В последнее время создание мэш-музыки становится популярным хобби. Фанаты популярной певицы Бьорк распространили в Сети сотни ремиксов на ее композиции, которые иногда были лучше оригиналов. В 2004-м Дэвид Боуи устроил конкурс на лучший мэш, в котором участники должны были соединить вместе две песни Боуи. Победитель получил Audi Sports Coupe. Интерактивные программы в Интернете позволяют находить песни, накладывать их друг на друга в виртуальном микшере и прослушивать результат. Мэш-лицензия Creative Commons дает разрешение на использование контента для творчества, но не позволяет распространять полные копии лицензионного контента.
Звукозаписывающие компании должны были бы стать главными фанатами мэш-музыки, поскольку она дает новую жизнь старым группам и забытым записям. Музыкальный критик Питер Рохас предлагает: «Вместо того чтобы угрожать создателям мэш исками, было бы намного эффективнее сотрудничать с ними, покупая лучшие из ремиксов и выпуская их как коммерческие записи… Индустрия могла бы даже ответить выпуском специальных наборов „сделай сам“, которые включали бы необходимое программное обеспечение и записи, которые можно использовать».[11-8] Но потерю контроля над домашними записями, по-видимому, невозможно стерпеть. Поэтому звукозаписывающие компании, вооруженные законами об авторских правах, смогли сделать мэш-музыку сравнительно малоизвестным «контрабандным» жанром.
Пока не настал февраль 2004 года.
В тот месяц произошло кое-что необычное. Сотни веб-сайтов объявили двадцать четвертое февраля «серым вторником» в знак протеста против иска, поданного против малоизвестного лос-анджелесского диджея Danger Mouse, который выпустил в музыкальном подполье альбом. Его «Grey Album» («Серый альбом») стал для широких масс введением в культуру бутлегов. Двадцатишестилетний Danger Mouse, он же Брайан Бертон, использовал кусочки песен из «Белого альбома» Beatles (как знает каждый поклонник, официально носящего название «The Beatles») и речитатив из «Черного альбома» рэпера Jay-Z. Этот мэш получил широкое признание как среди критиков, так и среди поклонников, за новаторский подход в смешении жанров. Звукозаписывающая компания Jay-Z была только рада уступить права, но EMI, которой принадлежат права на записи Beatles, была недовольна и предприняла шаги по прекращению распространения альбома (Майкл Джексон, владелец сборника текстов песен Beatles, не разрешил использовать записи их музыки). Danger Mouse распространял альбом среди членов хип-хоп-сообщества, но к тому времени, как он согласился с требованиям EMI уничтожить все непроданные копии альбома, музыка уже вовсю циркулировала в Интернете, и уже через месяц более сотни тысяч человек скачало двенадцать нелегальных песен из Сети.
«Создавать мэш – это просто, – рассказывал Danger Mouse на конференции Web 2.0, которая проводилась в Сан-Франциско в октябре 2004 года. – Нужны годы, чтобы научиться играть на гитаре и писать собственные песни. Потребуется несколько недель, чтобы научиться обращаться с вертушкой и своей игрой заставлять людей танцевать и смеяться. И нужно всего несколько часов, чтобы создать что-то хорошее с помощью какой-нибудь программы. И поскольку это несложно, все сразу берутся за это и начинают творить. Я не могу понять, почему это незаконно». Что касается влияния новых технологий на музыку, Danger Mouse сказал следующее: «По какой-то причине мы [музыканты] считаем, что нужно быть миллионером, чтобы заставить людей улыбаться. Но я не особо волнуюсь, потому что скоро это закончится. Скоро не будет рынка для людей, которые заставляют других улыбаться, потому что наши ребята будут делать это бесплатно».
На саммите Future of Music 2004 года, проходившем в Вашингтоне, округ Колумбия, Сюзанн Вега сказала: «Мне кажется, что ди-джей Danger Mouse, взяв что-то от одной эпохи и что-то – от другой, играл на культуре, как на инструменте. Это искусство».
Это нашумевшее дело с «Grey Album» помогло сделать несколько открытий. Оно показало, что пиринговые сети и даркнет могут обойти любой приказ. Оно проявило массовый интерес к занятию, которое до той поры оставалось в тени. И, что важнее всего, оно показало, что, несмотря на наше стремление защищать права музыкантов и контролировать любое использование их работ, новая цифровая реальность дает понять, что океан соединений и текучесть медиа-контента делают такого рода контроль в дальнейшем невозможным. Оцифровка размыла ранее четкие границы того, что можно контролировать.
