Агелена то ехала с нами, то не ехала. Потом, решившись, рванула на улицу без платка. Гамлет побежал следом, держа платок над ее головой как небольшой дельтаплан. Поднялся ветер, мелкий моросящий дождик грозился перейти в снег, под ногами – грязь, короче, самое время прогуляться на кладбище и раскопать парочку могил.
– Почему ты говоришь – парочку? – удивился Макар.
– А вдруг ты не очень хорошо помнишь, где именно та могила?
– Да я совсем этого не помню! Ночью дело было, я был напуган, ответственным за операцию был Кубрик. Так что можешь с полной уверенностью говорить о глобальных раскопках. Кстати, вопрос по ходу дела – почему сейчас? Почему бы не подождать до раннего лета?
– Агелена беременна, – коротко отвечаю я. – Нужно закончить все дела до рождения ее ребенка.
Макар поднял высоко брови, но промолчал.
На кладбище нас встретили аж четверо бравых мужиков с лопатами. Они уже выкопали свежую могилу и теперь ходили за мной и Макаром по пятам, мешали и задавали много вопросов. Мужики были не местные, из Закорякина, приехали на грузовике. Хоть это радовало – местное население не прибежит с лопатами, а население из Закорякина поостережется в такую погоду двинуть на кладбище за двадцать три километра.
– Эта или эта, – показал Макар на могилы.
– Эта! – решительно указала я.
– Почему? – спросил он.
– На кресте выжжены цифры.
– Действительно. – Макар посмотрел на меня с восхищением и прочел: «Стас Рафаилович Иконников». Мало цифр.
– Мало, – согласилась я. – Тили не знала имени. Давай считать, что она хотела написать.
– Один, два, – начал Макар, – пять, шесть…
– Странник? – спросила я.
– Восемнадцать, девятнадцать, двадцать… Двадцать один. Точно – получается «странник». Как ты догадалась?
– Я бы тоже так написала.
Макар махнул копателям. Те, поплевав на руки, приступили.
Я огляделась. Недалеко от нас грелись у костра трое мужчин и две женщины. Их машина перекрыла нам подъезд к кладбищу. Я подошла к ним, мы поговорили. Ветер трепал пламя, разметая искры, тепло уходило мимо рук и вдруг опасно касалось лица.
Когда поднимали останки гроба, Ёрик подбежал к могиле.
– Еще рано, – спокойно сказала я ему в наклонившийся затылок.
– А-а-а?.. – дернулся Ёрик и чуть не упал в яму.
– Рано еще. Кобра снизу.
Ёрик махнул рукой Генералу в машине, чтобы тот не выходил.
Больше всего меня удивили сохранившиеся останки плетеной корзины.
А Макар удивился листу плотной фольги – почти полностью сохранившемуся. Только когда его тронули, он местами посыпался серой трухой.
Агелена отошла, когда показался остов корзины. Мужики спустились вниз и осторожно разгребали сухую землю руками. Подошли люди от костра. Ёрик позвал Генерала.
– Нашли чего-то в костях! – крикнул один из копателей и посмотрел наверх.
– Ты полезешь? – спросила я Макара.
Макар посмотрел на Гамлета.
– Это смешно, – побледнел тот и отступил. – Что там может быть в костях? Я – все… Я – сканером!..
Мужики выбрались, и в яму полез Макар.
– Хороша землица под кладбище! – похвалил копатель. – Песочек! Сухо. С умом раньше выбирали место под погост. Мне бы так лежать.
Я подошла и заглянула в яму. Макар выпрямился, я увидела косточки человеческих кистей – одну на другой, и под ними что-то серое.
Один из мужчин достал фотоаппарат и ослепил яму вспышкой.
– Что вы делаете? – дернулся Генерал. – Вам тут не спектакль!
Я вопросительно посмотрела на приезжих. Женщины поеживались под мокрым ветром, мужчины посмотрели на свою обувь.
– Пусть достает, раз он уже там, – сказал тот, что с фотоаппаратом. – Только медленно. Дайте ему пакет.
– Дайте пакет! – нервно крикнул Ёрик.
Женщина вытащила из прозрачной папки бумаги, а папку протянула в яму.
Макар осторожно протянул наверх эту папку с костями от кистей рук и с небольшим мешочком под ними.
– Так загреблось, – извинительно пожал он плечами.
Маленький квадратный мешочек освободили небольшой кисточкой, собрав кости в пакет. Макар вылез, в яму опять спустились двое копателей и стали подсовывать под то, что осталось от корзины, полосу кровельного железа. Агелена смотрела на их действия отстраненно, приоткрыв рот и заблудившись глазами где-то не здесь.
Ко мне подошел Генерал и спросил:
– Что происходит?
– Достали клад, – сказала я.
– Какой клад?
