– Простите, шеф, кто это – они?
– Русские! Так… Нам надо принять ответные меры. Предложения?
Присутствовавшие молча пытались проглотить новость, все, кроме Смита, который лично беседовал с русским резидентом.
– Сделаем так, джентльмены. Для начала уточню: от ваших русских кротов есть что-нибудь дельное?
– Сведений о вмешательстве российских спецслужб в события в Арабских странах не поступало.
– Но ведь здесь явно заметна рука русских. Значит, они пользуются чужими руками… О проводимых операциях могут знать руководители русской разведки, только они и в курсе, оттуда цепочка тянется в Каир и Манаму. Немедленно предпринять меры к задержанию детей, жен или родителей руководителей российских спецслужб. Вам, – обращаясь к оперативникам, произнес Коллинз, – следует осуществить меры устрашающего характера с минимальным количеством жертв. Всё, действуйте.
19 февраля микроавтобус, везший туристов в Приэльбрусье, был подрезан легковым автомобилем, из которого вышли двое неизвестных в камуфляжной форме и масках. Они попросили сидящих в машине туристов: вместе с водителем их было 5 человек – предъявить документы. По их сведениям, только что в аэропорту приземлилась некая Ирина Патрушева, которая направилась в горы по данному маршруту. Один из туристов, смелый малый, в свою очередь попросил пару вооруженных лиц также предъявить свои документы. В ответ раздалась автоматная очередь. Погибло 3 из 5 человек. В последующие два дня та же группа нападавших, получив из СМИ сведения о том, что они стреляли не по дочери Секретаря Совбеза России, подорвала канатную дорогу, а на следующий день попыталась взорвать начиненный взрывчаткой автомобиль: оперативники в машине обнаружили 7 кг тротила!
Генрих побывал в Бахрейне сразу после Йемена. О проработке этого направления он получил указания в конце ноября, но лишь перед рождеством смог туда слетать. Российских туристов в Бахрейне было немного, поэтому туда он прибыл на круизном лайнере как турист, с паспортом на имя гражданина Алжира Юнуса Мусави, поскольку говорил по-арабски чисто. Он устроился в третьеразрядной гостинице, пытаясь не привлекать к себе внимания, и часам к 4 пополудни поехал на рынок.
Там всегда было людно, там же его ждал связной. Тот подъехал на почтовой машине, остановился напротив него. Номера машины совпали, Генрих произнес пароль, звучало шутливо:
– Сколько объявлений Вы нашли в этой газете?
– Находящемуся в поисках количество объявлений всегда на одно меньше нужного.
Генрих махнул в кабину связника, они тронулись, молча выехали за пределы рынка, затем города и направились к мотелю. Как раз стало смеркаться. Они заказали еду в номер, сами же сели в другой автомобиль, предварительно припаркованный на стоянке позади мотеля, связник завел машину и резко тронулся. Только через 15 минут, когда они вновь по автостраде приблизились к городу, связник назвался:
– Меня звать Акбар. Запомнишь?
– Конечно. Меня Юнус. Знаешь, что делать?
– Обо всем в курсе… Ты друг Сальери?
– Ты его знаешь?
– Служил с ним в Москве, в странах, городах и местах, которые я тебе называть не буду. Договорились? – Акбару было под 50 лет, с очень смуглой кожей лица и рук, последние были покрыты густым волосяным покровом. Волосы смолисто-черные, зрачки карие, губы тонкие, взгляд хладнокровный, речь уверенная и негромкая. Он был в белой робе арабов тех мест.
– Нет проблем.
– Деньги привез?
– Они в нужном месте. Сколько нужно?
– Столько же, сколько в Тунисе. Частями устраивает.
– Хорошо. Завтра по этому адресу, – Генрих написал на визитке название отеля. Моему человеку доверяешь? – спросил Генрих.
– Лучше сам. Если не приедешь, вот пароль, – произнес Акбар, и в свою очередь написал две фразы арабской вязью.
– Хорошо. Я сойду у супермаркета. Не теряйся, – произнес Генрих и похлопал по капоту машины Акбара.
18 февраля события в Иордании начали приобретать характер необратимых. Митингующая толпа потребовала смены состава кабинета министров. Когда толпа получает что-то в обмен на свои требования, она начинает требовать еще что-то, и так по цепочке, пока ситуация не переходит грань хаоса. Этому пытался помешать премьер-министр Маруф аль-Бахтит, которого только что назначил король Абдулла. Сведения, поступившие к нему от американцев с момента, когда он был назначен на должность, говорили ему о том, что в регионе действует диверсионная группа. Кто она, каковы её цели?
