— Смотри. — Молодой человек подошел к спутнице, обнял ее за плечо. — Смотри внимательно…
Облако взлетало все выше и выше, пока, спустя несколько минут, не прикоснулось к низким тучам. Те начали стремительно съеживаться, словно пенопласт, на который пролили свежий растворитель, и вскоре над озером появилась широкая рваная дыра, сквозь которую с чистого голубого неба вниз глянуло солнце.
— Что это было?
— Подожди, — остановил девушку Дикулин.
Он выкатил из разгорающегося костра уголек, затушил его в песке, затем растер пальцами в черную пыль. Перемешал с порошком из другого пакета, прошел от берега озера до верха холма и вернулся обратно к воде, очертив пылью широкую дугу, с помощью которой отрезал от прочего мира большой кусок пляжа с костром и мотоциклом. Остатки порошка вместе с бумагой Алексей бросил в огонь — над линией задрожал воздух, заклубился туман. Белесая стена поднималась все выше, пока не сравнялась с вершинами деревьев. Молодой человек снял косуху, кинул ее на песок возле костра, расстегнул рубашку. На пляже у озера стало быстро теплеть.
— Что происходит, Леша? — расстегнула молнию комбинезона девушка.
— Я хотел бы тебе кое в чем признаться, Аленушка… — Алексей расстегнул карман рюкзака, достал несколько стеклянных блюдечек, пакет молока, нарезанный крупными ломтями батон белого хлеба. — И я думаю, что лучше сделать это здесь и сейчас. Мне кажется, теперь ты не сочтешь меня ненормальным или не примешь мои слова за шутку. Понимаешь, в этом мире есть силы, которые плохо доступны объяснению и пониманию. Но они существуют. В этом мире живут существа, которые стараются не показываться на глаза обычным людям, которые не похожи на нас и способны на многое, недоступное нам. Я не всесилен. Просто я чуть-чуть приподнял покров тайны и научился дружить с теми, кто не желает быть замеченным.
Он остановился возле одинокой березки, у корней которой пышно разросся куст шиповника, поставил блюдце, налил в него немного молока, положил ломоть булки.
— Вы, берегини лесные, духи травяные, лесачи и лесавки, смоляные и зеленые. Подношение мое примите, едой моей угоститесь, за беспокойство не сердитесь. Я вам завсегда рад, и вы на меня зла не держите… — Молодой человек поклонился кустарнику, в котором послышались непонятные шорохи, и стал спускаться к озеру.
— Однако тут становится жарковато, — призналась Лена, расстегнула молнию до конца, сняла комбинезон, оставшись в коротких, чуть ниже колен, лосинах и футболке с надписью: «Интерпресскон-95». — Значит, ты колдун? Тогда, может быть, ты меня приворожил? То-то я понять не могу, чего меня к тебе так тянет?
— Нет, — резко остановился молодой человек. — Нет, Аленушка, ничего я не делал. Именно поэтому меня так и волнует, что ты обо мне подумаешь, что скажешь. Ведь если мы и дальше станем встречаться, рано или поздно ты все узнаешь. Это трудно не заметить, и лучше я признаюсь сам, сразу, чем буду оправдываться через неделю, месяц или год. Я занимаюсь магией, Лена. Это связано с моей работой. И с той работой, которую мне предлагают.
— А я не верю! — с вызовом вскинула голову девушка. — Никакой магии не существует. Все это ерунда и выдумки.
— Не существует? — усмехнулся Дикулин. — Тогда иди сюда.
Он взял ее за руку, подвел к воде.
— Попробуй, холодная?
— Холодная, — согласилась Лена.
Молодой человек присел у кромки воды, поставил на мокрый песок четыре блюдца. В одно налил немного молока, в другое положил булку, в третье налил немного густого янтарного меда. Потом откупорил вино, пролил немного в воду, после чего до краев наполнил четвертую мисочку и прямо из горла сделал несколько больших глотков:
— Вы, навки и болотницы, водяные и полуденницы, русалки и криксы, ты, хозяин озерный. Подношение мое примите, едой моей угоститесь, за беспокойство не сердитесь. Я вам завсегда рад, и вы на меня зла не держите. Отпробуйте меда сладкие, вино горячее. Сами повеселитесь, с нами порезвитесь, сами согрейтесь, да омута не морозьте. Нас за пятки не хватайте, наше тепло не уносите.
Он сделал еще глоток, вылил в воду остатки вина, повернул голову к девушке:
— Ну, а теперь попробуй.
— Потеплее стало, — признала Лена, зачерпнув ладонью из озера. — А зачем ты сам пил? Ты ведь за рулем.
— Если самому не отпить, наговор почему-то не действует. Я сейчас, бутылку уберу, чтобы не мусорить. — И Алексей пошел к рюкзаку.
Лена проводила его настороженным взглядом, потом кончиком указательного пальца коснулась уголка глаза и быстрым движением нарисовала на воде круг, в который вписала несколько иероглифов. Темный контур круга с древними письменами начал медленно тонуть, пока не лег на песок, где начал потихоньку растворяться. Девушка снова зачерпнула воды, и на этот раз результат ее удовлетворил: она наклонилась, сполоснула лицо, омыла руки до локтей:
— Какая теплая! Как тебе это удалось?
— Ну, — пожал плечами молодой человек, снимая рубашку, — ты же все равно в это не веришь.
Оставшись в одних плавках, он разбежался и нырнул в воду. Спустя секунду появился над поверхностью, отфыркиваясь и крутя головой.
— Так нечестно, — обиженно надула губы Лена. — Я тоже хочу!
— Так давай, ныряй сюда.
— У меня купальника нет.
— Я же тебя предупреждал, что будем купаться!
— Кто же в это поверит в такую погоду?
— В какую?! — указал на небо Алексей.
Из разрыва в облаках на землю хлестало ослепительное солнце, меж туманными стенами стремительно накалялся песок.
— А это надолго?
— Пока костер горит. Я вылезу — еще дров подброшу.
— Да-а… — Девушка присела на берегу, поводила рукой в воде.
— Леночка… — улыбнулся Дикулин, загребая воду. — Ну же, Лена. Это последний шанс искупаться в этом году. Пойдет снег — нам сюда будет не добраться.
— Ладно, — решилась Лена. — Давай-ка отвернись. Я сейчас.
Алексей послушно отвернулся, лег на спину и вскоре услышал тихий плеск.
— Ой, хорошо-то как! Мечта.
Он извернулся, подплыл к девушке:
— Ну как?
— Это блаженство! Ты не поверишь, лучше, чем на Канарских островах. Даже вода теплее, а пляж еще лучше. Там чернота одна, а тут… А тут никого. Весь океан твой, хоть и маленький.
Лена остановилась рядом. Леша скользнул рукой по ее телу и понял, что девушка купается без одежды — совершенно без ничего. Она не отстранилась, и молодой человек мог прикоснуться к ее спине, обнаженным бедрам, бокам — но в черноватой торфяной воде не мог разглядеть ничего, кроме плеч.
— Хороший мой, ты не перегрелся? — неожиданно оттолкнула она его от себя, повернулась на живот и быстрыми саженками поплыла к противоположному берегу. Алексей погнался за Леной, но она неожиданно нырнула, после чего вплыла почти у самого пляжа: — Хорошо, косички заплела. Теперь и не испачкаются, и завьются сами.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
