Задача у него была одна — ворваться с передовыми частями в Москву и захватить важнейшие объекты. Противостоять этому специальному подразделению врага должны были боевики ОМСДОН НКВД СССР, в особый период располагавшиеся в Доме Союзов и в ГУМее на Красной площади.
10-му полку совместно с Отдельной бригадой особого назначения ОМСДОНА была поставлена задача — защита центра Москвы и Кремля по линии Охотного ряда до Белорусского вокзала. Одна из моторизированных частей ОМСДОН участвовала в ликвидации прорвавшихся к мосту через Москву-реку близ Шереметьево немецких мотоциклистов и бронетранспортеров. Все они были уничтожены, попав в своеобразный огненный мешок.
Планировалось использование нелегалов-боевиков, входивших в состав нескольких подпольных групп, оставляемых в Москве в случае отступления и сдачи города. Их конкретные задачи нам не были известны, но мы догадывались, что это наши самые смелые воины, а по существу — смертники.
Они должны были ликвидировать немецко-фашистских бонз. По всей вероятности, и Аня Камаева должна была стать такой смертницей. Эта работа была возложена на начальника Московского областного управления НКВД М.И. Журавлева.
Немец почти что праздновал победу.
Спустя годы выяснилось, что в ночь с 8 на 9 октября 1941 г. в кругу своих сообщников Гитлер хвастался: великий час пробил — исход восточного похода решен… Москва будет скоро окружена и стерта с лица земли. Но суд истории безжалостен!
— Алексей Филимонович, вы участник, как теперь известно, исторического Парада 7 ноября 1941 г. Как это было? Какая погода стояла? Был ли Сталин на мавзолее Ленина? В последнее время в СМИ появились отдельные статьи, авторы которых пытались доказать его отсутствие, а показ его на трибуне мавзолея представляли монтажом. Даже Солженицын договорился до того, что назвал этот Парад опереточным и заявлял, что Сталина в Москве якобы не было.
— Начну с конца. Глупости всё это спуженические. Это не что иное, как попытка проходимцев и всяких нечистых на душу переписать нашу историю. Пусть он и великий писатель, но тут не прав — заблуждался, а если нет — то это некрасиво.
Парад принимал Буденный, с поздравительной речью выступил Сталин, которого я видел и слушал, стоя в одной из парадных коробок. Он сказал тогда, обращаясь от имени партии и народа к советским воинам, проникновенные слова, до сих пор помню основной их смысл. По памяти точно не передам дословно, а вот то, что есть в исторической литературе — полностью подтверждаю:
«На вас смотрит весь мир, как на силу, способную уничтожить грабительские полчища немецких захватчиков. На вас смотрят порабощенные народы Европы, подпавшие под иго немецких захватчиков, как на своих освободителей. Великая освободительная миссия выпало на вашу долю. Будьте же достойны этой миссии!»
Именно так и сказал Сталин.
Надо отметить, что Москва уже на пятые сутки с начала войны была объявлена на военном положении. События развивались стремительно и, надо прямо сказать, не в нашу пользу.
Нужно было показать миру и советским гражданам, что Москва стоит и выстоит. Необходимо было поднять планку патриотического духа, вдохнуть в людей веру, что враг не войдет в столицу, что она, власть, во главе со Сталиным, владеет обстановкой.
Что касается погоды, то снегопад и сильный ветер в тот день мешали не только возможным бомбардировочным атакам противника с воздуха, но и церемонии прохода войск и военной технике.
Снег падал то крупными мягкими снежинками, то вовсе переставал, чтобы через минут пять-десять снова швырнуть в лица не белые пушинки, а колючие небесные приветствия…
Иногда порывы ветра чуть было не сбивали нас с ног.
Но вы посмотрите киношную хронику того патриотического действа и убедитесь в монолитности парадных коробок и синхронности шагов проходящих воинов мимо правительственной трибуны.
Одна наша рота сразу после Парада направилась на Волоколамское направление и почти вся полегла там. Возвратились в полк единицы — почерневшие от пороховой копоти, израненные, все в земле… Было много ранено моих боевых товарищей.
Помню, мы пели ротой песню, где были такие слова:
Мы выроем немцу могилуВ туманных полях под Москвой…
И вырыли её — много немцев погибло на подступах к советской столице.
Я с остальными воинами по приказу командования убыл в Лефортово, на Красноказарменную улицу, дом № 4. В этом доме располагался штаб 10-го мотострелкового полка особого назначения. Мы прибыли в свои подразделения для выполнения специальных и, я бы сказал, специфических задач, которые выполнялись в Москве и в Подмосковье вплоть до середины 1944 г. В том числе по очистке столицы от «пятой колонны» и диверсантов.
По существу, я «провоевал» в Москве, а потому «…Москвою привык я гордиться» и горжусь до сих пор. Стыдно было только в 1993 г., но не за столицу, а за власть предержащих, за их преступление. Вот тогда было не по себе… Той бойней разве можно гордиться? Это был наш позор. Таким он и останется в истории России.
* * *
— В 1944 г. я выезжал в составе полка для выполнения специального задания НКВД СССР в Румынию.
— А как вы попали из пулемётчика в военную контрразведку?
— В декабре 1944 г. приказом командира полка я был переведен в распоряжение отдела контрразведки Смерш дивизии имени Ф.Э. Дзержинского на оперативную работу. А в начале апреля 1945 г., после непродолжительных занятий на курсах, меня откомандировали для работы в должности оперуполномоченного военной контрразведки Смерш 98-го пограничного отряда Западного погранокруга в город Любомль Волынской области.
По прибытию в часть, в оперативное обслуживание, принял маневренную группу и некоторые другие подразделения штаба погранотряда. Эта группа не только вела разведку, но и активно участвовала в боестолкновениях с бандитами разного пошиба: бандеровцами, оуновцами, уповцами, бульбашами — как только они себя и мы их не называли.
Так, в течение 1945–1946 гг. постоянно выезжал вместе с маневренной группой для борьбы с бандитским подпольем ОУН-УПА на территориях Волынской, Ровенской и Львовской областей. Встречались страшные картины кровавых следов недобитых лесных братьев — бандеровцев.
Злодеяния националистов были страшными: заваленные трупами колодцы, зарубленные семьи призванных в Красную Армию, утопленные в водоёмах колхозные активисты, задавленные и повешенные молодые девчата, кстати, украинской национальности; прибывшие из восточных областей на помощь землякам-украинцам — учителя, библиотекарши, повара, медсёстры, врачи, работницы почты, связистки и др.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
