- О боже! Что вам надо?
- Успокойтесь, гражданка Тюхова,- сказал, вставая с кресла, Повар и протянул ей удостоверение майора КГБ города Москвы, купленное им за литр водки полгода назад в Одессе.
В это время, усердно крутя диск телефона-автомата, личный шофер Василия Степановича набирал номер министерства социального обеспечения. После долгих усилий ему удалось дозвониться.
- Алло, Семен Иванович Тюхов? - спросил шофер, когда подняли трубку провода.
- Да.
- Это беспокоит вас майор Ковалев из Комитета Государственной безопасности.
- Слушаю вас, товарищ майор.
- Я прошу вас немедленно приехать ко мне в управление, за вами машину прислать?
- Нет, спасибо, у меня служебная в распоряжении, а вы не можете сказать, по какому вопросу?
- Нет. Через пятнадцать минут у входа встретит вас мой помощник и проведет ко мне.
- Скажи... - хотел было спросить Тюхов, но на другом конце повесили трубку.
Мозг Тюхова заработал лихорадочно, все путалось, и он, оперевшись локтями о стол, схватился за голову, пытаясь понять, что у них есть против него...
- Валентина Петровна,- обратился к ней Интендант.- Я задам вам вопрос, чтобы вы имели понятие, насколько серьезно влип ваш сын в грязную историю: как вы думаете, если мы дадим распоряжение опытным работникам местного управления КГБ, чтобы они выяснили вашу и вашего сына жизнь на протяжении последних десяти лет, включая туда все знакомства как случайные, так и постоянные, сколько потребуется на это времени?
- Почему... М-м-м. Я не знаю,- ответила хозяйка.
- Зато я знаю, при удачном раскладе - два часа, а при неудачном - не более четверти суток. Лучше ответьте, кто вашего сына уговорил спрятать документы, дискредитирующие честного человека?
- Я не знаю, я ничего не знаю! - разрыдалась она, закрыв лицо руками.
- Как вы не понимаете, Валентина Петровна, если Москва заинтересовалась этим делом, то, значит, оно настолько серьезно...
В это время зазвонил телефон.
- Поднимите трубку и не вздумайте сказать ничего лишнего, он прослушивается,- грозно сказал Повар и поднес ей аппарат.
- Алло! Мама! - раздался в трубке взволнованный голос сына Тюховой.
- Что случилось?
- Погоди, мама, ты только не переживай, меня вызвали в КГБ, пока еще не знаю, зачем, ты, пожалуйста, срочно найди Исмаилова, я ему не мог дозвониться, пусть документы свои заберет.
- Ладно, сынок, хорошо,- усталым голосом сказала Валентина Петровна и положила трубку.
Первая партия была сыграна. В душе Тюховой было состояние неопределенности, и это вселило в Интенданта спокойствие и уверенность, с которой он произнес:
- Я понимаю, люди, замешанные в убийстве, слишком издерганы, и малейший промах заставляет их бросаться в крайности, так и ваш сын...
- Он не замешан в убийстве! - вскрикнула она, всхлипывая.
- Будет замешан,- спокойно сказал Интендант,- еще до того, как с ним закончат в управлении.
Тюхова задрожала, уткнув глаза кулачками, господа жулики терпеливо ждали соответствующие звуки, но этого так и не последовало.
Интендант немного огорчился, так как в сегодняшнем спектакле не хватало такой немаловажной детали, как рыдание. "Состояние клиентки стало ненормальное",- подумал он и решил закругляться.
Сев перед ней на корточки и нежно взяв ее руки в свои ладони, Интендант вступил в контакт:
- Валентина Петровна, вашего сына подставляют, чтобы самим выйти из воды сухими. Эта куча дерьма будет от восторга плясать в тот день, когда приговорят к расстрелу Семена Ивановича, мне лично не хотелось бы доставлять им такую радость. Если вы будете откровенны, я смогу лично помочь ему.
Она отняла руки от лица, глаза ее были красные, а веки опухли. Переводя дыхание, Тюхова сказала:
- Хорошо, я скажу все, что знаю, и отдам документы, тем более ваши уже знают, только прошу вас, позаботьтесь, пожалуйста, чтобы оставили моего сына в покое.
- Я постараюсь,- ответил Интендант,- но с условием, если вы действительно мне поможете.
Валентина Петровна открыла потайной сейф, который был вмонтирован под подоконником, и мнимые чекисты изъяли оттуда все документы, включая сто двадцать тысяч рублей и семь тысяч долларов.
Интендант, спокойно посмотрев на все еще всхлипывающую хозяйку, сказал:
- Я оставлю вам расписку о том, что изъято.
- А...! - отмахнулась Тюхова и продолжала вытирать сухие глаза, которые и без того были красные.
Илья, однако, сев за стол, написал следующее: "Расписка дана гражданке Тюховой для предъявление ее нежно любимому чаду, что документы, изъятые из сейфа, отправлены по назначению, а нетрудовые Доходы перечислены в фонд малоимущих.
С уважением временно замещающий начальника Илюша Интендант, честь имею".
Поставив дату и подпись, Интендант положил расписку в сейф и, закрыв его, сунул ключ в карман.
Зал судебного заседания был практически пуст, за исключением Интенданта с Поваром и Люси, пришедшей послушать процесс над любимым человеком.
В ходе процесса судья зачитал все семь судимостей из прошлого подсудимого, отчего у Люси расширились зрачки, и она вскрикнула:
- Юрий! Как же так?
- Так надо, Люся! Так надо! - серьезно ответил Юра.
Судья, попросив тишины, продолжил, и, после недолгих дебатов Юре было предоставлено последнее слово, которое он высказал за здравие гуманного суда и с просьбой не лишать его свободы, ссылаясь на состояние здоровья, которое побудило его к преступным деяниям.
Это была блестящая речь, достойная, чтобы быть выслушанной соответствующей публикой. Судья и заседатели, не перебивая, внимательно выслушали, встали и удалились на совещание.
Во время перерыва перед вынесением приговора к Интенданту подошел адвокат.
- Документы с собой? - спросил он.
- Не убегут, сначала мы хотим увидеть нашего товарища на свободе,- ответил Илья.
- Ну, ты и язва, ничему не веришь.
- Спасибо, Степаныч, я тебе как раз поверил в юные годы, так после этого неделю змей жрал в голодной степи.
Адвокат, решив, что дальнейшие разговоры бесполезны, махнул рукой и, уходя, только и спросил:
- А ты без расписки никак не мог обойтись?
- Не мог, Степаныч, не мог.
Суд назначил Юре штраф в размере двух тысяч рублей, и Люся, счастливая благоприятным исходом этого дела, полностью развеяла свои сомнения и обещала терпеливо ждать своего любимого с секретного задания, на которое, по словам Юры, его посылало правительство.
До отправления поезда оставалось пятнадцать минут. Юра с вещами, которые состояли из двух чемоданов и сумки, направился к поезду, а Интендант с Поваром пошли в буфет прихватить что-нибудь легкое на дорогу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