Вместо того чтобы пытаться повернуть время вспять, мы должны исследовать пути культуры в духе «сделай сам», чтобы служить как музыкантам, так и публике. Лоуренс Лессиг, к примеру, считает, что нужно ввести бланкетное лицензирование для ремиксов. То есть каждому предоставить право использовать чужую музыку без разрешения, если упомянуты создатели оригинала. При коммерческом использовании результата нужно будет платить авторам оригинала определенную часть своих доходов.
Это хорошая идея, именно такая, которую никогда не одобрит Конгресс при условии жесткой оппозиции со стороны компаний индустрии развлечений.
Марк Хослер из калифорнийской экспериментальной музыкальной группы Negativland рассказал контркультурному журналу Mondo 2000, что несколько сотен лет назад можно было использовать кисти, фортепиано или лютню для интерпретации культуры. В теперешнем обществе, переполненном мультимедиа, технология концентрируется на использовании для тех же целей фотографии, видео, ксерокопии и сэмплирования. «Мы против бутлегов, потому что это просто воровство, но мы варимся в этом котле и можем использовать это как своего рода самозащиту от медиа-насилия», – сказал он.[11-9] Хослер считает, что современным художникам нужно предоставить право использовать, цитировать и заимствовать любой материал для того, чтобы по-своему интерпретировать окружающий мир. Negativland создали четырехминутный мэш-клип «The Mashin' of the Christ» в 2004 году в ответ на блокбастер Мела Гибсона. На сайте было сказано, что техника кодирования DVD, использованная для создания видеоколлажа, нарушала условия DMCA.[11-10]
Такое ощущение, что после каждого шага вперед звукозаписывающие компании делают два шага назад.
У меня есть знакомый музыкант из Теннесси, который обожает работы малоизвестной блюзовой группы 1920-х годов. Ее музыку не переиздавали несколько десятилетий, и мой знакомый хотел выпустить небольшим тиражом подборку ее песен на CD, чтобы помочь распространению и сохранению ее музыки. За этот некоммерческий проект Sony Music запросили 40 000 долларов. Музыкант решил нарушить закон об авторском праве и перенес свои усилия в подполье, надеясь, что его не поймают, поскольку копий будет сделано мало.
В конце 2003 года двое студентов из Массачусетского технологического института разработали «электронную музыкальную библиотеку» – гибрид библиотеки, радио и CD-проигрывателя, который использовал кабельную сеть МТИ, – с целью предложить пользователям легальную цифровую музыкальную систему по запросу. Эта система давала студентам и преподавателям быстрый доступ к трем с половиной тысячам альбомов, которые покрывали значительную часть спектра музыкальных жанров: от Дейва Мэтьюса до Дворжака. Система не позволяла скачивать файлы или обмениваться ими. Задачей, как сказал один из авторов проекта, было создание «нового вида библиотеки», который мог бы заставить студентов отказаться от нелегального обмена музыкой. Этот новаторский эксперимент продолжался менее недели. Universal Music заставила институт закрыть проект, поскольку не были приобретены соответствующие лицензии. Вместо того чтобы работать со студентами над разумной альтернативой нелегальному распространению контента, Universal выпустила официальное заявление, в котором были такие слова: «Прискорбно, что в МТИ запустили этот сервис, пытаясь избежать необходимости платить музыкантам, исполнителям и фирмам звукозаписи».
Обмен музыкой может стать концом звукозаписывающих компаний – не из-за распространения музыки в пиринговых сетях, а из-за того, как компании реагируют на него. Вместо того чтобы просто смириться с определенным уровнем пиратства, как это сделали компании, разрабатывающие программное обеспечение, и увеличить свои доходы путем введения легальных альтернатив файловому обмену, фирмы звукозаписи, похоже, помешались на поисках несуществующей серебряной пули, которая убила бы музыкальное пиратство.
Все лейблы, входящие в «большую пятерку» звукозаписывающих компаний[81], финансируют проекты по созданию программного обеспечения для борьбы с пиратством. Такое программное обеспечение включает в себя программы, сканирующие жесткий диск компьютера в поисках MP3-файлов и удаляющие их, программы, которые «подвешивают» компьютер на длительное время, и «троянские кони», которые заставляют пользователя отправиться на сайт, где можно купить песню, которую они пытались скачать бесплатно, – обо всем этом писала New York Times.[11-11]
