куда больше.
— Ладно, спасибо, — кисло протянула Белла. Чтобы спросить у Карлайла, надо приехать к Калленам домой. А ей этого делать не хотелось. Не сейчас, когда они с Эдвардом в ссоре. Может, навестить старшего вампира в больнице, где он работает?
В итоге Белла решила не беспокоить Карлайла по пустякам, отложив выяснение этого вопроса на потом. Конечно, у неё был свой интерес: девушке хотелось понять, что именно чувствует Эдвард по отношению к ней. Это всё запечатление, как у квилетов, реакция на её привлекательный для него запах, либо она ему действительно нравится? А ещё — временные ли его чувства или вампиры и в самом деле влюбляются раз и навсегда? Сам Эдвард продолжал бросать на Беллу больные взгляды и, даже как будто несколько раз порывался подойти к ней. А перед рождественскими каникулами даже молча всучил ей подарок, завернутый в бумагу со смешными снеговиками на синем фоне. Сняв обёртку, Белла обнаружила под ней экземпляр "Цветов зла" Шарля Бодлера 1857 года выпуска. Самое первое издание, выпущенное ещё при жизни поэта.
В итоге Белла не выдержала и, после очередного тоскливого взгляда Эдварда в её сторону, сама подошла к вампиру.
— Каллен, если у тебя есть что сказать, то говори. А если нет, то прекрати сверлить во мне дыры взглядом!
Эдвард молча смотрел на неё, и Белле даже показалось, что парень и вовсе не ответит ей ничего. Но нет, он отвёл взгляд в сторону и заговорил:
— А смысл, Белла? Что я могу сказать? Что я осознал свои ошибки? Что каждый день, прожитый вдали от тебя — настоящий ад? Что каждый день после школы я мечусь по Форксу в надежде увидеть тебя хоть издали — и жалею о том, что не могу отыскать твой дом? Я убеждаю себя, что должен держаться от тебя подальше ради твоего же блага, но с каждым днём мне всё сложнее в это верить. Ты продолжаешь общение с Элис, Розали и даже Арчибальдом. Вампиры по-прежнему входят в твой ближний круг! Так ради чего я терплю каждый день невыносимую муку, не имея возможности поговорить с тобой, прикоснуться… Я не понимаю. Я много раз хотел попросить у тебя прощения, но… Я правда считаю, что без вампиров и той опасности, которую они несут, твоя жизнь будет легче. Ради тебя я готов пожертвовать всем, Белла. Даже отказаться от тебя. Но как мне быть, если моя жертва оказалась не нужна?..
Эдвард поднял на неё больной, воспалённый взгляд. В этом взгляде немыслимым образом мука переплелась с надеждой.
— Всё-таки ты сын своего отца, Эдвард, хоть кровного родства между вами и нет, — ровным тоном произнесла Белла, хотя внутри неё всё кипело. — Я уверена, это в тебе от Карлайла. Просто запомни на будущее: не стоит пытаться осчастливить людей против их воли. Такие жертвы точно никому не нужны. Если хочешь что-то сделать для кого-то — спроси, а нужно ли ему это? Я уже давно решила, что моя жизнь будет связана с магической стороной этого мира — примерно тогда же, когда проснулись мои воспоминания о прошлой жизни. И так уж вышло, что к магической стороне относятся не только волшебники, которых вообще-то очень мало — по крайней мере, пока — но и вампиры, оборотни и прочие магические существа. Хочешь ты того или нет — а я буду с ними взаимодействовать. Каллены — не единственные вампиры даже на территории США, не говоря уже обо всём мире. Так что решать, будут ли в моей жизни вампиры — уж точно не тебе, Эдвард. Это решаю я. Ты можешь решать только, хочешь ли ты сам быть частью моей жизни. И если хочешь — то должен сразу отказаться от попыток меня контролировать. Только на этих условиях я смогу принять тебя обратно.
— Ты… Ты хочешь сказать, что простишь меня? — Неверяще выдохнул Эдвард.
— Прощу, — твёрдо ответила Белла, — но только при озвученном условии. Я не смогу быть с тем, кто думает, будто лучше меня знает, что для меня хорошо, а что плохо. Мне трудно доверять кому-либо, и я никогда не подпущу близко человека, от которого подсознательно буду ждать подставы. Который будет проворачивать за моей спиной какие-то дела, якобы для моего же блага. Понимаешь? Доверие либо есть — и оно обоюдно, либо его нет.
— Но я предал твоё доверие, получается… И ты всё равно прощаешь меня?
— Только в этот раз, Эдвард. До сих пор мы пока просто присматривались друг к другу, знакомились, пытались понять. То, что мы по-разному смотрим на многие вещи — это нормально. Но по важным вопросам стоит договариваться на берегу. Есть вещи, которые в будущем я не приемлю. У тебя они наверняка тоже есть. И если мы хотим продолжать наши отношения, то лучше обсудить всё заранее, чтобы потом не было неприятных сюрпризов. Согласен?
— Согласен, — выдохнул Эдвард, сделал шаг вперёд и обнял девушку, аккуратно прижав к себе. — Я так скучал, Белла. Так скучал…
Глава 51
После примирения, Белла вновь стала часто бывать у Калленов. Нередко они с Эдвардом играли на фортепиано в четыре руки: вампир был настоящим виртуозом, ну а Белла умела играть, так как это входит в программу аристократического воспитания. Однако девушка понимала, что, в отличие от её парня, у неё есть только техника, но не талант. Эдвард же был настоящим гением: он не только прекрасно играл, но и сам писал музыку. Созданное им произведение "Моя Белла" настолько точно передавало характер девушки, что это признавали все, кто его слышал — в том числе и сама Белла. Особенно ей нравились моменты, где спокойное легато вдруг переходит в стаккато: так и она сама, будучи в одно мгновение вдумчивой и сосредоточенной, в следующее — может стать взрывной и эмоциональной.
В основном же Белла у Калленов готовилась к предстоящим экзаменам, так как дома и в замке её постоянно отвлекали юные маги или оборотни. Так что логово вампиров оказалось единственным спокойным местом, где девушка могла сосредоточиться на учёбе. И пусть она не собиралась поступать в университет в ближайшее время, но она была намерена получить отличный школьный аттестат.
Лиа теперь забегала к ней в теплицы чаще, чем остальные волки, а ещё она познакомила волшебницу с Сэтом — своим младшим братом. Тот обрёл вторую ипостась в тот же день, что и Лия, но чуть позже: это произошло, когда он узнал о смерти отца. Сэт был
