Местные власти отправили находки генерал-губернатору Новороссийского края графу Ланжерону. Известно, что в их числе были массивный шейный обруч из электра (сплав золота и серебра), украшенный на концах львиными головками, два золотых браслета, небольшая электровая статуэтка и множество золотых бляшек с дырочками по краям – нашивные украшения одежды. Однако судьба этих находок осталась неизвестной. Считается, что от графа Ланжерона они поступили в Одесский музей, но на самом деле их там нет и никогда не было. Так что первое важное открытие скифских древностей – а то, что в склепе под Керчью был похоронен какой-то знатный скиф, сомнений нет – фактически прошло незамеченным для науки. О нем вспомнили лишь через десять лет, в связи с новой находкой, также сделанной случайно. Это новое открытие поразило современников и стало одной из главных археологических сенсаций 1-й половины XIX века. Речь идет о знаменитом кургане Куль-Оба.
В первых числах сентября 1830 года на Куль-Обе работали солдаты Воронежского пехотного полка, заготавливавшие строительный камень. При этих работах в качестве наблюдателя присутствовал смотритель керченских соляных озер Павел Дюбрюкс, археолог-любитель, на протяжении четырнадцати лет раскапывавший курганы в окрестностях Керчи. Чутье и накопленный опыт исследователя подсказывали ему, что и Куль-Оба представляет собой не естественный холм, а является творением рук человеческих. Но в таком случае под насыпью должна была находиться древняя гробница!
Интуиция не подвела исследователя: 19 сентября перед его взором открылся угол склепа, сооруженного из тесаного камня. Еще несколько взмахов лопат – и из-под завалов земли предстал узкий коридор-дромос, ведущий в склеп, а в конце – вход, заложенный камнями. Но спуститься в коридор никто не отважился: над ним нависал тройной ряд огромных камней, которые подпирались полуистлевшими бревнами и едва держались, грозя вот-вот рухнуть.
Три дня ушло на то, чтобы разобрать каменный свод. Лишь вечером 22 сентября археологи наконец смогли войти в склеп. В тусклом свете свечей перед исследователями предстала картина полного хаоса. Неужели склеп был ограблен еще в древние времена? Однако этот вывод оказался преждевременным. Погребение оказалось совершенно нетронутым!
Как оказалось, в склепе были похоронены три человека. Главное захоронение принадлежало знатному воину, лежавшему на деревянном катафалке. Это был человек очень высокого роста. Покойник был облачен в праздничный роскошный наряд. На голове – остроконечная войлочная шапка в форме башлыка, богато украшенная золотыми бляшками. На шее – массивная золотая гривна весом 461 г, скрученная в виде жгута из шести толстых проволок; концы ее украшены скульптурными фигурками всадников-скифов. На руках и ногах – золотые браслеты тончайшей ювелирной работы. Вся одежда была расшита множеством золотых тисненых бляшек. Рядом лежало оружие: меч, лук и стрелы. Рукоять и ножны меча, а также горит – футляр для лука и стрел – были обложены золотыми пластинами с вытисненными на них изображениями борющихся зверей и фантастических животных. Рядом с оружием лежали рукоять кожаной нагайки, оплетенная золотой лентой, точильный камень в золотой оправе и роскошная золотая чаша весом 698 г, украшенная многократно повторяющимися чеканными изображениями бородатой головы скифа и маски медузы Горгоны. Все свидетельствовало о том, что погребенный здесь воин был лицом самого знатного происхождения, возможно, даже скифским царем.
Рядом с ним лежал скелет женщины – очевидно, его жены или наложницы. Некогда ее тело покоилось в саркофаге из кипарисового дерева с росписью, украшенном пластинами из слоновой кости. Часть этих пластин орнаментирована поразительными по тонкости и изысканности исполнения гравированными рисунками. На них изображены сцены из древнегреческой мифологии, сцены охоты и т. д. «Царица» была похоронена в роскошном наряде, расшитом множеством золотых бляшек, число которых достигало нескольких сотен. Голову ее украшала электровая диадема с тяжелыми золотыми подвесками, украшенными изображениями головы богини Афины Партенос в шлеме. Здесь же были обнаружены еще две пары золотых подвесок – подлинных шедевров античного ювелирного искусства. Они сделаны столь поразительно тонко, что изображения на них можно рассмотреть лишь через сильное увеличительное стекло.
Шею «царицы» украшали ожерелье и тяжелая золотая гривна весом 473 г. Рядом лежали два широких золотых браслета и бронзовое зеркало, ручка которого обложена золотым листом. Здесь же была сделана самая выдающаяся находка Куль-Обы – ныне всемирно известный круглый электровый сосуд, украшенный четырьмя сценами из скифского военного быта (сейчас он хранится в Государственном Эрмитаже). С поразительным реализмом и этнографической точностью художник передал внешний облик скифов, их костюм, предметы вооружения. Изображения на сосуде из Куль-Обы впервые дали реальное представление об этом исчезнувшем народе, об их облике, одежде, вооружении.
