Северус возвращался в Хогвардс под утро. Мерлин его знает, зачем он остался на этой вечеринке у Лорда. Ведь он прекрасно почувствовал разлитый в помещении запах афродизиака. Да даже и тогда он мог ещё долго сопротивляться его действию. Мог, но не захотел. Наверное, это было ему нужно. Несколько месяцев бок о бок с «до боли желанным», но таким недоступным для него зеленоглазым недоразумением, вымотали его вконец. Поэтому он и остался. Чтобы «спустить пар», получить удовольствие, забыть. И всё из выше перечисленного у него получилось… Кроме пункта «забыть». А в пункт «получить удовольствие» вкралась поправка «неполное». Именно поэтому, мальчишек было двое, и они были черноволосыми и смуглыми. Но, даже получая удовольствие с двумя помешанными на нём партнёрами, он видел перед собой зелёные глаза, и… чего-то не хватало. Он вымотал себя и парней, но так и не смог забыться. Сегодня было воскресенье, занятий, кроме боевых тренировок в Тайной комнате у него не было и можно было выспаться, и разобраться, наконец, в своих мыслях и желаниях. Но и выспаться не удалось. В голове по-прежнему вертелась его одержимость Поттером. И не смотря на то, что ночью он получил больше чем достаточно возможностей «выпустить пар», его всё равно тянуло к гриффиндорцу со страшной силой. Поднявшись с постели и посмотрев на часы, Северус с досадой отметил, что проспал всего лишь три часа. Но сна не было ни в одном глазу, и он решил позавтракать и отправиться в Тайную комнату пораньше, пока там тихо и никого из Хамелеонов нет. Каково же было его удивление, когда, войдя в первую комнату хранилища, он увидел «свою персональную занозу», качающимся на задних ножках стула, закинув ноги на стол и держа на коленях толстый фолиант, в руке его было яблоко, которое он весьма неаристократично грыз, слизывая текущий с губ сок. От вида этого облизывающего губы язычка, Северуса, словно током пронзило. Он, не отдавая себе отчёта в том, что делает, шагнул вперёд, шумно выдохнув. Зеленоглазое недоразумение подняло взгляд от книги, и одним ловким движением тренированного воина и квиддичного ловца, вскочило на ноги. В зелёных глазах полыхнул лютый гнев. Сев слегка опешил. Гнев. На что? И вдруг он отчётливо понял, ЗНАЕТ. И судя по всему, знает во всех подробностях. Он гордо и независимо поднял бровь и взглянул прямо в глаза мальчишке: «В конце концов, мы не пара, я ему ничего не обещал. Он сам с Сезаром…» Но лютый гнев в зелёных глазах не спадал, мальчишка почти прошипел:
- Им ты в глаза не смотрел…
Но тут же, взяв себя в руки, и нацепив на лицо и глаза непроницаемую маску, юный гриффиндорец, вежливо поинтересовался:
- Не спится, профессор?
И в этих словах нет даже тени эмоций. Перед Северусом стоял чужой холодный и высокомерный человек. На мгновение стало больно терять того доверчивого мальчишку, и он, не задумываясь, сказал:
- А вот сейчас, ты стал похож на Тёмного Лорда.
Сказал, как ударил. Парень сжался и стал ещё непроницаемей:
- Я думаю, мне стоит уйти. Не буду Вам мешать заниматься, профессор. И, боюсь, что пропущу сегодня занятия, дела, знаете ли, - и, отвесив изящный поклон, он быстро удалился.
А Северус остался стоять в хранилище Слизерина, которое разом утратило для него былую привлекательность. А в голове вдруг раздалось сердитое ворчание: «Ты идиот. Мерлин великий, и кого сейчас набирают на мой факультет?! Беги за ним, и верни, даже если придётся сделать это силой! Плюнь на гордость, он такой же, как Рик, его надо прижимать к стенке, и не выпускать, пока не остынет. Если он уйдёт в свою «раковину», ты его замучаешься доставать. Беги!»
- Нет, - Северус ответил вслух, - Этот мальчишка сам не знает, чего хочет.
«Ну-ну, ты больно взрослый… Идиот… Как я когда-то…»
Гарри быстрым шагом шёл по коридору. Куда? А Мерлин его знает! Лишь бы подальше от этого слизеринского гада. Бешенство накатывало волнами. Стёкла в окнах коридора дребезжали от вихря магии, который он излучал сегодня. Срочно хотелось побыть одному. И чтобы никого… ни друзей, ни врагов. Забыться. Взять себя в руки. Влетев в какой-то тупик заброшенного коридора на втором этаже, он с силой ударил руками по преграждающим путь камням, и ещё раз… и ещё, до крови. Уткнулся пылающим лбом в холодный камень и прошептал:
- Это сильнее меня…
Он даже не обратил внимания, что стена под его руками превратилась в массивную дубовую дверь, которая тихо открылась, ни разу не скрипнув. Просто это сейчас было место, которое он искал. Место, где никто не будет приставать с расспросами. Где можно отсидеться и зализать душевные раны. Не глядя по сторонам, парень прошёл к широкой двуспальной кровати, и упал на неё, уткнувшись лицом в подушку. С полчаса он лежал, «накручивая себя», а потом тело вдруг расслабилось, напряжённые плечи опустились, и он заплакал. Беззвучно, как привык с детства. Сколько это продолжалось, он не помнил, но, выплакав всё накопившееся разом, полностью опустошённый, мальчик заснул.
Из стен комнаты, с разных сторон, появились два призрака ещё очень молодых людей. Первый – более широкоплечий, светловолосый и зеленоглазый, склонившись над уснувшим юношей, произнёс:
- Кто-то обидел мальчика. Ты не знаешь, кто это мог сделать, Зари?
- Я с тобой вообще не разговариваю. Ты сам такой же, как его обидчики, сначала говоришь гадости, а потом жалеешь об этом.
- Зари, если он вошёл сюда, значит он потомок нашего сына. Мы должны помочь ему, ну сердце же разрывается, глядя, как он мучается. Зари… Зари, пожалуйста! - промурлыкал зеленоглазый, кладя свою большую ладонь на плечо изящного черноволосого и черноглазого юноши.
- Ну ладно, Рик. Но если ты опять сорвёшься, и будешь орать, я сюда больше не приду.
- Ты только строишь из себя такую сволочь. Тебе же самому не безразлично, что случилось с мальчиком.
- Ах, я сволочь?! – и черноволосый, вывернувшись из-под руки блондина со змеиной гибкостью, сильным рывком толкнул того к стенке. А, прижав зеленоглазого Рика к стене, прижался всем телом и начал медленно целовать, - Да, я сволочь. А ты кто? Это ведь ты обвинил меня в пропаже ребёнка, хотя я вообще был тогда без сознания. Это ты, орал тут всякую гадость. Что ты орал? Не помнишь! Так я тебе напомню! Во-первых…
- Не надо, Зари. Я виноват. Всё моя Мордредова вспыльчивость. Я хотел извиниться, как только вышел из комнаты, но ты не захотел даже разговаривать со мной.
- Чтобы выслушать всё заново? – черноволосый не прекращал целовать блондина.
- Если ты меня так ненавидишь, то почему целуешь?
- Кто тебе сказал, что я тебя ненавижу? Я тебя ОЧЕНЬ НЕНАВИЖУ, сволочь ты моя, любимая. И я соскучился. Оч-чень соскучился, - продолжал выцеловывать узоры черноволосый, одновременно прижимаясь к блондину всё сильнее.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