Иордания – страна, открытая практически для каждого араба, да, граничащая с Израилем, но все же устоявшаяся арабская страна с неплохим уровнем жизни. Её отличала стабильность, мир и согласие, что удовлетворяло как короля, так и рядовых граждан, живших в достатке и намного лучше палестинцев. Премьер вызвал руководителя спецотряда, в котором многих знал лично. В кабинет, продуваемый кондиционером «Bosch», вошел немолодой, лет 40, плотный мужчина в униформе и сединой в висках:
– Фейсал, вам надлежит расположить своих людей вдоль границ с Египтом, а также Израилем. Пусть сидят в каждой закусочной на границе, слушают небылицы, анализируют, и докладывают самую мелочь. Нам надо найти диверсантов. Не может быть, чтобы арабы континента вдруг, ни с того ни с сего одновременно поднялись против своих правителей. Наша с вами работа, по уставу, присяге, которую мы принимали, защищать строй в этой стране, нашего короля, безопасность и устои страны.
– Я Вас понял, господин аль-Бахтит. Сделаю все, что в моих силах. Прошу прощения, есть ли какие-то другие соображения, кроме общих и высказанных Вами, что это диверсионная группа?
– Заключения наших аналитиков. Кроме того, из ЦРУ поступила аналогичная депеша, это было неделю назад.
– Простите, господин премьер-министр, не могли бы Вы уточнить, представители какого государства работают у нас, т. е. против нас?
– А Вы подумайте, Фейсал! – произнес аль-Бахтит. – Кому выгодно, чтобы вокруг границ Израиля, в Египте и у нас, в Иордании, горела земля под ногами?
– Не могу знать, – произнес Фейсал.
– Честное слово, Фейсал, какой же вы тугодум, я о Вас лучше думал. Русским или Ирану. А вот чего они добиваются, это только Бог знает, да люди в Вашингтоне и Москве. Нам бы Иорданию уберечь от этих подонков… Связь со мной поддерживайте круглосуточно, даю санкцию на применение оружия без предупреждения.
– Слушаюсь, господин премьер-министр.
Они попрощались. Фейсал, недолго пережевывая информацию шефа, разослал людей, предварительно снабдив их фальшивыми документами и деньгами. К сожалению, армейская прямолинейность подвела его: туристические фирмы, приносившие одну из основных статей дохода, у него не вызывали подозрений, и уж тем более какой-то узбекский гражданин, ведь не российский же! Генрих имел паспорта на случай отхода, благо вокруг было море, много катеров и тех, кто за пару «франклинов» перевез бы его в другую страну. Но это как резервный вариант, пока надо было работать, что он и делал – во славу ГРУ.
Ливийский поворот. январь – февраль 2011
После успехов в Тунисе и Египте, на фоне оглушительного рева митингующих на севере Африканского континента, акцент в работе Генриха переместился в Ливию. В Арабских странах было множество тех, кто когда-то получил диплом в СССР или в России, в том числе на закрытых военных курсах. Один из них, Джамшид, оказавшийся сообразительным малым, знал дорогу в Ливию наизусть. У него там были родственники, мать по происхождению была ливийкой, а его отец, эксперт музея в Каире и гид для множества туристов, искренне любил его мать. Поэтому они обязательно раз в полгода выезжали всей семьей в Триполи и гостили там неделю.
Джамшид предварительно арендовал несколько автомобилей для их смены по пути в Ливию, благо она граничила с Египтом. Рано утром 20 января Джамшид и Генрих «аккуратно» проехали пограничный кордон, где Джамшид без предъявления паспортов для проверки и регистрации, кивнул пограничникам, знавших его в лицо. Проехав около 40 километров, они оказались в Бенгази, городе, примыкавшем к Египту. Джамшид позвонил по телефону, к ним подъехал его двоюродный брат, проводивший их для того, чтобы они оставили вещи в его доме. Его звали Малик.
– Ассалому алейкум, – произнес он, когда открылась дверь их автомобиля. – Кейф халук [31]?
– Шукран [32], – произнес Генрих.
– Малик, угостишь гостей чаем? – шутливо спросил Джамшид, как только они въехали в маленький дворик. Тот утвердительно кивнул, произнес:
– Джамшид, проведи гостя в дом, – а затем быстро удалился. Пока его не было, Генрих спросил:
