыграл изумление наш главный интриган. — А я думал, что он тебе доверяет…
Услышав эту сногсшибательную новость, Марина скривилась будто съела лимон, а ее лицо немыслимо перекосило. Левый уголок рта пытался сардонически улыбнуться, а правый изображал тотальное неверие.
— Царства-государства у скрытного, но скромного Айвенго пока нет — разворовали. Лишенный наследства, бедный наш касатик. Но раньше они лежали южнее Торхольма и немного восточнее от нашего нынешнего местоположения — на побережье моря. Такой вот он у тебя, твой Стигги, котеночек в пирожке.
Влад не стал посвящать Марину в детали своего нового и, несомненно, в его мечтах, гениального плана и рассказывать сейчас весь расклад. Честно говоря, он его сам не знал, а вел себя в этом вопросе больше по наитию. Согласно составленным картам, Ведьмина река протекала недалеко от реки Хандалерг, впадающей уже в Восточное море. Конунг сразу закладывал реки как артерии своей будущей державы. Он рассчитывал понаделать барж-плоскодонок и с их помощью перекидывать по рекам припасы, войска и товары, преодолевая разрывы речных путей с помощью волока или даже прорыть канал. Далее, Ведьмина река, насколько ему теперь известно, на западе, куда она несла свои воды, впадала в Межгорное Море. Это Межгорное Море, кроме Ведьминой реки, по слухам, имело еще несколько рек, пополняющих его воды, и даже одну реку, которая проистекала уже из него. Весь этот водяной бассейн позволял надеяться на контакт, военный или торговый, в зависимости от целей, с целой дюжиной крупных государств нескольких рас. Конунг думал широко и на перспективу. Сейчас, как он надеялся, нашелся способ просунуть ногу в дверь и вполне на законных основаниях отбить под свои цели подконтрольное королевство в стратегически важном месте. Пандора — хорошее место, но, находясь в центре леса диких Ванов, расположено слишком далеко от любого возможного театра военных действий. Графство в Колючем лесу — перспективное в плане торговли место, но любое поползновение и захват близлежащих укреплений, по недоразумению называемые сейчас замками, выводили новоприобретенный домен на межгосударственный конфликт с соседями Колючего леса. Ситуация была конгруэнтна сложившемуся раскладу в Пандоре — центр глухого места, просто сразу взят немного больший масштаб. А аппетиты конунга росли. Ему теперь требовалось иметь под контролем независимый субъект международного права, в первую очередь, как легальный центр распространения религии — с морскими и сухопутными путями, по которым, как споры, искры религии Маниту разлетятся по всему Ванахейму, а потом, при внесении инициирующего реакцию катализатора, чтоб рвануло восстанием, как боеприпас объемного взрыва, снося к чертям собачьим эльфийское владычество. Но без реального куска земли под контролем он пока находился в статусе удачливого кондотьера, не более.
— Ваша Светлость! Есть контакт на холмах! — прибежал с радостной вестью под окна командирского терема посыльный от поисковой партии, внеся паузу в накалившиеся прения. Техническая победа на этом этапе разговора осталась все-таки за конунгом.
Влад схватил кусок грязно-желтой местной бумаги с кроками окрестностей приречной крепостцы и, перегнувшись через подоконник, уточнил у гонца:
— Дирби, ориентир назови, что ты мне опять, лаптем показывать будешь?
— Сэр, ориентир семь холмов, квадрат "джи-пять"! — исправился вестовой.
— Молоток, Дирби! Сообщи нашим спецам по подземным работам. Далее, бери второй взвод, хватай лопаты, и вперед! Марш, марш, марш!
Влад свернул карту дважды пополам и убрал в карман камзола. У него был бзик по поводу различных карт — он, чуть выдастся свободная минутка — начинал их чертить на чем попало. Казалось, с точки зрения национальной безопасности это была большая прореха, но качество и точность этих карт настолько сильно расходились с реальностью, часто со своими закорюками будучи понятными только конунгу, что тут уже речь скорее шла о масштабной дезинформации возможного шпиона. Эта же карта, которую он сложил и убрал, с ориентирами на местности, как и ее копии, была точна, потому что ее выполнил Стиг.
Конунг вернулся от подоконника обратно в комнату и посмотрел на все еще находящуюся в глубокой задумчивости Марину.
— Я с самого начала знал, что именно эта семерка холмов самый перспективный вариант! — торжествующе заявил ушедшей в себя Марине Влад. — Все раскопки вдоль берега — и наши, и те, что велись здесь до нас — ничего не принесли, кроме обугленных остовов и всякой разной мелкой фигни. И, наконец, вот он, прорыв. Право слово, чувствую себя Шлиманом, раскопавшим Трою, в хорошем смысле слова, разумеется.
