Януэль догадался, что наставники, лишенные защиты, стараются завершить обряд, так как их разумы вот-вот вспыхнут в пламени, образующем свод. Он также понял, что, выйдя из-под свода, тем самым обречет их на смерть. Все держалось лишь на его теле.
Первый проникший Темной Тропой харонец подкрался сзади и перерезал горло от уха до уха одному из мэтров Огня. Из пересохшего горла Януэля вырвался крик. Свод содрогнулся. Из-за гибели наставника-фениксийца пламя вышло из-под контроля и охватило все вокруг.
Другие харонцы последовали примеру первого. Януэль оказался перед страшной дилеммой - прерывать ритуал или нет. Но в этот момент из тьмы донесся голос.
- Остановитесь! - приказал он харонцам, которые убили еще нескольких наставников.
Утративший свою телесную оболочку, Фарель смотрел на вновь прибывшего и не верил своим глазам. Черты лица, видневшегося из-под капюшона харонца, напоминали...
ГЛАВА 27
В сверхъестественной тишине это существо приблизилось к Януэлю. Обойдя его, оно положило голову ему на плечо.
- Друг мой, Януэль, - прошептало оно, проводя коггеобразным ногтем по его горлу.
Януэль подавил невольно вырвавшийся у него возглас ужаса.
Силдин, это был он.
- Я так рад снова тебя увидеть, - сказало чудовище. - Я так долго ждал этого момента.
Януэль вспомнил своего товарища таким, каким он запечатлелся в его памяти, когда покидал Башню с учителем Дирио. Мурашки пробежали у него по спине от этого могильного голоса, этого смрадного дыхания.
- Я знаю, что изменился... - ухмыльнулся Силдин. - Но зачем нужна красивая внешность, если ты умер, ведь покорять красавиц больше не нужно. Можно добиться куда большего, внушая страх.
- Силдин, - прошептал Януэль, как будто звучание этого имени могло изгнать харонца и поставить на его место прежнего друга из Седении.
- Не бойся ничего, я просто пришел за тобой.
- Послушай, я никуда не пойду.
- Развей свои иллюзии. И... посмотри на меня. Неужели ты станешь судить меня по одежке? По уродливому телу, которое служит мне оболочкой? Нет, потому что ты Януэль-фениксиец и ты не обращаешь внимания на внешность, не так ли? - Он слегка коснулся щекой щеки Януэля, и тот вздрогнул от этого ледяного прикосновения. - Что ты видишь под этой гниющей плотью? - продолжал он. - Твоего лучшего друга. Самого нежного и верного из друзей. Я хочу, чтобы ты понял, за что мы сражаемся, Януэль. Я искренне хочу, чтобы ты увидел те горизонты, которые открывает смерть. Ты считаешь, что харонцы всего лишь звери, алчущие крови и лишенные интеллекта? Конечно нет. Тогда какая разница между мной и тобой? Я тоже борюсь за выживание, за наше выживание... Не говори ничего. Я не лгу тебе, Януэль, я говорю тебе о королевстве, где смерти больше не существует, потому что мы вечны. Странный парадокс. Пойми, у тебя нет права судить нас по тем ужасным оболочкам, которые заменяют нам тела. Пойми, что наша борьба справедлива...
- Нет, - отрезал фениксиец.
- Почему? Ты даже не пытаешься поразмыслить, потому что боишься смерти, будучи уверен, что тебе придется влачить жалкое существование. Все наоборот, Януэль. Жизнь, та единственная жизнь, которая стоит того, чтобы ее прожить, начинается в Харонии. С нами ты больше не будешь знать страданий, ты будешь бессмертен.
- Вы безжалостные захватчики, - ответил Януэль, - вы никому не оставляете права выбора, права выбрать эту жизнь, жизнь в Миропотоке...
- Иначе нельзя, это простая необходимость, - раздраженно ответил Силдин. - Когда весь Миропоток вольется в Харонию, проблема снимется сама собой.
- Но что происходит сейчас! То, что я вижу, - это безжалостная армия, опьяненная ненавистью, у которой только одна цель - подчинить все королевства своей власти. Может быть, у тебя есть для этого какая-то глубинная причина. Возможно, вечность, даже в смерти, в конечном счете ведет к мудрости... Но я так не думаю. Я абсолютно уверен, что это не так.
- Ты отказываешься видеть в смерти высший смысл?
- Я отказываюсь признавать вашу борьбу праведной. Если бы она была таковой, вам не нужно было бы нас убивать, чтобы убедить в этом.
- Тогда ты не оставляешь мне выбора, ученик Януэль...
Именно в этот момент Януэль принял решение. Через пламенный свод он обратился с вопросом к выжившим наставникам, и все ответили ему утвердительно. Силдин не услышал их прощальных слов и не заметил, как Феникс внезапно расправил крылья в огненных всполохах.
Наконец фениксиец прервал молчание:
- Ты допустил одну-единственную ошибку. Теперь я уже не ученик...
Одним резким движением Януэль вырвался из огненного столба, пронизывавшего насквозь его тело. Наставники, шатаясь, падали на пол, который теперь покрывала плесень. Зал Советов содрогнулся от оглушительного раската грома. Мэтры Огня пожертвовали собой, чтобы отдать Януэлю и Фениксу Истоков всю силу, вложенную ими в совершение обряда. Пламя рухнувшего огненного свода, угасая, расползалось по стенам.
Силдин завопил и отскочил назад, чувствуя приближение конца. Оглушенные харонцы сбились в кучу. Но это им не помогло. Каменный пол сотрясался. Из щелей между камнями Башни посыпалась пыль. В наэлектризованном воздухе кружились огоньки. Грохот становился все громче.
И тут раздался взрыв необычайной силы. Огонь заполнил Зал Советов. В центре пламени был Януэль, охваченный ослепительно белым сиянием. Камень стал плавиться. Наставники лиги рассыпались в прах, который тут же развеяло вихрем. Юный фениксиец застонал, и воздух, вырвавшийся из его легких, тоже загорелся.
Мощь первородного Феникса была беспредельной, и харонцы вспыхнули, как соломенные куклы. Их прозрачно-белые лица растекались, будто были сделаны из воска, и скоро от них не осталось ничего, кроме черных обожженных остовов.
Силдин съежился, погрузив пальцы в раскаленный пол. Его защищала зеленоватая аура, окружавшая тело.
Буря, неистовствовавшая, как одновременное извержение сотни вулканов, образовала вокруг Януэля огненный шар, миниатюрное солнце. Он вращался все быстрее, и наконец из груди юноши вырвалась могучая сила, которой хватило бы уничтожить целый батальон вооруженных солдат.
И снова наступила тишина. Зал был совершенно пуст, все пожрал очистительный огонь. Лишь в одном месте теплилась жизнь. Призрак Фареля склонился над оглушенным Януэлем:
- Очнись! Битва не закончена!
Угрожающая тень возвышалась над безжизненным телом. Силдин не погиб, он вновь приближался к своей жертве. Воплощение Харонии, он не собирался возвращаться в королевство мертвых, не выполнив своей миссии. Это чувство долга спасло его. Тень была сильна, в то время как сила Феникса Истоков истощалась. И сейчас Силдин упивался предвкушением победы, размахивая ониксовым мечом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
