Атара Инара Раймеллин дружелюбно улыбалась:
– Доброго всем дня, тэры и таэры. Сегодня мы с вами будем учиться сортировать семена.
Сначала мне это показалось странным.
Сортировать семена? Зачем? Их сразу нельзя ссыпать в мешок? И посеять? Но…
– Как вы знаете, какое-то семя всходит быстро, какое-то может вообще не прорасти… все зависит от здоровья семени, от его запаса энергии.
Вот теперь я слушала более внимательно. Было такое, Татка купила на рынке луковицы за бешеную сумму, а они, гады, вообще не взошли. И поди поругайся… бесполезно!
Как оказалось, есть семена с большим запасом энергии, есть с маленьким, есть вообще дохлые. Вот на первой стадии нам надо научиться их различать. Это тоже полезно.
К примеру, семена с большим запасом сил можно посеять хоть на Эльбрусе – они взойдут. А если их еще подпитать, так и вообще вымахают.
А семена с маленьким количеством сил надо или подпитывать – кстати, тоже дозированно, но это уже следующая стадия обучения, – либо сажать в благоприятных условиях, там они и без подпитки дадут всходы. Ну и конечно, мертвые семена… кажется, их тоже для чего-то применяют.
Но и об этом нам потом расскажут. А пока – вперед. Нас ждет наука селекция.
Стол, стул, поднос, несколько мешочков на столе и большой мешок с семечками рядом со столом. Бери и смотри, пока не закончатся. Или семечки, или силы, или терпение.
Заодно и ауры видеть научимся. Так сказать, тренируемся. Нет, не на кошках, кто ж студентам живое существо доверит? Для начала на семечках… тыквенных, блин!
Не сгрызть бы!
Если кто занимался бисероплетением или вязанием…
Есть такое понятие: «повтор действия». Одного и того же. Несколько сотен или тысяч раз.
Успокаивает?
Я бы так не сказала. На меня не успокоение снизошло, а скорее отупение. Такое состояние, когда ничего уже на фиг не надо и не волнует, и вообще…
Действие повторялось раз за разом. Я брала семечко и вглядывалась в его ауру. Выглядело это так, словно внутри семечка билось крохотное зеленое пламя. Такой огонек, как у свечки…
Какие-то семечки были все пропитаны зеленью, какие-то едва теплились, какие-то вообще были пустыми. И я раскладывала их по разным мешкам.
Взять. Вглядеться. Положить. И опять сначала. Взять, вглядеться, положить… ы-ы-ы! И ругаться нельзя.
Впрочем, постепенно я начала «прокачиваться». Сначала я смотрела только одно семечко, потом начала брать их уже по две штуки. Потом по три.
К концу занятия я уже могла одновременно посмотреть на семь семечек и разложить их по нужным пакетам. Атара Инара заметила это и подошла поговорить:
– Умничка, Ната. Все правильно. Тебе не тяжело?
– Не знаю пока, – я рассортировала очередную кучку. – Я правильно понимаю, это следующая стадия?
– Да. Все правильно. Вот, смотри…
Атара горстью зачерпнула из моего мешка. А потом как-то так ловко рассортировала семечки на подносе, словно они сами разбежались.
– Мне пока не потянуть.
– Ничего, ты на правильном пути. Главное – работай.
Я кивнула.
Буду работать! Хотя голова словно чумная… вот пилястра! И как в таком состоянии к ректору топать?
Кстати, а противозачаточных в местной аптеке нет?
Хм…
Знаю, садизма во мне хватает. Но как же перекосило таэру Валор! Это видеть надо было, когда я ввалилась в медпункт.
– Таэра, скажите, а у вас есть средство от головы?
«Топор!!!» – читалось в злых глазах «вороны». Но порекомендовать мне универсальную декапитацию она не успела. Потому как я продолжила:
– И противозачаточные, наверное…
Челюсть у вредной тетки отвисла так, что стали видны даже зубы мудрости… а нет, не видны. Или не выросли, или у местных они вообще не растут?
– Таэра Валор?
– Агх… кхм… Тьфу! Таэра, зачем вам противозачаточные?!
– Меня тут тэр ректор на ужин пригласил…
В этот раз «агх» вышло еще выразительнее. Я едва от брызг слюны увернулась. А кто ее знает, может, она ядовитая?
– Таэра Валор?
– Я… м-да. Сейчас, минуту.
А вот поделом тебе, ворона облезлая!
– Вот это – от головной боли, – передо мной на стол легла коробочка с мазью. – Втирать в виски.
– Спасибо.
– А это противозачаточные.
Красненькие таблеточки выглядели вполне симпатично.
– А их куда? Туда? Или…
– Нет. Скушать за полчаса до… интима.
Я кивнула и поблагодарила. Сунула таблетки в карман, а мазью сразу принялась натирать виски. А приятный запах, хвойный такой, с легкими ягодными нотками.
И словно на лесной поляне очутилась. Теплой, солнечной… сразу легче стало.
– Спасибо, таэра.
Голова словно и не болела. Кажется, и в воронах есть что-то хорошее? Определенно!
Как одеться к ректору? Вот ведь вопрос.
И нет! Не тот, о котором подумают женщины. Что мне к лицу, что не к лицу… с моими габаритами внимание все равно будут обращать не на лицо, а на попу. Она крупнее и заметнее.
Судя по пирожным с добавочками, у ректора на меня свои планы. Сексуальные.
А у меня на него?
Будем отдаваться или поломаемся для верности? От этого и выбор зависит. Если отдаваться, значит, платье нужно попроще, чтобы с крючками не возиться.
А если не отдаваться или покрутить носом, то можно и что-то посложнее. С крючками и завязочками.
А что? Пусть подумает, что на мой вес дозировку подобрал неправильно.
Я зловредно ухмыльнулась и принялась надевать черное платье. Строго, со вкусом, скромно, с изящной белой вышивкой по подолу и рукавам, а главное – даже я его с трудом застегиваю. Такие крючки идиотские сбоку, пока найдешь и попадешь в нужные петельки, все разматеришь.
М-да. Рассчитано на служанку или подругу. Которые помогут и застегнут. Самой – тяжко приходится.
Ничего, я и без помощников справлюсь. Никуда от меня вредная шмотка не денется.
Таблетку я скушала перед самыми дверями ректорского кабинета. А куда еще идти-то было? Я не знаю, где у нас ректор водится. Оказалось, не прогадала.
Мужчина стоял в дверях, как секс-символ Эр-Сианна. Вот б… балюстрада!
Откуда у них здесь рубашки из сеточки? И лосины? И волосы у него распущены, так что руки тянутся потрогать.
Как же это сексуально… а ведь и пирожных не ела! А скушала бы…
Офигеть! Тут бы на пороге все и случилось, капитель даю на раскрошение! Но и без пирожных что-то в животе дрогнуло.
– Тэр ректор…
– Наташенька, – красавец уверенно завладел моими руками. – Прошу вас! Просто умоляю! Садовар!
