куда-либо еще и даже, как она сказала — пошевелиться. Никогда раньше ни у него, ни у нее такого не было. Действительно, что это с нами было?
2006 год. Начиная с этого года, мы (вплоть до 2011 года) путешествий на 1000 км не предпринимали. Одной из причин была неуверенность в «новой» машине. В мае мы купили Volkswagen Golf (ей было 20 лет и она вся была «заезженная» — на ней предыдущий владелец таксовал), но она нам почему-то очень понравилась (даже то, что она была низкая), и она была очень изящная, спортивная, компактная (соответствовала нашей психологии), она нравилась и другим — пару раз к нам подходили с просьбой ее продать. Мы ее, конечно, отдали в приличную автомастерскую, заплатили немало денег и ее привели в надлежащий вид. Но в тот год мы только дважды съездили в мой Камышин (один раз в июне по делам, уточнять документы), а другой раз в августе — просто поностальгировать). Вообще, регулярно в Камышин мы стали ездить с 2005 года (в тот год мы также на обратном пути заехали в Гусевку (эту поездку и свои эмоции я описала в своём эссе «Страсть к воде: мои заплывы») и случайно так совпало, что я там оказалась ровно сорок лет спустя!
Не знаю, будет ли у меня время и возможность рассказать о моих сложных отношениях с Камышином: мне было очень комфортно учиться в школе (училась с упоением, по английскому и литературе — лучшая ученица в школе, хорошие отношения с одноклассниками — никогда не ссорились!), я обожала городскую библиотеку и просиживала там в читальном зале часто и подолгу. Поэтому именно в Камышине возникла моя страсть к книгам (и именно там я навсегда в своей жизни погрузилась в свой интеллектуальный мир (См.: «Введение»), и именно в Камышине так же возникла другая страсть — моя страсть к воде и именно там начались мои дальние заплывы в Волге (См. мое эссе «Страсть к воде: мои заплывы»). К тому же я очень любила питомник (он был в 5 минутах ходьбы от дома) и лыжные прогулки зимой были сказочными (и хотя, мягко говоря, я не очень хорошая лыжница, тем не менее с упоением носилась по склонам и даже как-то поехала на трамплины в конце питомника и мужественно несколько раз с них прыгала). Вообще, Камышинский питомник — самое лучшее для меня место для лыж, потому что идешь по накатанной лыжне (или сам ее прокладываешь, но это было редко), и, главное, нет жуткой крутизны всех этих горно-лыжных курортов, на которых лыжи разъезжаются, поскольку колеи нет. И вообще — это райское местечко — рядом с домом. А еще я так же очень любила городской парк (помню, как я однажды шла по нему в июле днем в сильный дождь, но почему-то была очень счастлива). Я очень любила кинотеатр «Дружба», в который несколько раз в месяц ходили в кино с родителями (реже — с одноклассникам) и у меня остались в памяти необычные потрясающие итальянские фильмы, и то, как мы потом возвращались на автобусе домой и бурно обсуждали их содержание. Я очень любила мост через Камышинку (город раскинулся по обе ее стороны) — помню как с одним курсантом (как он сам подчеркнул, что он не просто с Украины, а с западенции) гуляли как-то в жутко морозный вечер и ради смешного эксперимента я положила на перила моста подаренную им шоколадку («упадет — не упадет»?) и она стала на резком ветру покачиваться но — он ее быстро схватил — и засунул себе в карман. Очень ловкий и «щедрый» юноша — западенция!
Но, с другой стороны, в те годы Камышин был очень неуютным городом — с обшарпанными двухэтажными купеческими зданиями (которые, если они ухожены — невероятно могут быть красивы, как в Волгограде, как в Новочеркасске) и — очень унылым частным сектором. Такой же обшарпанный был и ж/д вокзал, очень грязный внутри. И очень жуткая была бетонная набережная на Волге (а набережной на Камышинке вообще не было — только грязный песок). Гулять по такому городу было неприятно. Но мое отрицание этого города было еще и из-за другого: в школе у меня не было друзей, хорошие отношения — да (но только мы приглашали одноклассников в гости, и мама их угощала). А после окончания школы я вдруг почувствовала свое одиночество — у меня совсем не было друзей, т. е. не было никого (кроме Таечки, но с ней мы, к сожалению, редко виделись — См. о ней в моем эссе «Жизнь как пунктир: психология ошибок»), кто бы мне был интересен и приятен и — я очень хотела навсегда покинуть этот город.
Меня услышали. В 1975 году мы переехали в Волгоград, который мне сразу безумно понравился и я в него без памяти влюбилась (без преувеличения).
В течение многих лет в Камышин меня не только не тянуло, но я сознательно этому очень сопротивлялась. Даже в 1983 году (8 лет спустя) меня уговорили туда съездить, но поездка мне была неприятна. Никогда (даже после окончания института) у меня никогда не было желания поехать туда и рассказать о своих успехах. Но, однако, спустя еще 14 лет, в 1997 году, я вдруг неожиданно для себя остро захотела увидеть Камышин, потому что вдруг поняла, что я по этому городу скучаю. Я купила билет на автобус. Всю ночь не спала. Утром в 5 утра встала с очень больной спиной, но решение ехать не отменила. Очень волновалась. Когда показался питомник, от волнения вся дрожала. На автовокзале пришлось полчаса ждать открытия кассы (перед местным буфетом с названием «Провинция»), чтобы купить обратный билет на 16 часов (позже не рискнула — могла в Волгограде не уехать на автобусе домой — после 8 вечера уехать из центра на «двойке» было невозможно — такое было время 90-х!). В Камышине у меня на все было только 1,5 часа. И — я понеслась: вниз по Волгоградской улице мимо нашего дома (изменений мало — только чудовищно громоздкие нависающие застекленные балконы второго этажа и еще один, пристроенный к нашему, гараж), потом — вниз по Пролетарской, чтобы увидеть улицу Камышинскую, где мы жили с самого начала в течение года, пока не дали квартиру, снимали полдома и ходили в 1-ю школу (тот же песочек на улице, дома были обложены кирпичом и «наш» я определить точно не смогла, от большого сквера, где мы
