побежал!
Теперь наступило время, когда у Базиля и Люсьена еще сильнее забилось сердце. Они знали, что приближается критический момент. Если Маренго, как сказал Базиль, удастся найти след Франсуа, собака почти наверняка поведет их по этому следу. В этом были уверены оба брата, они знали способности своей собаки. Но найдет ли она этот след?
Оба чувствовали, что от этого зависит жизнь их брата, и неудивительно, что они наблюдали за каждым движением собаки затаив дыхание, сидя неподвижно и молча в своих седлах.
Через некоторое время собака отошла от перьев и снова принялась кружить по земле. Она явно волновалась. Ее сбивали с толку следы, которых было много; они то сближались, то пересекали друг друга. Собака опять подошла к месту, где была убита индейка, и, остановившись с разочарованным видом, завыла.
Базиль и Люсьен одновременно испуганно вскрикнули - они знали, что этот вой был плохим знаком, но ни один из них не сказал ни слова.
Маренго еще раз метнулся к прежнему месту, но, как и раньше, повернул и закружил по прерии.
- О Боже, - воскликнул в отчаянии Базиль, - он выходит на старый след!
Так оно и было. В следующую минуту Маренго, побежав по старому следу, забегал под ногами лошадей. Вдруг он остановился, закинул голову и опять разочарованно завыл. Базиль жестом приказал собаке продолжать поиски.
Маренго побежал снова, но, как и прежде, по старому следу. Затем, видимо совсем запутавшись, забегал по земле то туда, то сюда, совершенно сбитый с толку. Братья взглянули друг на друга в отчаянии. След был потерян!
- Подожди, еще есть надежда, - сказал Базиль. - Попробуем пойти по более широкому кругу. Возьми мои поводья, - продолжал он, спрыгивая с лошади. Маренго! Сюда, Маренго!
Собака послушно подбежала к хозяину. Базиль, сказав Люсьену, чтобы тот следовал за ним с лошадьми, двинулся в прерию.
Базиль шел медленно, нагнувшись вперед, тщательно осматривая землю. Он двигался по неправильному кругу, большего диаметра, из того расчета, чтобы держаться снаружи того пути, который проделал Франсуа в погоне за уставшей птицей. Базиль внимательно рассмотрел расходящиеся в разные стороны следы конских копыт. Но это все было не то, что он искал. Так он прошел по кругу полмили, когда взгляд его упал на след, казавшийся свежее остальных. Базиль бросился вперед и наклонился над землей, радостно воскликнув: он узнал следы мустанга Франсуа. Он узнал их по тому признаку, который заметил еще там, где собаку впервые пустили по следу: от одного из передних копыт был отломан кусочек. Но для Маренго не это имело значение - он снова напал на правильный след и кинулся вперед по прерии, обнюхивая землю.
Базиль вскочил в седло и, махнув рукой брату, чтобы тот следовал за ним, поскакал за собакой.
Этот след шел не по прямой. Лишь в некоторых местах он тянулся прямо на протяжении сотни миль, затем вдруг сворачивал то вправо, то влево и шел зигзагами, а иногда по кругу. В одном или двух местах он пересекался. Тут собака опять чуть не сбилась.
Братья хорошо понимали, почему след был таким запутанным: бедный Франсуа плутал, не зная, куда ехать.
Еще раз след выпрямился и тянулся так больше двух миль. Франсуа явно принял здесь какое-то решение и поехал прямо, но, как заметил Базиль, он все время удалялся от их лагеря. Отсюда, поскольку след был свежий, собака побежала быстро, заставляя охотников скакать галопом. В конце концов она опять свернула направо, на запад.
Когда всадники повернули вслед за ней, они обратили внимание на небо: солнце садилось!
Тяжелое предчувствие вновь овладело ими. Мальчики знали, что на этом высоком южном плато не бывает сумерек. Если ночь будет темная, как им следовать за собакой, которая мчится с такой быстротой? Положим, Маренго разыщет след, но какой в этом толк? Франсуа лишь приобретет товарища по несчастью, но это не даст ни ему возможности найти братьев, ни им найти его.
Базиль и Люсьен поделились друг с другом этими мыслями, пока скакали рядом. Вскоре солнце село, и на траву легли тени. Становилось все темнее и темнее, и наконец стало уже трудно отличить собаку на фоне травы. Что делать? Скоро Маренго ускользнет от них, и они останутся без вожака.
- Придумал! - воскликнул вдруг Базиль.
С этими словами он пришпорил лошадь, догнал Маренго и, спрыгнув с седла, схватил собаку и задержал ее.
- Слезай, Люс! - крикнул он. - Сойди и помоги мне. Сними свою рубашку она светлее моей.
Люсьен, еще не совсем понимая план Базиля, сейчас же снял блузу и затем рубашку из выбеленного холста в еле заметную полоску. В темноте она казалась почти белой. Базиль схватил рубашку и поспешно оторвал от нее рукава. Затем он натянул ее на Маренго и, продев передние лапы собаки в проймы, крепко завязал воротник вокруг шеи куском ремня, а на спине застегнул пуговицы. Одетый таким образом, Маренго выглядел, как обезьянка бродячих артистов, но его стало очень хорошо видно в темноте.
- Теперь, - возбужденно вскричал Базиль, - мы можем следовать за ним, даже если будет темно, как в могиле!
- Подожди минуту, - сказал Люсьен. - Давай будем действовать наверняка. Еще достаточно светло, я могу писать.
С этими словами Люсьен вынул блокнот и написал:
«Франсуа, поезжай обратно по своему следу, и ты встретишь нас. Если ты не можешь найти след, пусть Маренго ведет тебя».
Люсьен вырвал листок и подал его Базилю, который крепко привязал записку к рубашке.
Маренго опять пустили по следу, и оба брата, поспешно вскочив на лошадей, двинулись за ним.
К счастью, ночь оказалась не такой непроглядной, как они предполагали. Братья видели белую «попону» Маренго