Помимо электровой вазы, изображения скифов имелись на ряде других предметов из погребения в Куль-Оба. Таким образом, куль-обские находки впервые подтвердили реальность сообщений древних писателей о скифах и их обычаях. Легко представить, какое впечатление произвели сокровища Куль-Обы на современников. Это было крупнейшее археологическое открытие на территории тогдашней России.
Блеск сокровищ Куль-Обы, украсивших собой собрание Эрмитажа, вызвал настоящий ажиотаж. В молодой в ту пору русской археологии начался затяжной период «золотой лихорадки», закончившийся весьма плачевно. Как писал директор Керченского музея А.Е. Люценко, «из сотни раскопанных курганов едва ли найдется десять разрытых порядочно; производили раскопки без всякой системы, беспрестанно переходя с одного места на другое. В описаниях раскопок редко определяли с точностью положение разрытых курганов и даже самих местностей, так что, обозревая их теперь на пространстве более 100 квадратных верст, невозможно судить, когда и кем они были раскопаны, что найдено было в них замечательного и все ли они расследованы как должно».
Однако новые сокровища «степных пирамид» были все же обнаружены. Только уже не в Крыму, а гораздо севернее – у днепровских порогов.
…Около двух с половиной тысяч лет назад верстах в двадцати от нынешнего Никополя был погребен скифский царь. С ним, по обычаю, зарыли жену, рабов, лошадей и имущество, а над могилой насыпали огромный курган, столетия спустя получивший название Чертомлыцкого. Он удивлял многих позднейших ученых и путешественников: его высота достигала почти 20 м, а окружность составляла около 350 м!
26 мая 1862 года к раскопкам Чертомлыка приступил И.А. Забелин (1820–1908), один из крупнейших русских археологов XIX столетия. Объем выполненных им одних только земляных работ потрясает до сих пор: чтобы пробиться к центру громадного кургана, рабочим пришлось извлечь более 17 000 куб. м грунта. Лишь на второй сезон раскопок удалось добраться до могильной ямы, достигавшей глубины 12 м от уровня материка. Но самым ужасным было то, что могила оказалась совершенно пустой – она была ограблена начисто!
Грабители, прорыв подземный ход, проникли сюда уже вскоре после царских похорон. Однако едва они подступились к царским сокровищам, как обвалилась земля, и грабители вынуждены были бежать, оставив одного своего товарища под завалом. В 1863 году Забелин натолкнулся на следы этой древней трагедии: под грудой обвалившейся земли стояло ведерко с собранными грабителями золотыми украшениями, а рядом, прямо на месте преступления, лежал скелет неудачливого кладоискателя. Возле его останков археологи нашли множество золотых бляшек – украшений одежды, шесть мечей с обложенными золотыми листами рукоятями, а также золотую обкладку деревянных ножен меча с чеканными изображениями битвы греков со скифами. Но самой значительной и богатой находкой в грабительском ходе стала золотая обивка горита. Тонкая золотая пластина украшена несколькими поясами чеканных рельефов, изображающих сцены борьбы диких животных, и различными сценами из мифов о жизни величайшего из греческих героев – легендарного Ахилла. Мастером, изготовившим этот горит, несомненно, был выдающийся греческий художник, работавший в одном из греческих городов-колоний в Северном Причерноморье.
Можно понять степень разочарования И.А. Забелина и его коллег, когда им стало ясно, какие несметные богатства таились в ограбленной могиле, если даже то, что не успели унести грабители, было столь ценным. Неужели весь их двухлетний труд был напрасным?
Однако терпение археологов, все же продолживших исследовать разграбленное погребение, было щедро вознаграждено. Как оказалось, погребальная камера Чертомлыцкого кургана представляло собой сложное подземное сооружение: от каждого из углов центральной могильной ямы отходили в стороны большие ниши, которые оказались грабителями не тронутыми. В трех нишах археологи наткнулись на новые захоронения, в каждом из которых были найдены сотни золотых и серебряных предметов. Самой выдающейся находкой стала большая серебряная с позолотой ваза, известная сегодня во всем мире как «Чертомлыцкая амфора». Она, подобно вазе из Куль-Обы, украшена чеканными рельефными сценами из жизни скифов. Художник с удивительным мастерством и большим знанием дела изобразил все этапы процесса ловли и приручения лошадей – одного из важнейших занятий в жизни степных кочевников-скифов.
