Расталкивая всех, вперед вышел один из вельмож, наместник Муравья Корýш.
— Без приглашения?! — зло уставился он на Клюда, и уже обращаясь к князю, добавил: — Они же издеваются над нами! Врываются когда хотят, перед лепшими мужами не то что уважения, даже страха не ведают. На дыбу захотели?! Не срами себя, Вельтар, уйми их.
— Ты мне не указывай! С дружиной я без тебя разберусь. — ответил князь, поигрывая желваками.
— Разбирайся. Только пусть свое место знают. — упорствовал Коруш.
— Ты бы, наместник, о своем месте не забывал! — вмешался в разговор Олег, вспомнив бой под Корчей. Он спокойно встретил испепеляющий взгляд вельможи, ответив холодным презрением.
— Значит, нас на этих молокососов решил променять, княже? — злобной ехидной взвился второй вельможа, стоявший до сих пор молча. Олег без труда признал в нем наместника Междуречья Жаби́ра. — А землями управлять тоже они будут? И о богатстве твоем радеть?
— А ты свое богатство с княжеским не путай! — зло зыкнул на него Клюд, взглянув сверху вниз. — А то мне не ведомо, как ты подати через свои закрома пропускаешь!
— Опять ты здесь?! — взвизгнул Жабир с пеной у рта, готовый вцепиться тому в горло.
— А ты так не усердствуй, ишь, надулся как пузырь. — с издевкой обрезал его Андрей. — Лопнешь.
— Пошли вон!!! — грозно рявкнул на вельмож Вельтар. Он был страшен. Вены на шее вздулись, грудь ходила ходуном, а глаза горели такой яростью, что казалось вот-вот вспыхнут. Вельможи пулей вылетели из светлицы, не решаясь испытывать терпение князя.
Дружинники тихо стояли в дверях, понурив головы. Первым подал голос Олег.
— Прости, княже, неладно получилось.
— А его давно уже нет, ладу-то этого. — немного приходя в себя устало ответил Вельтар. — А теперь и подавно не будет. Стравили вы меня со всеми моими мужами, да еще перед самым походом.
Скрестив руки на груди, князь несколько раз прошелся взад-вперед по светлице, меряя ее своими огромными шагами. Потом он неожиданно остановился перед хмуро стоящим Клюдом и вперил в него свой взгляд. Пытаясь что-то вспомнить, он напряженно хмурил лоб, затем на его лице отобразилось удивление.
— Клюд?! А ты как здесь?
— Это мой сотник, князь. — встал рядом с ним Олег.
— С каких это пор в одной сотне стало два сотника? — ядовито усмехнулся Вельтар.
— С тех пор, как она увеличилась вдвое. — спокойно парировал воевода. Олег слышал, как Вельтар по-прежнему называет его сотником, и в конечном счете, это было так: поход закончился, а вместе с ним и воеводство. Но если одну сотню он возглавит сам, то второй необходим командир и лучше Клюда с этим вряд ли кто справится.
Князь удивленно глянул на Олега и сделал шаг по направлению к двери, но столкнулся с дружинником из стражи, который хмуро держался за разбитый нос.
— Что, ты тоже недоволен, тоже обиду держишь? — спросил он, взглянув на него.
— Обиды нет, а вот злость еще не прошла. — так же хмуро ответил гридень. — Кулаками махать он силен, а пусть со мной на мечах попробует. — указал он головой на ханкаса.
— Могу и на мечах. — с вызовом ответил Рогвод, выпячивая грудь.
— Хватит! — не выдержал Олег, покачивая раздраженно головой. Ханкас тут же осекся и уже добродушно протянул гридню руку.
— Прости друже, я был не прав. Но я ведь честно предупреждал, что зашибу.
Хмыкнув в усы, дружинник с готовностью протянул ему руку и они обнялись.
… Дружина радостно приветствовала появившихся на крыльце воеводу с князем. Вельтар с изумлением созерцал развернувшееся широким строем светлогорское войско, не веря своим глазам. Две с половиной сотни закованных в латы воев стояли перед ним, гарцуя на лошадях.
— Я знал, что ты сдержишь слово, сотник. — тихо произнес князь, обращаясь к Олегу. — И ты заслужил право называться воеводой.
— Слава князю! — рявкнул занявший свое место Андрей.
— Слава!!! — громогласным эхом пронеслось по рядам.
— Вам слава, други мои! И слава вашим командирам! — глаза князя возбужденно горели.
— А что с Потаком, светлый князь? — раздалось несколько голосов, и ряды заволновались, ожидая ответа.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Идет выяснение… — со вздохом выдавил из себя князь, радость в его глазах сразу же померкла.
— Ваши десятники вам все расскажут. — пришел ему на помощь Олег. — А сейчас — отдыхать.
— Мы верим Потаку, он не изменник. — продолжали выкрикивать из строя.
— И правильно делаете! — поддержал их воевода. — Если кому-то из вас что-то станет известно, немедленно докладывать своим командирам. Он снова нуждается в вашей помощи.
Дружинники согласно зашумели.
— Князь, а что это за письма, про которые ты говорил? Я могу на них взглянуть?
— Я и сам хотел их тебе показать. Пора добиться истины.
Олег согласно кивнул головой и, уже обращаясь к дружине, скомандовал:
— Клюд, Андрей и Макс остаются со мной. Арах, ты остаешься за старшего. Разместить людей и отдыхать. Десятникам собраться у Божара и ждать меня… Все, отдыхайте, новости узнаете потом.
* * *
Собравшиеся разместились все в той же княжеской светлице. У дверей была выставлена стража со строжайшим наказом никого не впускать. Олег кратко рассказало походе, но князь уже многое знал от самого Потака и лишь согласно кивал головой. Иногда он задавал кое-какие вопросы или комментировал действия Олега, соглашаясь с ним или наоборот, давая советы на будущее. Но в целом результатом похода князь остался доволен. Теперь настал его черед рассказывать о последних событиях, а они были таковы. Еще до приезда Потака в Белогоче был убит неизвестными людьми его посланник. Догадались об этом только по найденному у него письму, которое Потак адресовал Велигору, княжескому воеводе и своему близкому другу. В своем письме Потак сообщал, что он вошел в сговор с оранцами и собирается вместе с наместником Добравом отсоединить большую часть Дикой Земли от княжества, организовав свое под рукой оранских кагаров. Велигору же он предлагал за хорошую плату оказывать ему всяческое содействие. Ясное дело, что прочитав письмо князь пришел в дикую ярость. Он тут же приказал учинить обыск в домах Потака и Добрава. Результат не заставил себя ждать, и у того, и у другого были найдены письма от оранских кагаров и кое-какие подарки, чье происхождение не вызывало сомнений. Князь не смог скрыть эту историю от ушей лепших мужей княжества и начались толки. Кто-то отнесся к этим письмам с недоверием, зная обоих, кто-то наоборот, имея зуб на своенравного наместничьего воеводу, а таких было достаточно, напротив был рад очернить его еще больше. Были и такие, кто занял нейтральную позицию. Необходимо было что-то делать, и князь решает послать Могура с малой дружиной в Стелец, чтобы при помощи посланной туда сотни Олега арестовать Потака и Добрава, и добром или силой, но доставить их в Белогоч. Потом первый приступ ярости прошел, и Вельтар в глубине души сам стал сомневаться в достоверности этих писем, в его голове просто не укладывалась мысль о предательстве Потака, в котором он всегда был уверен. Но если это все-таки было правдой, то дружина Олега находилась в большой опасности, тем более что состояла она из одной молоди. Но тут появляется сам Потак. Князь долго беседовал с ним, в конце концов полностью убедившись в его верности. Но вопрос с письмами так и остался неясным. Когда Потак узнал, в чем его подозревают, он пришел в такое бешенство, что его и в самом деле пришлось посадить в темницу. Он отказывался отвечать на какие бы то не было вопросы, и замкнулся в себе. Тогда-то Вочара и забрал его с согласия князя. Знали об этом только Могур и Обруд. Больший воевода Велигор, узнав о предназначавшемся ему письме, слег. Со своим другом он встретиться не захотел, но и ни в чем его не обвинял. В принципе, это было все, что мог князь поведать, если конечно не считать того, что кто-то очень постарался, чтобы об этой истории узнал весь город, несмотря на строжайший запрет. Кто-то очень сильно пытается очернить опального воеводу перед всем народом.
