Из задумчивости его вывел запыхавшийся посыльный. Молодой казачок из команды следопытов, подбежав, плюхнулся в пыль на колени и, заполошно дыша, коротко выдохнул:
– Беда, княже. Османы идут.
– Отдышись. Вон, воды глотни и доложи все толком, – спокойно приказал Руслан, у которого от этого известия шерсть на загривке дыбом встала, словно у бойцового пса. – Сколько их, откуда идут, как далеко? – задал он самые насущные вопросы.
– Идут вроде столько же, сколько в ущелье стояло. Все пешие, до нас еще часа три ходу и все в гору. С ними те, что ночью ушли, – отдышавшись, доложил разведчик.
– Казаки, в ружье! – громко скомандовал Руслан, поднимаясь.
– Быстро берем из ящиков мины и идем их ставить, где я скажу. Остальным готовить себе огневые точки. Враг рядом. Отбивать его тут будем. Вон там, на тракте узость серьезная. Там его и зажмем, – принялся раздавать он указания.
Три с половиной часа пролетели, словно полторы минуты. За это время бойцы успели расставить два десятка мин вдоль дороги, выведя взрыватели на веревочку. Установили минометы так, чтобы контролировать огнем большой участок дороги и оборудовать себе что-то вроде стрелковых ячеек из камня. Копать окопы в скале никому и в голову не пришло. Благо камня для брустверов тут было в избытке.
Схема минирования была проста, как мычание. По обеим сторонам дороги, в шахматном порядке были расставлены мины, взрыватели которых должны были сработать после удаления предохранительной чеки. Разложив по порядку веревки для инициации взрывов, Руслан с грустью посмотрел на это убожество и, вздохнув, мысленно дал себе зарок «изобрести» взрывной генератор для электроподрыва. Благо, что такое провода, тут уже знали. Осталось вспомнить, из чего изготавливается лак для их изоляции.
Шагали турки красиво. В колонну по три, закинув оружие в положение на плечо, в ногу. Сразу становилось понятно, что это не банда, а регулярные войска. Шатун подобрался, внимательно наблюдая, как первые ряды приближаются к минной ловушке, когда над скалами вдруг послышалась песня. Шатун едва не выругался, но прислушавшись, вдруг понял, что над горами звучат слова баллады «Иду на вы».
Оглядевшись, он сообразил, почему казаки рискнули запеть, не побоявшись раскрыться. Вся его команда, стоя за брустверами на коленях, сняв папахи, крестилась, целуя свое оружие. Маршировавшие по дороге турки своими сапогами глушили звуки пения, так что слышать казаков они просто не могли. Сняв папаху, Руслан перекрестился и, следуя примеру своих бойцов, поцеловал винтовку…
