Однако не в характере Александра Ивановича оставлять хотя бы малейшие сомнения. Решили продолжить изучение того или другого.
В отношении Майера вскоре все стало ясно: намерен обращаться за разрешением выехать за границу к родственникам.
Полученные дополнительные данные в отношении Пучкова настораживали. При более подробных беседах с работниками диспетчерской службы выяснилось, что к работе он относится наплевательски, систематически допускает нарушения служебной дисциплины, по его вине дважды возникали предпосылки к опасному сближению самолетов. За эти серьезные нарушения его разбирали в коллективе и наказывали. Кроме того, другие данные, о которых доложил неторопливый, но всегда рассудительный Петр Трофимович Лобанов, указывали на сходство его с «Объявленцем». Пучков после армии некоторое время работал на заводе имени Дзержинского, его возраст соответствует указанному в ориентировке, образование тоже подходит. Установлено, что в конце октября он по личным делам выезжал в Москву. Кораблев по фотокарточке опознал, правда не совсем уверенно, в Пучкове человека, который интересовался черным спаниелем.
Но не стоит обольщаться. В жизни нередко бывают и не такие совпадения. Не верится, что человек, выросший в нормальной трудовой семье, задумал предательство. Есть много положительного в не очень большой биографии Пучкова. Трудиться начал после восьми классов, работал на заводе, одновременно учился в вечерней школе, в возрасте пятнадцати лет стал заниматься в аэроклубе, где неплохо проявил себя. Прошел службу в Советской Армии. Демобилизовался, работа на заводе не удовлетворила, поехал на север за длинным рублем. Там зарабатывал хорошо, жил один, в средствах не нуждался, пристрастился к спиртному. По настоянию отца вернулся в Пермь. Получать стал меньше, а привычка жить на широкую ногу осталась. Друзья, собутыльники, веселое времяпровождение — все это действовало отнюдь не положительно. Испортились взаимоотношения с женой, родителями. Замечания по работе начал воспринимать болезненно, свое поведение стал оценивать некритически, с мнением коллектива не считался. Попытка вновь поехать на север тоже оказалась неудачной — такие работники там не нужны. Решил, что его не ценят.
А ведь все зависело только от него. Родные готовы были оказать любую помощь, коллектив подсказывал, надеялся, что он исправится, но этого не произошло.
Александру Ивановичу опять вспомнилось военное и послевоенное время — пора его юности. Нелегко приходилось тогда и его сверстникам. Жизнь на одну стипендию в студенческие годы, совсем небольшой заработок в начале трудовой деятельности. И, несмотря ни на что, большая жажда знаний, стремление хорошо трудиться — эти качества были характерны для большинства представителей его поколения. Деньги и тогда имели значение, но не были главным в жизни. Когда Тюрикова рекомендовали на комсомольскую работу, он постеснялся сказать, что получать будет наполовину меньше, чем в школе. За хороший труд и личную скромность его уважали комсомольцы района. Заметили и чекисты, он соответствовал их требованиям: выдержанный, настойчивый, трудолюбивый. Предложение о зачислении на службу Тюбиков воспринял как положено коммунисту, хотя и жаль было покидать родные места.
Из всего этого складывалась преданность делу, любовь к Родине.
И каждый раз, встречаясь с враждебными проявлениями, Александр Иванович не мог до конца понять, что могло так сильно повлиять на человека, чтобы он стал на путь вредительства, причем в наше время. Не верилось, что и Пучков окажется таким. Но факты есть факты.
Имеющиеся на Пучкова материалы было решено направить в Центр для сопоставления с данными о человеке, предлагавшем свои услуги иностранной разведке.
Ответ ждать пришлось недолго, он оказался утвердительным.
К начальнику управления они зашли вдвоем с Василием Тимофеевичем, который и доложил о содержании полученного ответа.
— Мне уже звонили из Москвы, — сообщил Николай Иванович. — Сказали — молодцы, пермяки! Спасибо вам за работу, товарищи!
— Служим Советскому Союзу! — четко ответили оба.
— Надо поблагодарить всех, кто активно участвовал в розыске, а лучших представить к поощрению. Особенно надо отметить практиканта Орлова, вышедшего на Пучкова. В вашем подразделении он проходил практику? — обратился начальник управления к Александру Ивановичу.
— Так точно! — ответил кратко тот. А мог бы и добавить, что в текучке дел он все же находил время побеседовать с практикантом, лично инструктировал его, когда было принято решение привлечь Орлова к розыску «Объявление».
— Хорошее пополнение приходит в наше управление, из Орлова должен получиться настоящий оперативный работник. А теперь другая задача. Как вы думаете, связался Пучков с разведкой или нет?
— Думаем, что не успел, не имел возможности. За последнее время в его поведении каких-либо серьезных изменений не произошло, — ответил Василий Тимофеевич.
— А чем он может располагать? Может ли им заинтересоваться разведка?
— Наверняка она не упустит такую возможность. Ему известны сведения, передача которых нанесет серьезный ущерб нашему государству. Во время службы в армии он был допущен к серьезным секретам. В настоящее время прямого интереса к секретным сведениям с его стороны не зафиксировано, но в беседах по важным вопросам он всегда стремится участвовать, причем нередко сам старается рассказать что-нибудь интересное, чтобы вызвать на ответную откровенность собеседника. К сожалению, некоторые его сослуживцы и знакомые попадают на этот прием и рассказывают в его присутствии то, что должны хранить в тайне. Отмечена и такая деталь. Обычно не проявляющий никакой заботы о домашних делах, не участвующий в заготовке продуктов, Пучков вдруг оказался заядлым грибником. Осенью несколько раз выезжал с друзьями из города, в места, где расположены военные объекты.
— Это уже серьезные признаки. На данном этапе пусть непосредственно подключаются следователи, чтобы все выяснить в строгом соответствии с требованиями закона. Указание такое им я уже дал.
— Разрешите идти, товарищ генерал?
— Разрешаю отдохнуть один день и хорошо отпраздновать со своими семьями день Восьмое марта. От имени руководства поздравьте своих жен с их праздником, они у нас заслуживают большого внимания.
Хорошо сказать, отдохнуть, когда не можешь быть уверен, что предательство не состоялось. Одно успокаивает — человек с такими намерениями известен, его действия будут контролироваться.
Предстояла не менее сложная и ответственная задача — установить, было совершено преступление или нет, какие могут быть последствия. Если да, нужны доказательства, конкретные факты. Если же Пучков не успел это сделать, но не отказался от своих намерений, надо предотвратить или пресечь преступные действия. А как это сделать? Этот вопрос волновал Александра Ивановича. Необходимо изучить и проанализировать поведение, образ жизни, действия Пучкова.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
