однако я справилась. Когда Баклус закрыл за нами дверь, за ней прозвучало заклинание, и мы с рувимом остались одни. Он отпустил мою руку. Я открыла, было рот, чтобы дать волю возмущению, но Шуст не позволил.
– У каждого своя правда, Этель. Мы не можем переубедить его. Бекка для него целый мир. Так было и так осталось по сей день.
Ждать пришлось не меньше двух часов, а то и больше. Я нервно расхаживала из угла в угол, заламывая пальцы и кусая губы. Сердце тревожно билось, тоскуя по Итану. Даже думать не хотелось, какой кошмар он постоянно видит в башне. На миг застыла, представив, как касаюсь его лица, как смотрю в пытливые, озорные глаза. Дышать перестала, представив, каково это – целовать его.
Все, что было до знакомства с Итаном, более не имело значения. Это было где-то в другой жизни, с кем-то другим. Роберт казался мелким, подлым и рисовался в воображении уродливее Баклуса. Моя жизнь, мой мир, мое окружение и взгляды изменились кардинально за эти месяцы, которые я провела в доме мага. От прежней жизни осталась только горечь и тоска по семье.
Здесь, на перекрестке двух миров, между которыми я застряла, жизнь преподнесла мне немало уроков. Я увидела истинную любовь, познакомилась с сердечной преданностью, с верностью и подлинным благородством. В доме Итана все по-настоящему, без фальши, без притворства. Ничего не скрывается за красивыми словами, никто не улыбается напоказ.
Даже этот маленький человек, который сидел в кресле, понуро опустив голову, казался более настоящим, чем многие знакомые мне жители Алады. Возможно, Шуст и был проходимцем, не самым искренним рувимом, но действия его говорят красноречивее тысячи слов. Я видела, как неловко ему выражать свои чувства словами, как сложно объяснить, что он тоже винит себя и готов, наконец, платить. Шуст не привык, чтобы ему верили, он не умеет дружить, заботиться о ком-то, но он делает это по-своему, как считает нужным, как умеет.
Мои размышления прервала Бекка, которая внезапно распахнула дверь. Я невольно ахнула, понимая, что она не обманула. Ее лицо было сосредоточенно серьезным. Войдя, она бросила на нас недовольный взгляд.
– Нельзя быть такими беспечными, вы могли все испортить!
Ребекка прошла к небольшому столику, взяла графин с водой, плеснула немного в бокал и осушила его одним глотком.
– Ты отведешь меня к Марионе? – спросила я, не желая слушать ее упреки.
– Какая прыткая, – усмехнулась она. – Думаешь, все так просто? Переход из одного мира в другой дается нелегко, а вот передвигаться в Дриэне незамеченной – целое искусство.
– Если ты сейчас будешь тратить наше время на глупые россказни, мы справимся без тебя, – заявила я, раздражаясь.
– Ага, давай, – рассмеялась Ребекка. – Спешу тебя обрадовать, вы здесь застряли. Шуст выдохся, пока таскал тебя по подворотням. Его силы иссякли, и восстановится он не скоро.
Я бросила тревожный взгляд на рувима. Он действительно выглядел неважно – бледный, уставший, притихший.
– Откуда ты знаешь про подворотни? – тихо спросил он. – Насколько я помню, вы с Греем испарились еще до того, как маги предстали перед нами.
Внутри у меня что-то дрогнуло, я перевела взгляд на Бекку, которая и глазом не моргнула.
– А кто, по-твоему, вытащил вас из того проулка? – резким тоном поинтересовалась она.
– И как же ты это сделала, спрашивается? – сердито спросил Шуст, медленно поднимаясь на ноги. – В тебе нет магии, а Грей не способен на такое колдовство.
– Ты его недооцениваешь, – ответила Ребекка.
– Не играй со мной, Бекка, – недовольно буркнул рувим. – Я не тот, перед кем ты можешь вилять хвостом. Твоя ложь со мной не сработает. Кто помог тебе? Кто помогал тебе все это время? Грей всего лишь прихвостень, он может справиться с мелочами, но то колдовство, что я видел в проулке – это дело рук сильного мага. Настолько сильного, что я даже сказал бы, что он принадлежит к одному из древнейших семейств Дриэна.
– Не суй свой нос не в свое дело, Шуст! – яростно выпалила Ребекка. – Есть кто-то рядом со мной или нет, тебя не касается. Я вытащила вас, вы должны быть благодарны!
– Твоя помощь может обернуться чем-то более опасным, чем Мерцающая башня, мы должны знать, с кем имеем дело.
Ребекка отвернулась от рувима и посмотрела на меня. Ее глаза не выражали ни страха, ни беспокойства. Попытки Шуста вывести ее на откровенный разговор не дадут никаких результатов. Я совершенно четко понимала, что преимущество на ее стороне. Она не скажет нам ровным счетом ничего.
– А вот приживалку Итана этот вопрос вообще не волнует, верно ведь? – ухмыльнулась мне Бекка. – Я предложила свою помощь, принимайте ее или проваливайте, – повернулась она к рувиму.
Шуст собирался что-то ответить, но я не позволила, догадываясь, что именно он хотел ей сказать.
– Мы принимаем твою помощь. Что нужно сделать, чтобы попасть к Марионе?
– А мне нравится твой подход, – сказала Бекка, расплываясь в улыбке.
– Мне плевать, что тебе нравится, просто отправь меня к матери Итана! Или это просто хвастовство и ты не способна это сделать? – улыбнулась я в ответ.
Взгляд Ребекки, если бы мог, испепелил бы меня. Но я выдержала его, понимая, что с ней нужно разговаривать на ее же языке.
– Еще раз повторяю: не думай, что все так просто. Ты даже безопасно выйти из этой комнаты уже не сможешь. Все маги, служащие совету, теперь настроены на тебя. Альберт и Борк из тех, кто не остановится ни перед чем. Они довольно разные характерами, но у них есть одна общая черта. И это настойчивость. Ты для них цель номер один. Им, а точнее Альберту, подчиняются почти все маги – стражи порядка. Теперь весь Маалон ищет тебя.
– Столько суеты ради одного человека? – удивилась я.
– Присутствие человека в Дриэне с некоторых пор пугает совет, – злорадно усмехнулась Бекка. На ее лице было столько самодовольства, что я ужаснулась. Она не только не чувствовала вины за раскол чудесного мира, она еще и насмехалась над его обитателями. – Даже самые сильные, некогда считавшие себя несокрушимыми, трясутся от страха в своих высоких креслах. Всего один человек может заставить их дрожать и опасаться повторения.
– Какого повторения? Их мир уже давно разрушен, – не поняла я.
– Ты думаешь, Дриэн нельзя уничтожить? – спросила Бекка, резко вскидывая голову.
– Это твоя цель? – едва шевеля губами, спросила я.
– Нет, – рассмеялась она. – Но совет об этом не знает. Скорее, они думают, что это ты хочешь разрушить их мир. Или, на худой конец, изменить их размеренную, сытую жизнь, к которой они успели привыкнуть.
Я смотрела на эту женщину и понимала, что она упивается мыслями о слабости магического совета. Отчего-то их страх и уязвимость были тем, что дарило ей удовольствие.
– Хорошо, – я решила оставить эту скользкую тему. – Если я не могу даже из этой комнаты выйти, что ты предлагаешь? Как мне попасть к Марионе?
– Блеклый путь, – сказала она, пожав плечами.
– Ты что, из ума выжила? –
