Я дрожала, а гарпия, не сводя с меня красных глаз, обмякла в руках отца.
В этот момент с треском, ударяясь об стену, открылась дверь и отталкивая Бадена, в комнате показался белый волколак. Увидев меня в крови, дрожа, подошел ближе, сгребая в крепкие объятия. От него пахло Зесом. Я узнала его… Когтистой рукой волк провел по окровавленному животу.
— Это не мое. Все хорошо…
Отец положил Эфимеру на пол и попытался прощупать пульс.
— Она еще жива. Отнесу лекарю, не нужно Кире брать смерть этой дряни на душу.
Волк уткнулся мордой мне в шею, его сердце бешено колотилось и он прижимал меня к себе, снова и снова проводя когтистыми руками по дрожащему телу.
Прошло несколько минут прежде чем он принял свой нормальный облик.
Резко Зес подхватил меня на руки и прям в одежде поставил под струи теплой воды, рывками снимая с моего тела окровавленные вещи и швыряя ее в мусор.
— На тебе не должно быть этого запаха! — взяв мыльное масло он долго натирал мою кожу исследуя каждый сантиметр.
Это не было возбуждающе и не воспринималось как сексуальная игра. Он пытался себя убедить, что кровь не моя, что я цела и невредима, что с нашим ребенком все хорошо.
Тяжело дыша, он в отчаянии, зарычал, напоминая дикого зверя. Провел шершавыми пальцами по моей саднящей шее, когти гарпии успели проткнуть кожу, и на ней красовались несколько кровоточащих царапин.
— Все хорошо, я цела. Это просто царапины, они быстро заживут.
Хоть я и была в шоке, чувствовала необходимость успокоить его. Мужчина молчал, продолжая гладить мою шею, его дыхание сбивалось, а глаза изменили форму. Клыки, казалось, стали длиннее. Он боролся со своим волком.
Неожиданно упал на колени, мощными руками обвил мою талию, а губами прижимаясь к животу.
— Прости меня, я так испугался. У ворот услышал крик и кинулся к тебе! — он потерся носом о мой живот, ласково провел по нему пальцами. — Я уйду из Альянса, вы больше никогда не подвергнитесь опасности.
Он поднялся на ноги, прижимая мое обнаженное тело к мокрой одежде.
— Кира, ты большая молодец! Я даже не надеялся, что ты сможешь сама себя защитить. Черт возьми! — он дернул головой, — ты не представляешь как я рад, что ошибался.
Накрыв мои губы в требовательном поцелуе, заставил поддаться напору. Отстранившись, он улыбнулся, проговаривая мне прямо в губы:
— Я больше не смогу называть тебя наживкой… Маленькая, все закончилось!
От его слов пришло облегчение. Конечно мир все так же нуждается в спасении, и это работа не на один день, нежить шныряет по лесам нападая на путников… Но в Альмарэне воцарились мир и гармония, Альянс избавился от предателей, я обрела любимого мужчину, а наш ребенок любящего надежного отца и защитника, в образе белого волка с цветными глазами.
Эпилог
Даже не мог мечтать о такой жизни. Наконец, я нашел свою тихую гавань. Все улеглось, Азариэль уверенно принялся за руководство Альмарэном, а так же взял на себя опеку над Иваром. Мальчишка быстро отошел от потрясения, став несносным сорванцом не желающим учиться и сводящим с ума своими выходками всю цитадель.
Киллиан занял мое место, интенсивно работая на благо Альянса, став мечом правосудия. По-моему, он доволен новым положением.
Гадриэля казнили спустя два дня после моего отъезда, постепенно вскрылись много деталей его махинаций, оказалось, что ритуал, не единственный из его грехов, но безусловно самый страшный.
Эфимера выжила, ее заточили в темнице Альмарэна, где гарпия находится по сей день, под каким-то хитрым замком, открыть который может только Азариэль. В общем, шансов у нее нет. Казнь для нее не рассматривалась, так как гарпий осталось слишком мало, а каждая потерянная единица может негативно сказаться на пространстве.
Что касается меня, я поселился со стаей, которая выбрала меня новым вожаком. Отцу уже сложно справляться с этой ролью, но он не устает давать советы, свуодя меня с ума наставлениями.
После длительной охоты, вместе с двумя волками я вернулся домой. Моя душа была спокойна, я, наконец, обрел свое счастье.
Еще за забором, увидел, как во двор выскочила Кира, бегущая за несносной девчушкой с двумя серыми хвостиками.
— Присцилла! Быстро брось эту палку. Ты сейчас выбьешь кому-нибудь глаз. Я что сказала?! А ну стой, негодница!
Синеглазая малышка весело хохотала, убегая от матери, но заметила меня, забыв о своей «игрушке», вытянула ручки, кидаясь в мою сторону.
— Папа велнулся! Я пелвая, я пелвая. А Бьёлн не успел!
Из двери дома выскочил мальчуган с такими же серыми волосами, догоняя свою визжащую сестру.
— Я пелвый!
— А ну не спорить, сорванцы! Оба первые, — я подхватил дочь на руки, а трепыхающегося сына закинул на плечо, неся их к дому. — Маму слушались? Не обижали? Бьёрн?
— А что я? — желтоглазый мальчишка надул щеки, продемонстрировав свою обиду, а через секунду забыв о ней, начал опять трепыхаться, пытаясь вырваться из моего захвата.
Присцилла смеялась, пытаясь помочь брату, щекоча меня маленькими ручками.
— Бьёлн! Я помогу!
У дома ждала моя душа. Кира стояла у двери, наблюдая за нами с широкой счастливой улыбкой. Спеша к ней, поставил двойняшек на землю, подгоняя их в дом и прижался в поцелуе к любимой жене. Прошло уже четыре года, а я не могу насытиться этой женщиной. Моя любовь к ней только растет.
— Как себя чувствует наша мамочка? — я провел рукой по круглому животу жены. В ответ получая пинок.
— Думаю, осталось недолго. Я больше не могу так ходить. Чувствую себя каракатицей! — девушка прижалась ко мне, в ласковом жесте поглаживая скулу.
Заговорщицки улыбнувшись, прижался губами к уху
