Мэтт моргнул.
— Шарлотт пришла, чтобы убедить меня жениться на ней вместо тебя, — кисло признал он. — Я отказался от ее предложения.
— Ты, должно быть, не слишком хорошо убедил ее, все, что я могу сказать, — возразила Джейд.
Мэтт вздохнул.
— То, что ты видела, была просто ее последняя попытка изменить мое решение. Которая не удалась. Ну, теперь ты убеждена в моей невинности? Оправдан ли я в преступлении, которого не совершал?
Джейд выпятила нижнюю губу.
— Это зависит от того, какое наслаждение ты получил от этого поцелуя, я полагаю.
Мэтт застонал, его голова заметалась по подушке.
— Черт возьми, женщина! Да ты готова повесить меня, не так ли?
— Ну? — настаивала она.
— Нет, я не получил никакого удовольствия от этого поцелуя, Джейд. Он удивил меня, но не вызвал страсти. В действительности это было все равно, что поцеловать персиковую косточку.
Джейд недоуменно уставилась на него.
— Персиковую косточку? — глупо повторила она. На ее губах заиграла улыбка.
Мэтт улыбнулся в ответ.
— Старую, сухую, сморщенную персиковую косточку. Ну, теперь ты готова поверить мне наконец?
— Кажется, да, — ответила она. — Если только это не повторится снова. Я не собираюсь выходить за тебя замуж, Мэтт, если ты будешь волочиться за другими женщинами.
Я ведь тоже могу завести себе толпу горячих поклонников и не связывать себя только с одним.
— Мои чувства верные, пойми, это главное, — сказал он ей, тон его голоса был спокойным, но весьма серьезным, а взгляд напряженным. — Как только мы поженимся, Джейд, я буду единственным мужчиной в твоей постели.
— И я не хочу, чтобы меня сравнивали с привидением, — упрямо настаивала она.
Он нахмурился.
— Может, ты потрудишься объяснить это последнее заявление?
— Я не хочу, чтобы ты постоянно сравнивал меня со своей бывшей женой, Мэтт, или хотел бы, чтобы она была на моем месте.
Он в изумлении уставился на нее. Через какое-то мгновение палатка заполнилась его густым смехом.
— Родная, да у меня и в мыслях не было ничего подобного. Поверь мне. В действительности я, наоборот, очень рад, что вы оказались такие разные, как день и ночь.
Джейд задумалась.
— Может, ты мне немного объяснишь это?
Он покачал головой.
— Я совершенно забыл об этом. Просто поверь, Джейд, что я люблю тебя, преданно и всем сердцем. И к худу или добру, но моя страсть не ослабеет.
Она опустилась на колени возле него, ее глаза были полны любви.
— Я тоже люблю тебя, Мэтт. Я просто не понимала, как сильно я тебя люблю, до этого несчастно! о случая, когда я думала, что могла потерять тебя. А когда я увидела тебя целующим Шарлотт Клевер…
— Я же сказал, что это она целовала меня, но продолжай, говори дальше, любимая. Это просто музыка для меня.
— Мне хотелось умереть, Мэтт. Я бы так и сделала. В какой-то миг я хотела просто убить вас обоих.
— Мне очень жаль, что ты увидела это, — ответил он ей. — Я бы лучше потерял свою ногу, чем когда-нибудь преднамеренно обидел тебя.
— Не говори таких вещей! — с беспокойством предостерегла она его, слегка содрогнувшись. — Даже и не думай об этом! Господи!
Это все равно что искушать судьбу! Все должно быть хорошо, Мэтт, ты обязательно поправишься.
— Я поправлюсь гораздо быстрее, как только мы поженимся, — отозвался он с мальчишеской улыбкой, от которой у нее стало тепло на сердце.
Она скептически посмотрела на него.
— И как ты себе это представляешь?
Он расплылся в улыбке.
— — А почему бы и нет, я рассчитываю на твою нежность, любовь и заботу, которыми ты окружишь меня. Знаешь, я не вижу никаких причин, чтобы откладывать дальше нашу свадьбу. Я думаю, мы могли бы обменяться клятвами немедленно. Сегодня, если возможно. Завтра, по крайней мере.
— А как нам сделать это? Ты ведь единственный священник здесь, Мэтт, — напомнила она ему. — И ты не можешь вести свою собственную брачную церемонию, ведь правда?
— Нет, но нас может поженить судья Талберт. Конечно, если ты не передумаешь выходить замуж за человека, который может остаться хромым или будет ходить с тростью. — Его глаза внимательно наблюдали за ней, ожидая ее реакции и надеясь, что он не увидит внезапного изменения в ее приятных чертах.
Она же надулась, как разъяренная курица, и метнула на него сердитый взгляд.
— Мэтт Ричарде, я заявляю, что если еще когда-нибудь услышу, как что-то совершенно абсурдное слетает с твоих губ, то я их укушу.
— Я бы предпочел, чтобы ты их лучше поцеловала, — предложил он, доверчиво глядя на нее своими голубыми глазами. — А потом ты сможешь побежать и найти судью Талберта. Или лучше пусть этим займется Джордан, а ты будешь делать то, что должна невеста, готовясь к своей свадьбе.
— Не сейчас, — возразила Джейд, какой-то странный взгляд промелькнул у нее. Поднявшись, она взяла влажное полотенце и быстро провела им по его губам. — Вот! — заявила она, удовлетворенно кивнув головой. — Я не потерплю вкуса другой женщины на твоих губах, когда целую тебя.
— Тебе не следовало так сильно тереть их, Эгги, — ответил он с лукавой улыбкой. — Кроме того, твои поцелуи гораздо слаще, чем персиковые косточки.
— Только помните об этом и в будущем, сэр, когда какая-нибудь дама решится искушать вас.
— Ты единственная дама, которую я люблю, Эгги.
Она одарила его долгим горячим поцелуем, от которого у него поднялась еще одна часть тела, не только его подвешенная левая нога, и его охватила совершенно другая боль, та, которая, как он надеялся, скоро будет смягчена.
Бракосочетание по необходимости происходило внутри палатки Мэтта, с женихом, лежавшим на спине, а его сломанная нога покоилась на груде одеял. С помощью Джордана он был одет в белую рубашку, серебристо-черный парчовый жилет, галстук и черный костюм. Шов на левой штанине его брюк был распорот, чтобы туда поместилась его туго забинтованная нога, но, если не принимать во внимание его ран, но он выглядел одетым вполне соответствующе для такого торжественного события.
Его невеста присела рядом с ним, нервно держа его руку и сжимая маленький букетик полевых цветов, собранных для нее детьми.
К удивлению всех и к негодованию части враждебно настроенных гостей, собравшихся возле маленькой палатки, на Джейд было настоящее свадебное платье, дополненное сатиновыми туфельками и небольшой вуалью, отчего она казалась совершенно невинной и скромной невестой. Платье, когда-то ослепительно белое, теперь приобрело кремовый, золотистый оттенок, который как-то умиротворял собравшихся. На шее у нее была надета голубая ленточка с очаровательной камеей.
Мэтт был изумлен не меньше других, когда его невеста появилась в таком красивом платье. Когда он спросил, где она его достала, Джейд наклонилась и что-то прошептала ему на ухо, и он широко заулыбался. Это останется их секретом, секретом «девушек», что Лизетт великодушно дала ей это платье. Кажется, один из ее постоянных клиентов имел слабость к невестам, и он подарил ей это платье, чтобы она надевала его, когда он приходил к ней.
