– Да, Розита иногда перегибает палку. Ладно, не переживай. Лучше попробуй эту вкуснятину.
Он протянул мне какое-то месиво: кусочки жареной свинины, яиц и сальсы едва не высыпались из мучной лепешки на стол. Не тяжеловато ли для обеда? Сам Уайатт уже успел посадить на футболку пятно. Я поморщилась и отвернулась, мол, спасибо, не хочу, но он чуть ли не в рот совал мне этот жуткий бутерброд, уговаривая:
– Ну же, кусочек! За кореша Уайатта...
Я откусила совсем чуть-чуть, только чтобы он от меня отвязался. Свежие листья кориандра, мелко рубленный лук и ароматное мясо оказались на удивление приятны на вкус.
– Ну и ну! Даже не верится! – воскликнула я.
– Приготовлено на славу. – Уайатт снова откусил от этой странной лепешки и облизал губы. – Вкуснотища.
Потом предложил мне еще раз куснуть, но я помотала головой: так нервничала, что кусок в горло не лез. Он запихал остатки в рот и сказал:
– Что ж, в таком случае забирай свою собачку и пошли. Уайатт бросил салфетку на стол, встал и наклонился к
Хэппи, который тут же принялся лизать его лицо. Меня чуть не стошнило от этой сцены: Уайатт стоял, зажмурившись, а собака слизывала остатки жира, которые не были стерты салфеткой. Открыв глаза, Уайатт подмигнул мне. Я почему-то покраснела.
Достав ключ из-под цветочной кадки, куда его положил хозяин, я провела Уайатта по дому.
– Вот самое лучшее, что здесь есть. – Я распахнула стеклянные двери. – А именно сад.
– Ухты! – присвистнул Уайатт. – Какой огромный.
Сад покорил меня с первого взгляда. Вдоль стены тянулись заросли гортензии. По решетке вился жасмин. Здесь даже лимонное дерево было. Плюс еще шестьсот футов земли, на которой пока ничего не росло. Сад, бесспорно, был очарователен, но меня смущало одно: как использовать такую громадную площадь? Вряд ли я смогу позволить себе закупить чернозема и высадить на нем травку, чтобы клиенты любовались сочной зеленью. Я поделилась своими сомнениями с Мэй. Вот тогда-то она и позвонила Уайатту.
– Что ж. – Уайатт засунул руки в карманы. – Один небезызвестный тебе специалист может организовать здесь великолепный внутренний дворик и обустроить стеллажи, например, для калифорнийской керамики. Это не треп, я серьезно. Будешь выставлять здесь на продажу декоративные цветочные горшки и кадки – ты их, по-моему, любишь. Да и для мебели места хватит.
– Комната на открытом воздухе, – осенило меня. – Вот в чем главная прелесть калифорнийской жизни. Это же верх совершенства!
(«Верх совершенства»? Да что я такое говорю! Я же поклялась больше никогда не повторять любимые фразочки Тарин.)
Действительно, почему бы не продемонстрировать, как красивы комнаты под открытым небом на примере собственного магазина? Да и курсы тут можно проводить, а слушателей угощать вином и сыром... Я повсюду высажу цветы. Да, нужно поинтересоваться у Уайатта, сумеет ли он построить камин на открытом воздухе...
Мы с Уайаттом обменивались идеями и предложениями. Встроенные полки стоит заменить стеллажами в стиле модерн, что придаст магазину современный вид, а то сейчас это обычный деревенский домик. Уайатт предложил прикрепить к потолку балки из искусственного дерева иразвесить на них светильники для продажи. Прилавок сделаем простенький – сойдет и пластик под дерево, а пол Уайатт посоветовал залить бетоном, чтобы не тратиться на паркет.
– А сколько ты за все это возьмешь? – спросила я. Мне вспомнилось предостережение Зака: пятидесяти тысяч может не хватить для реализации проекта.
Уайатт прислонился спиной к подоконнику и задумчиво погрыз ноготь. Его фирменный ремень блестел на солнце. Вытертые джинсы не скрывали того, как обмякло его полное тело, разительно отличавшееся от поджарой фигуры Зака.
– Я думаю попросить тебя выставить в своей лавке мои новые скульптуры, – сказал он. – При условии, что ты выплатишь комиссию прежде, чем наши расходы составят десять тысяч, и десять процентов возьмешь себе. Я все сделаю бесплатно. Но вот на материалы потребуются деньги.
– Очень щедрое предложение.
– Еще бы.
С минуту я размышляла.
– А что, если я выплачу комиссию лишь тогда, когда наши расходы уже составят десять тысяч, а себе возьму пятнадцать процентов?
– Пятнадцать процентов? – Уайатт склонил голову набок. « Вот так ковбой, – подумала я. – Пора мне начать ценить себя».
Он улыбнулся и протянул мне руку. Я пожала его крупные пальцы и теплую ладонь.
– Лады.
Пообещав Уайатту позвонить, как только получу право на аренду, я помчалась на работу. Тарин на месте не было, поэтому я прожужжала Мэй все уши насчет своей лавки. Описала, как она выглядит, рассказала о замыслах Уайатта, перечислила собственные идеи.
– Поцелуй за меня своего приятеля взасос, – попросила я.
– Вот еще! – Мэй чуть не выронила античную вазу. – Да он мне как брат родной,
Я взяла у нее вазу и поставила в сервант.
– Стало быть, ты не находишь его привлекательным? – с некоторым разочарованием спросила я. И что это на меня нашло?
– Хм-м... – Она раздула щеки и стала похожа на мультяшного героя, проглотившего бомбу. – Мы с Уайаттом дружим с тех пор, как я сюда переехала. Он был моим первым соседом. Он, конечно, классный парень, но... – Она передернула плечами. – И не говори так больше.
Зак просил, чтобы по дороге домой я заскочила во вьетнамский магазин-кулинарию за его любимым соусом, Я купила соус, а также чипсы с креветками, к которым он питал слабость. Почти сразу же после этого мне позвонили и сообщили, что мой запрос об аренде удовлетворен. Теперь дело было за малым: дать хозяину разрешение на погашение чека, если я, конечно, не передумала. В банк я уже не успевала, но пообещала заняться этим с утра пораньше. Я позвонила Уайатту на сотовый и оставила сообщение.
– Получилось! – радостно воскликнула я, отключив телефон.
Когда я приехала домой, Зака еще не было. Я уже начала волноваться, но в восемь он появился.
– Где ты был? – спросила я. Он частенько где-то пропадал, но я старалась лишний раз не расспрашивать, боясь показаться назойливой. В последнее время мы по большей части ладили друг с другом.
– Так, на машине по городу катался, – ответил он.
– Я звонила тебе на сотовый.
– Батарейка села.
Зак спросил, чем я сегодня занималась, и я принялась расписывать, как думаю обустроить свою лавочку. Он сидел на диване, снимая с обивки невидимые пылинки, и кивал головой.
– Угу. Угу. Угу.
На следующее утро я заехала к себе домой (почти все уже было готово к переезду) и достала из нижнего ящика стола чек Сесил. При виде почерка отца Сесил я испытала легкие угрызения совести. Потом покачала головой: с меня довольно. Зажмурилась и прошептала:
