— Где спрятался Харви?
Свен развел руками.
— Этого я не знаю, — сказал он. — Может быть, мы двести лет лежали рядом, в одном доме и на одном этаже.
— А если разминетесь с Харви во времени?
— Может быть и так.
— Что ж, пора спать, Мудрая голова, — произнес Венс и поднялся.
Бледное лицо гостя пошло пятнами.
— Мудрая голова? — повторил он.
Венс смешался.
— Простите, если обидел… — начал он.
Гость нетерпеливо махнул рукой.
— Откуда вы знаете, какое прозвище мне дали два столетия назад? спросил он.
— Из бумаг Харви, — сказал Венс.
— У вас есть его бумаги?
— Часть. Я обнаружил их среди мусора, когда убирал комнату.
— Давно убирали?
— Недавно.
Свен скользнул взглядом по полу.
— Новый пол настелили? — спросил он.
— Пришлось.
— Раньше в этой комнате пол был выстелен квадратами, — сказал Свен. Харви называл его шахматным. Трудно было обдирать старый пластик?
— Я не обдирал его. Стелил поверху, — произнес Венс.
При этих словах гость схватил Венса за руку. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. В глазах Венса промелькнул страх.
— Неужели вы думаете, что Харви в этой комнате… — прошептал побледневший Венс.
— Без паники, — проговорил Свен. — Харви вполне мог спрятаться и в другом месте.
Венс закрыл лицо руками.
— Когда настелен новый пол? — спросил Свен.
— Два месяца назад.
Свен кивнул.
— Вы укладывали пластик один, без помощников? — спросил он.
— Один.
— Последний вопрос, — сказал Свен и ногой потрогал упругий пол. — В том, как были уложены листы старого пластика, вы ничего не заметили подозрительного?
Вопрос попал в точку.
— Кажется, некоторые квадраты были уложены неряшливо. Как будто мастер торопился, — еле слышно прошептал Венс.
Свен поднялся.
— Где это место? — спросил он.
Венс указал в угол комнаты.
Свен ссутулившись прошел в угол и опустился на колени, процедив:
— Инструмент.
Венс вынес с кухни ножовку, долото и молоток с вихляющейся ручкой. Вдвоем они поддели и подняли лист недавно настеленного пластика.
— Те самые квадраты, — пробормотал Свен. — Шахматные… Сейчас их сорвем.
Удары молотка отдавались глухо, обличая под старым покрытием пустоту.
Вскоре показался угол контейнера, а еще через несколько минут они очистили весь ящик, втиснутый между бетонными балками междуэтажного перекрытия.
Свен щелкнул пальцем по крышке и сказал:
— Поздно.
Перехватив взгляд Венса, пояснил:
— Гелия внутри нет. Улетучился.
— Проверить надо, — сказал Венс.
— Друг мой, я был шпуром. Разве вы не уяснили это из бумаг Харви? произнес Свен. — Сколько таких ящиков прошло через мои руки — знают один бог да статистики Центра. Похожий случай был у меня недалеко отсюда, на улице Слез — Что, все еще сомневаетесь? Посмотрите сюда, — указал Свен на треснутый, затянутый паутиной циферблат, который Венс поначалу не заметил. — Это реле времени.
Стрелка реле времени стояла на нуле. Это означало, что путешественник по столетиям доставлен в заданный год и месяц, где и разморожен.
Свен рывком приоткрыл крышку — в сухом контейнере лежал Харви. Поза его говорила о том, что перед смертью беглец пытался вырваться из плена.
— Харви, дружище… — тихо сказал Свен. — Вот мы и встретились с тобой в будущем, куда ты так стремился.
Венс перевел взгляд с разбитых в кровь кулаков Харви на окаменевшее лицо Свена.
— Я убил его, — сказал Венс.
— Не мели чепухи, — глухо произнес Свен. — Откуда тебе было знать, что Харви скрывается под полом? Если б не этот дурацкий пластик, — пнул он ногой толстый лист, — Харви был бы сейчас с нами.
Тогда Венс рассказал гостю о том, что больше всего его мучило — о звуках падающих капель, которые он слышал по ночам, о шорохах, которые принял за мышиные, о непонятных звуках, которым не придал значения.
— Это гелий испарялся. А потом оживший Харви пытался вырваться, сказал Свен.
Вдвоем они отвезли Харви на городское кладбище и похоронили его.
— Что будешь делать теперь? — спросил Венс у гостя на обратном пути. Как-то незаметно они перешли на «ты».
Свен пожал плечами.
— Теперь меня ничего не привязывает к вашему времени, — сказал он.
— А обратно, в свою эпоху хотел бы? — неожиданно спросил Венс.
Свен долго молчал, покусывая травинку, сорванную на ходу, обдумывая ответ.
— Больше всего на свете, — сказал он наконец. — Как ты узнал, что я хочу вернуться в свое время?
Венс усмехнулся.
— Догадался, — сказал он.
Некоторое время шли молча.
— Наш век, я понимаю, довольно грустное время, — произнес Свен. — Но видишь ли, какая штука — это было наше время. Кто же, как не мы, люди той эпохи, были повинны в ее изъянах? И кому, как не нам, следовало исправлять их? А мы вместо этого бежали, как крысы с тонущего корабля. И тем самым испакостили свой век. Да только ли свой? Своим малодушным бегством мы исказили, нарушили развитие в последующие столетия.
Мы не выполнили свой долг… Мы должны были бороться против засилья бездушных компаний, против бездарного правительства, которое потакало им. Кто же, как не мы, обязаны были навести порядок в собственном доме?
— После драки кулаками не машут, — сказал Венс. — О прошлом говорить теперь бессмысленно. Назад дороги нет. Нужно думать о будущем.
Они пересекли Коровью пустошь и двигались теперь по дороге, ведущей к городу. Навстречу проехал сытый страж порядка в допотопной машине. Руки его лежали на баранке, глаза безразлично скользнули по двум пешеходам, прижавшимся к обочине.
«Вот тебе и прогресс. Даже форма на нем почти та же, что на мне была», — мелькнуло у Свена. Венс поймал его взгляд.
— Говорят, у нас скоро появятся машины с автоводителем, — не без гордости заметил он. — Революция в технике. Ты садишься в кабину, набираешь на пульте координаты точки, в которую желаешь попасть, и баста! Можешь сидеть, сложа руки. Машина сама привезет тебя по нужному адресу. Здорово, а?
— Здорово, — устало согласился Свен.
— Так что, бежишь дальше во времени? — спросил Венс, когда они, усталые, входили в город.
— Сначала осмотрюсь. Может, встречу кого-нибудь из знакомых, — ответил Свен.
С утра Венс занялся поисками работы. Но таких, как он, было много. Руки пришельцев были дешевле, и армия безработных, составленная из современников Венса, непрерывно пополнялась. В таких условиях трудно было на что-либо рассчитывать. Венс много размышлял о происходящем, записки Харви, которые он читал и перечитывал, не шли из головы. Харви подошел вплотную к идее необходимости борьбы, но его сгубило одиночество. Он боялся доверить свои мысли кому бы то ни было, даже своему единственному другу Свену. Быть может, верь больше Харви людям — и асе на Тегле сложилось бы иначе. Прежде всего, не было бы беглецов, и тогда современники Харви и Свена сумели бы переделать свою жизнь, улучшили ее, обратили автоматику из зла во благо. А тогда и эпоха его, Венса, сложилась бы совсем иначе. Существует же в истории преемственность. Каков корень таковы побеги.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
