Едва я захлопнула дверцу, и машина рванула с места, Кирилл почти прошипел:
— И что ты думаешь об этом всем?
— Он — псих, — меня хватило только на это. — Не знаю, кто его воспитывал, но он — больной.
— Да уж, — выдохнул вампир. — Нужно отдать вашей семье должное — я уже несколько тысяч лет так не удивлялся. Конечно, мне приходило в голову, что гиперопекой твой брат пытается искупить свою вину перед тобой за смерть ваших родителей, но то, что комплекс вины его до такого доведет — это оказалось небольшим сюрпризом. Даже у ведьмаков воображение обычно не бывает таким воспаленным.
Я оглянулась на водителя. Тот спокойно рулил, совершенно не вслушиваясь в наш разговор. Кажется, Кирилл ввел его в транс.
Меня всю трусило, но не от холода, а от отвращения.
— Неужели я когда-то хотела, чтобы мы с ним встретились? Если бы я только могла предположить, каким мой брат окажется…
Кирилл только покачал головой и прижал меня к себе.
— Скажи, — не унималась я, — ты ведь знаешь о нем больше, чем говоришь? Что он вообще из себя представляет?
— Вообще-то, обычный избалованный деньгами и властью мальчишка, которого никто никогда не любил, но который при этом никогда ничего не терял, а потому не научился ни о чем жалеть. Я знал о его испорченности, но не думал, что все настолько печально. Казалось, что он искренне к тебе привязан. По идее, со временем эта привязанность заставила бы его пожалеть о том, что он сделал. Но Милицкий выбрал другой путь, чтобы не испытывать мук совести, судя по всему.
Я опустила голову на плечо Кирилла и расплакалась.
Мне приходилось читать много книг о вампирах, еще будучи человеком. Обычно они описывают нас как людей, получивших сверхъестественные способности, но продолжающих чувствовать так, как и люди. Где-то в глубине своего существа книжные кровососы все равно испытывают муки совести за то, что не умирают окончательно, забирая часть жизни у людей. На самом деле наше перерождение далеко не так поверхностно. Мы меняемся не только физически, трансформируется вся наша психика. Вспоминая иногда о том, какими неприятными мне казались вид крови, изуродованного человеческого тела или оторванных конечностей, я только удивлялась. Мысль же о том, что я что-то забираю у людей, чтобы не исчезнуть самой, вообще казалось дикой.
Но в ту ночь Ярослав словно снова вернул мне способность чувствовать совершенно по-человечески. Я рыдала от жалости к себе и от осознания, что не могу изменить ничего, хотя хотелось бы изменить так много…
Кирилл привез меня к себе домой и уложил спать. Не меньше двух часов, что я еще продолжала всхлипывать, он просто лежал рядом, обнимая меня и не говоря ни слова. Кто знает, как закончилась бы для меня эта ночь, если б тогда его не было рядом.
Утром оказалось, что он успел отправить свою упыриху, которая прибирала у него в доме, ко мне на квартиру. Она привезла большую часть моих вещей и кота. Стоило мне появиться в гостиной на первом этаже, где стояли мои сумки, как Касик рванулся ко мне, громко мурлыча.
— Ты даже об этом позаботился? — спросила я, едва не начав снова хныкать.
— Не хотелось оставлять тебя в том доме одну, — ответил Кирилл. — Думаю, с нашими играми пора заканчивать. Мы закончим эту маленькую войну и уедем подальше. Туда, где нас никто не будет знать.
Я не стала кивать в знак согласия. Он знал, что мне хочется того же — стать по-настоящему сильным вампиром, а не тем слабым котенком, которым я пока еще была, рассчитаться с Ярославом за все им сделанное, а затем просто побыть наедине со своим любимым.
Несколько дней Кирилл просто позволил мне отдохнуть. Сам он ездил в свой банк, меня же просил не выходить из дома. Брат поначалу ждал, что я приду на работу, затем стал дежурить у моего дома. В интернете он засыпал меня сообщениями, пытаясь узнать, куда я пропала. Все эти сообщения остались неотвеченными. Сначала Ярослав умолял вернуться к нему, уверял, что не может жить без меня, что слишком много себя вложил в меня, чтобы остаться одному. Затем он перешел к угрозам, уверяя, что прикончит Диму, если я не отвечу ему, потому что это он наверняка меня и спрятал. Кирилл, прочитав это, лишь нахмурился, но в тот же день отправил своего упыря в длительную командировку в Англию.
Все шло своим чередом, пока однажды он не сказал мне собираться.
— Сегодня тебе предстоит сделать нечто важное. Я хочу, чтобы ты убила одного из Сторца, — между делом, сказал он.
— Я? — это оказалось довольно большой неожиданностью. — Сама? Сегодня?
— Именно так, — кивнул он. — Ты уже способна сделать это даже и не с таким слабаком, как Сторца. На сей раз подстраховывать тебя буду только я. Заглушу все на энергетическом уровне, чтобы к твоей жертве никто не явился на помощь. Но такая поддержка — вопрос времени. Вскоре ты все будешь делать сама.
Хотелось бы в это верить.
За последние дни мне стало понятно, что Кирилл изначально был не согласен с политикой старейшин относительно всего этого клана. Он был сторонником взгляда, что вампирами должны становиться только наидостойнейшие, а не все подряд. Потому-то Сторца и раздражали его настолько, что он решил сделать из них учебные мишени для меня. Мне же было все равно. Как я уже успела узнать, молодого вампира убить было легче, чем ведьму. Словно в награду за то, что чародейки не были бессмертными, природа давала им изначально большие силы. Средненькая ведьма запросто могла если не победить, то сбить с толку пятисотлетнего вампира, что позволяло им почти всегда выходить из схваток живыми и почти невредимыми. Потому мне предстояло начать с того, что проще. Правда, уверенности это не добавляло.
На свою новую битву я шла на каблуках и в короткой юбке. Кирилл сказал, что иначе одеваться нужды нет, потому что любой уважающий себя вампир сражается тьмой, а не мускулами. В моем случае, добавлялись еще и стихии.
Мой Сторца сегодня возвращался из соседнего региона, откуда вез наркотики. Потому-то он и был один, так ему было проще остаться незамеченным. Я поджидала его у въезда в город.
Будь этот новообращенный немного умнее, он попытался бы проехать мимо меня и скрыться. Конечно, я с легкостью догнала бы его, но он не знал, что я на такое способна. Он же сделал полную глупость — остановился и вышел из машины.
— Надо же, — хихикнул он, потрясая длинными, давно нечесаными волосами, — кто меня встречает. Твой хозяин велел что-то передать?
— Естественно, нет, — ответила я, приближаясь к нему. — Зачем ему беседовать с тобой? Если что-то потребуется передать Кристине, его дети передадут ей напрямую.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