– Сейчас посмотрим. – Я взяла его под руку и подвела к кучке людей. Мешочек в этот момент как раз приподняли, чтобы высыпать содержимое. Это делала женщина, надев перчатки; мужчина фотографировал, сверкая вспышкой; другой – нервно курил; Ёрик мелко трясся, заглядывая за их спины; Макар стоял, отвернувшись от того, что только что достал. Я подвела Генерала поближе. Мы оказались рядом с Гамлетом.
– Так я и думала – бриллианты, – вздохнула я, когда увидела и поняла, что сны сбываются.
Все задержали дыхание, даже курильщик не выпускал дым несколько секунд, когда камни вывалились из полуистлевшего мешочка на папку.
– Ни фига себе! – присвистнул фотограф. – Ну и булыжники! Карат по двадцать?
– Минимум по двадцать четыре! – произнес курильщик, окутав всех выпущенным наконец дымом, и взял один камешек в руки. – Прекрасная огранка! Прекрасно сохранились! Первый раз вижу такие крупные. Кто будет делать опись?
– Какую опись? – прошептал Генерал. – Это мое!
– Разложи по размерам, – нервничала женщина, щелкая ручкой. – Сколько их? Десяток? Дюжина?
– Что здесь происходит? – схватил меня Генерал за рукав пальто.
– Опись клада, – честно ответила я.
– Какого клада?
– Раненый Кобра пронес в самолет бриллианты на себе. То есть в себе.
– Он засунул это в рану? – еле слышно спросил Гамлет, протянув перед собой ладонь – горстью.
– Да. В рану в животе, – киваю я, подумав, что Гамлет держит руку, как иногда держал Кобрин без лица в моих ночных кошмарах. Он всегда стоял, покачиваясь, и засовывал себе в живот горсть дождя. А я – без лица – прятала корзинку с пирожками и маслом под лист лопуха.
– Мешок лавсановый, потому так хорошо сохранился, – бормотал фотограф.
– Мешок положи в отдельный пакет, – советовала женщина.
– Почему эти люди трогают бриллианты Генерала? – деловым голосом поинтересовался Ёрик.
– Потому что это не бриллианты Генерала, это теперь просто клад, – объяснила я. – Если Генерал желает, он может предъявить иск на них. По закону. Если объяснит, откуда камушки.
– Ты пригласила сюда этих людей? – не поверил Гамлет, выискивая в моем лице, вероятно, какой-то порок, неизвестную еще болезнь разглашения местонахождения кладов посторонним людям, и просто признаки дебилизма.
– Да. Пригласила. Они все запротоколируют, официально отметят могилу Кобрина, когда перезахоронят. Ты можешь помочь в опознании останков. И в надписи на кресте.
– А этот клад, конечно, нашла ты? – высоким голосом прокричал Ёрик. – Нефила, ты совсем умом тронулась? Ты зачем нас пригласила? Посмеяться?
– Тебя я пригласила для похорон Кобрина. А Генерала – для похорон проблемы. Нет больше проблемы восемьдесят девятого года.
– Ты – идиотка! – продолжал странным голосом кричать Ёрик. – Ты сейчас откопала столько проблем!..
– Не смей обзывать мою жену! – тихим голосом приказал Гамлет.
– Еще раз обзовешь мою сестру, получишь в морду! – громко крикнула Агелена.
– Ёрик, а ты умеешь плавать? – поинтересовался Макар.
– Ёрик, не нервничай, – миролюбиво попросила я. – Ну какие проблемы? Так себе, допросят пару раз Гамлета. Он даже может взять тебя в адвокаты.
– Я опоздал? – раздался издалека голос следователя Докучаева. – Это здесь откапывают клад? О! Живой Гамлет, если не ошибаюсь? Я вас узнал по фотографиям в деле. И Генерал здесь? Опоздал!
– Вы пришли вовремя. Проходит приблизительная оценка, – успокоила я следователя.
– Это действительно люди из органов? – шепотом спросила Агелена, отведя меня в сторону. – На сколько там камней?
– Гамлет говорил, миллиона на два, – шепотом ответила я.
– А почему бы нам самим не откопать это по-родственному, в тихий спокойный летний вечерок? – продолжала шептать в ухо Агелена, щекоча щеку своими кудрями.
– Потому что ты беременна. Тебе теперь нужно думать о высоком, а не о раскопках могил. Все. Тема закрыта.
– О высоком? Хорошо… – задумалась Агелена. – А сколько будет двадцать пять процентов от двух миллионов?
– С учетом налога? – спросила я. – Точно не скажу, потому что еще не интересовалась, каким налогом облагается выплата процентов по кладам. Но в приблизительном подсчете, если даже сдерут как налог с прибыли, останется тысяч триста пятьдесят.
– Долларов? – спросила Агелена.
– Нам хватит триста пятьдесят тысяч на первое время? – спросила я.
Агелена подумала и уверенно ответила:
