На экране появился капитан «Чапаева».
Увидев Дмитрия Александровича, он встрепенулся и живо спросил:
— В чем дело, товарищ майор?
— Немедленно направьте людей для обыска во всех грузовых трюмах «Чапаева». Только никого не берите из трюмной команды. Искать нужно длинные узкие черные ящики с блестящими головками на одной стороне. Я встречу вас лично у кормового трюма номер два.
Лицо капитана Левады стало белым, как листок лежавшей перед ним бумаги. Он хрипло произнес:
— Слушаю, товарищ майор! Будет сделано!
На корме у трюма Дмитрий Александрович нашел старшего помощника капитана с двумя людьми из экипажа судна. Пока открывали люк и опускались в трюм, подошел и капитан Левада.
— Люди разосланы во все трюмы, — тоном рапорта доложил он Дмитрию Александровичу.
Ящик быстро нашли в месте, указанном Дмитрием Александровичем. Майор отстранил от него людей и приблизил ухо к одной из алюминиевых головок. Послышалось спокойное тиканье часового механизма. Майор уверенным движением нажал и повернул головку против указания стрелки на ней.
Тиканье прекратилось.
Дмитрий Александрович выпрямился и облегченно вздохнул.
— На лед! — приказал он и обратился к капитану Леваде: — Поступайте таким же образом, с другими снарядами, если найдутся, и выносите их на лед. Прикажите искать на электроходе человека в плаще и капюшоне с кисточкой. Через пять минут встречу вас у трюма номер пять.
Он быстро поднялся на палубу и направился к трапу, у которого оставил Диму с Плутоном. Они стояли за каютами, прижавшись в углу, спасаясь от колючего снежного вихря, врывавшегося на палубу сквозь открытый борт.
— Извини, Дима, я немного задержался, — сказал майор спокойным тоном, словно он уходил выпить стакан лимонаду. — Ты не замерз?
— Нет, ничего, Дмитрий Александрович. Пойдем в кают-компанию?
— Сходи уж один, голубчик. Мне надо сначала кончить одно маленькое дело, а потом и я туда явлюсь.
Они собирались разойтись в противоположные стороны, когда Дмитрий Александрович окликнул мальчика:
— Ты не видел, Дима: здесь никто не проходил?
— Проходил. Только не здесь, а по трапу на лед, И пурги не побоялся.
Дмитрий Александрович остановился и внимательно посмотрел на Диму.
— Ты не ошибся, Дима? — спросил он серьезным тоном.
— Как ошибся? — ответил Дима. — Я ясно видел сквозь снег. Он очень быстро пробежал. Я даже подумал, не Георгий ли Николаевич. Доха очень похожа.
— Ты же сказал, что он спит в каюте!
— Ну да! Спал, когда мы с Плутоном выходили.
— Беги скорей к себе в каюту! Проверь, но не буди его. Я подожду тебя здесь. Плутона оставь со мной.
— Хорошо, Дмитрий Александрович. Плутон, останься!
Дима скрылся за штурманской рубкой.
Подавшись вперед, Дмитрий Александрович силился что-нибудь рассмотреть в кромешной белой мгле, бесновавшейся вокруг корабля, что-нибудь расслышать сквозь рев усиливавшегося ветра. Но ничего нельзя было разобрать в адском вихре за прозрачными стенами корабля.
Через минуту с левого борта донеслись голоса перекликающихся людей, топот ног и гул мотора. На борт поднимали какой-то тяжелый предмет.
«Левобортовый трап убирают», — с беспокойством подумал Дмитрий Александрович и оглянулся.
Из-за штурманской рубки вынырнул Дима.
— Ну что? — быстро спросил Дмитрий Александрович.
— Его нет в каюте, — задыхаясь, ответил мальчик. — И дохи его нет. И бинокля нет…
— Значит, это был он?
— Он, Дмитрий Александрович! — испуганно, заразившись тревогой Дмитрия Александровича, крикнул Дима. — Он был в дохе, с кисточкой на капюшоне! Я ни у кого не видел такой кисточки.
Дмитрий Александрович одним движением натянул на голову шлем своего электрифицированного костюма и бросился к трапу.
— Я побегу за ним! — крикнул он Диме на ходу. — Дай мне Плутона!
Не отдавая себе отчета в том, что делает, Дима тоже натянул на себя шлем и кинулся за Дмитрием Александровичем, крича:
— Я тоже! Я с вами! Плутон не пойдет без меня! Они сбежали почти одновременно с трапа все трое — Дмитрий Александрович, Дима и Плутон — и сразу потонули в воющем и крутящем снежном вихре.
— Давай руку! — прокричал Дмитрий Александрович. — В какую сторону он побежал?
— Направо! К корме! — с трудом выкрикнул Дима, не имея сил вздохнуть, так как ветер забивал ему рот и ноздри.
Молча, наклонив голову и крепко держа Диму за руку, Дмитрий Александрович бросился направо. Ветер накинулся на них, швыряя в лицо колючий снег и сбивая с ног.
Не отпуская руки Дмитрия Александровича, Дима спотыкался о неровный лед, проваливался по колено, опять поднимался и бежал дальше. Дмитрий Александрович шагал, сжав зубы, пронизывая глазами белую вертящуюся мглу. Через несколько шагов корабль пропал из виду, но неожиданно все вокруг озарилось странным молочно-сиреневым светом. Это вспыхнули восемь мощных прожекторов «Чапаева», но пользы от них было столько же, сколько от свечи. Дальше протянутой руки ничего нельзя было разобрать в снежной волнующейся пелене.
— Подальше от корабля! — крикнул изо всех сил Дмитрий Александрович, наклоняясь к Диме. — Там взломанный лед! Пошли вперед Плутона!
Ветер с яростным воем уносил слова вдаль. Дима слышал только далекое, неразборчивое «аи-яйя-а-а-у», но последние слова он понял.
Нагнувшись к Плутону, он прокричал:
— Вперед. Плутон! Ищи! Ищи! Георгия Николаевича! Георгия Николаевича! Ищи, Плутон!
Плутон взглянул на взволнованное лицо Димы и глухо залаял. Одним скачком он очутился впереди и, подняв кверху морду, внюхиваясь в воздух, начал кружить вокруг остановившихся людей, отбегал вправо и влево, скрываясь в белом вихре, и вновь внезапно появлялся у ног Димы — седой от снега, набившегося в его густую черную шерсть.
Дима прижался к Дмитрию Александровичу и, поднявшись на носки, прокричал:
— Вряд ли отыщет след! Снегу навалило!
— Тогда вернись с ним на корабль. Я один пойду.
— Нет, нет! Подождем! Он скажет.
Неожиданный порыв ветра с огромной силой вдруг ударил Диму в грудь в тот момент, когда он опускался на пятки, оторвал от Дмитрия Александровича и бросил в высокий, только что наметенный сугроб. В одно мгновение Дима бесследно исчез.
Дмитрий Александрович бросился туда, где только что стоял мальчик. Но на этом месте никого уже не было. Дмитрий Александрович громко звал Диму и полз на коленях вперед, широко разбрасывая руки.
Из пляшущей и ревущей белой мглы вдруг выскочил с приглушенным ревом какой-то чудовищный зверь и прыгнул на Дмитрия Александровича. «Медведь?» — мелькнула в голове мысль, и тотчас же он узнал собаку.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
