Поэтому первая наша задача — не допустить противника на Балтику, ради чего Германии придется найти взаимоприемлемое соглашение с Данией и включить ее в оборонительный союз. Вдовствующая императрица Мария Федоровна сказала, что возьмет этот вопрос на себя. Оборона Датских проливов на заранее выставленной минной позиции, прикрытой береговой артиллерией, сведет на нет все попытки прорыва, а если наши противники всё же на нее решатся, то для них это закончится кровавой мясорубкой, в которой прорывающиеся будут нести огромные и неоправданные потери.
Ни Англия, ни САСШ не обладают значительными сухопутными армиями, а значит — на суше Германии придется иметь дело только с французами. В нашем прошлом Германия трижды воевала с Францией. Два раза, в 1869 и 1940 годах, один на один. И оба раза Франция терпела страшное поражение. Лишь один раз, в 1918 году, Германия была побеждена, и то лишь потому, что половину немецких сил отвлекали на себя русские армии.
Но это так, сведения на всякий случай… К серьезной же войне Англия сейчас не готова, в том числе и из-за перспективы получить удар по своим дальневосточным владениям на море и по Индии со стороны суши. Англичане убеждены, что как только на Хайберском перевале блеснут пики наших казаков, то тут же в Индии полыхнет восстание в сто крат страшнее Великого Сипайского, о котором они до сих пор вспоминают с ужасом.
Поэтому и в России и в Германии необходимо готовить все имеющиеся в наличии быстроходные торговые корабли к роли вспомогательных крейсеров. Обучать команды, готовить места под установку орудий и минных аппаратов. То есть то, что делается у нас в Добровольном флоте. И эта армада по первой же команде должна выйти в море и начать истреблять британскую торговлю.
Что же касается чисто военного флота, то необходимо быстро достраивать уже заложенные корабли и обучать их команды. Брать на вооружение, Степан Осипович, не только облегченные бронебойные снаряды для стрельбы на ближней дистанции, но и утяжеленные фугасы, несущие максимальное количество взрывчатки для стрельбы на предельную дальность. Для бронебойных снарядов вводите ваши колпачки из мягкой стали, в этом тоже есть польза. Чем лучше, господа адмиралы, вы подготовитесь к вероятному конфликту, тем менее вероятным он окажется.
Так что единственный совет, который мы с Ниной Викторовной можем вам дать, это срочно начать обучение и тренировку личного состава флотов. Маневры в открытом море и орудийные стрельбы, торпедные стрельбы и дальние походы — другой панацеи нет.
И вот еще что… Снимайте срочно с броненосцев и крейсеров минные аппараты. Где это возможно — заменяйте дерево на металл. Сразу после начала войны перед выходом в море сдавайте на берег деревянные шлюпки — всё равно в условиях реального боя они не помогут спастись команде…
Адмирал Макаров кивнул:
— Я это уже понял, прочитав рапорт Всеволода Федоровича Руднева. Он пишет, что осколки японских снарядов в первые же минуты боя превратили корабельные шлюпки сначала в решето, а потом в щепу — пищу для огня, — Макаров повернулся к Тирпицу. — Альфред, очевидно, придется признаться в том, что если в современном бою корабль тонет, то он тонет вместе со всей командой. Особенно это актуально для северных морей, где бесполезны пробковые плотики и жилеты.
На что германский адмирал ответил, что военные моряки вообще-то выходят в море не ради спасения своей жизни, а ради службы своему отечеству. И каждый из них должен понимать, что спастись он сможет только вместе со всеми остальными и самим кораблем, а в противном случае ему и жить-то незачем.
Потом мы снова отдали долг прекрасному китайскому чаю. Размякшего фон Тирпица наша Нина Викторовна отвела в сторонку и, нежно воркуя, стала увлекать его предложением совместить морскую карьеру с карьерой политического деятеля.
— Альфред, — голосом обольстительной русалки Лорелеи обволакивала она суровое сердце германского моряка, — из вас получится превосходный канцлер. Если кайзер Вильгельм предложит вам эту должность, не раздумывайте, соглашайтесь…
А я, пользуясь тем, что внимание германского гостя отвлечено нашей матерью-командиршей, передал светочу русской военно-морской мысли большой плотный пакет с посланием адмирала Ларионова, составленным как раз для такого случая. Пусть немцы и союзники нам, но всего им знать не обязательно.
Разошлись мы уже после полудня, довольные друг другом. Как шепнула мне Нина Викторовна, она, кажется, уломала фон Тирпица, и он будет не против того, чтобы возглавить правительство Германской империи. Осталось дело за малым — убедить кайзера сделать своему адмиралу это предложение. Эту задачу Нина Викторовна взяла на себя.
Ну а мне предстоит большая работа со Степаном Осиповичем Макаровым и Алексеем Николаевичем Крыловым. Кстати, надо вместе с адмиралом нанести визит нашему знаменитому ученому — ведь Опытовый бассейн, где проводятся исследования корпусов новых проектируемых судов, всего в двух шагах от дворца великого князя Александра Михайловича. Знаю только, что работы всем будет непочатый край. В условиях новых политических реалий нужно определить параметры большой кораблестроительной программы и начать создавать новый флот, наибольшим образом соответствующий этим новым условиям.
8 МАРТА 1904 ГОДА, УТРО.
КИТАЙСКАЯ ПРОВИНЦИЯ ШАНЬДУН, НЕМЕЦКОЕ КОЛОНИАЛЬНОЕ ВЛАДЕНИЕ ЦИНДАО.
Кабинет губернатора капитана цур зее Оскара фон Труппеля.
Губернатор германской колонии Циндао Оскар фон Труппель выглянул в окно своей резиденции, из которого хорошо просматривалась гавань. На внутренний рейд медленно входил корабль непривычных очертаний, на мачте которого развевался Андреевский флаг. Сердце генерал-губернатора забилось чаще. Это был один из тех самых кораблей. Схватив лежащий на рабочем столе бинокль — вещь, без которой не мог обходиться ни один моряк, Оскар фон Труппель направил его на русский корабль. Точно, боевые повреждения, пробоина в рубке и брезентовый пластырь на левой скуле, наверняка прикрывающий дыру от снаряда. Больше ничего, но для такого корабля и этого много. Капитан цур зее терялся в догадках, как могло случиться, что такой совершенный корабль подпустил противника на дистанцию артиллерийской стрельбы.
— Наверняка опять какое-то чисто азиатское коварство, — пробормотал себе под нос Оскар фон Труппель и начал собираться, чтобы нанести традиционный визит вежливости.
Личный катер губернатора всегда находился под парами, в полной готовности к выходу в море. Так что стоило коляске фон Труппеля подкатить к пристани, как на мачте поднялся губернаторский вымпел, и, пачкая бледно-голубое небо жирным угольным дымом, катер сорвался с места. Вздымая перед носом белопенный бурун, он понесся навстречу русскому кораблю.
Сорок минут спустя СКР «Сметливый» уже ошвартовался правым бортом к причальной стенке. Почти сразу же на него поднялась бригада немецких рабочих, обслуживающих корабли Восточно-Азиатской крейсерской эскадры. Кстати, возглавлял их инженер, представленный как Макс Шмидт, подозрительно похожий на флотского офицера, полчаса назад надевшего рабочий комбинезон. Старший офицер «Сметливого», капитан 3-го ранга Ивлев, на это только пожал плечами. Ничего другого от немецких камрадов он и не ждал. Дружба дружбой, а служба — службой…
Скорее всего, герр Шмидт был старшим механиком на одном из дислоцированных в Циндао крейсеров. Не теряя времени даром, немецкие специалисты приступили к осмотру повреждений. Особенно плохо дело было с пробоиной в борту. «Сметливому» повезло, что пока он шел к Циндао, погода стояла хорошая, и волнения на море практически не было. Достаточно было даже не очень сильного шторма, чтобы у экипажа начались большие неприятности.
Больше всего гостей поразил сварной корпус корабля. Совершенно не годился стандартный для этих времен метод ремонта, когда рабочие, срубая заклепки, удаляли поврежденные листы обшивки, а потом на их место заново приклепывали новые. Дыру в борту предстояло заваривать, что приводило немцев в определенное возбуждение.
Тем временем губернатор Циндао, сидя в капитанской каюте «Сметливого», прихлебывал из фарфоровой чашки обжигающий чай и с ужасом и восхищением выслушивал от капитана 1-го ранга Гостева историю, которой знаменитому писателю Карлу Маю хватило бы на пару приключенческих романов.
«Жизнь, если захочет, как бык овцу кроет самую бурную человеческую фантазию, — думал он. — Кто мог подумать, что томми выдумают такой изощренно-коварный ход, чтобы подобраться поближе к грозному врагу! И самое главное, если у них хватило нахальства проделать всё это с русским кораблем, то чего же тогда ждать от них нам, бедным немцам?»
