— Ты должна признать, что у Сатаны весьма своеобразное чувство юмора, — заявила Атропос.
— Уверена, что он страшно веселится, унижая нас, — кивнула Ниоба.
Отец Лжи всегда был великим насмешником.
Вернувшись в жилище, они занялись четырьмя нитями.
— Следует внимательно изучить каждую, чтобы не совершить ошибки, — предложила Клото.
— Конечно, мне совсем не хочется лишать жизни ни в чем не повинного человека, — согласилась Атропос.
Ниоба вздохнула:
— Ты права. Нужно соблюдать осторожность. Ладно, сегодня я проверю белых. — Она посмотрела на белые нити. Одна принадлежала старику, а другая женщине средних лет, которая…
— Клянусь адским огнем! — вскричала Атропос. — Сатанист!
У них появился главный подозреваемый.
— Меня совсем не привлекает перспектива отправиться в святилище Сатаны!
— проворчала Ниоба.
— Давайте оставим ее на конец, — предложила Клото.
Ниоба с радостью согласилась. Она знала, какой репутацией пользуются сатанисты, и, даже будучи бессмертной, не хотела с ними связываться.
Другая белая нить казалась самой обычной. Старик, ушедший на покой продавец ковров. Его звали Генри Клогг. И больше никаких подробностей. В противном случае, возможно, удалось бы решить задачу с химической бомбой, не выходя из жилища. Именно на этом и строился расчет Сатаны: новые аспекты Судьбы еще не научились читать нити жизни — в данном случае его стратегия сработала.
Ниоба скользнула по волшебной нити прямо в дом старика. На Земле наступило утро, подозреваемый работал в своем маленьком саду.
Ниоба подошла к нему:
— Здравствуйте, я ищу мистера Клогга.
— Ты его нашла, куколка, — весело ответил старик.
Ниоба вдруг почувствовала, что краснеет. Уже многие годы ее никто так не называл. Жаль, что в последнее время она перестала за собой следить и утратила былую форму. Лишние тридцать фунтов веса давали о себе знать в таких местах, о которых и не задумываешься в молодости. Тело воплощения не меняется; никакая диета не улучшит фигуру. Конечно, можно создать видимость с помощью магии или корсажа, как это делала Лиза, но Ниобе не нравились подобные ухищрения — сама-то ведь знаешь свои дефекты!.. Клото было гораздо легче, требовался минимум волшебства, чтобы изменять длину и цвет волос, оттенок кожи и разрез глаз; она в любом случае оставалась красивой молодой женщиной.
Ниоба заставила себя сосредоточиться на проблеме: пора выяснить, может ли этот старик быть террористом.
— Мистер Клогг, я…
— Называй меня. Генри, куколка. Просто старый Генри. Я же самый обычный человек.
Как мало он знает! Ниоба сообразила, что Генри всех женщин называет куколками. Она так смутилась, что покраснела еще больше.
— Генри, я… я слышала, что вы собираетесь в ближайшее время посетить комплекс ООН.
Генри Клогг воткнул совок в землю рукояткой вверх — чтобы не пришлось потом искать, поднялся на ноги и отряхнул со штанов прилипшую землю.
— Значит, уже слышала? Да, мой сын подарил мне двухдневную экскурсию; наверное, меня внесли в список. Честно говоря, я мало что в этом понимаю, и меня не слишком волнует политика. Однако считается, что старым людям, прежде чем они откинут копыта, следует посетить несколько мест, вот и все. Видимо, в Ад не берут необразованных.
— О, вы не умрете так скоро. Генри!
Старик усмехнулся:
— Я это знаю, и ты это знаешь, но моему сыну это неизвестно. Лучше бы он сохранил свои деньги; они ему понадобятся, когда мне придется лечь на операцию.
— Операцию?
— У меня на заднице появилась опухоль, — признался Генри. Как и многие пожилые люди, он не стеснялся обсуждать физиологические подробности с незнакомцами. Казалось, он вообще не обращает внимания на присутствие Ниобы. — Неприятная штука, хотя ведет себя скромно. Так, заноза в корме. — Генри засмеялся. — Всю жизнь я трепался о подобных вещах — а теперь и сам обзавелся этой дрянью! Хорошей мягкой подушки обычно оказывается достаточно, но мой сын беспокоится, говорит, необходимо ее вырезать — а значит, нужно ложиться в больницу и делать операцию. Тогда уж жди неприятностей для своего банковского счета. Моему сыну нужны деньги, у него семья; я не хочу, чтобы он бросал их на ветер, а мне все равно не поможет. — Он нахмурился и посмотрел на Ниобу. — Я тебя знаю?
— Нет, — покачала головой Ниоба. — Я…
— А у тебя акцент, вот что я скажу! Ты ирландка! Тебе доводилось целовать Камень Бларни? note 2 Присаживайся; ведь на твоей попке нет никаких прыщей?
— Что? Нет, конечно, — ответила Ниоба, усаживаясь в предложенный шезлонг.
Клогг, поморщившись, тоже присел. Очевидно, опухоль беспокоила его больше, чем он говорил.
— Ну так что я могу для тебя сделать, куколка?
— Насчет Организации Объединенных Наций, — осторожно начала Ниоба. — Прошел слух, что там могут возникнуть неприятности, и…
— Я уже тебе говорил, меня не интересует ООН. Сборище грязных мошенников, которые купаются в отнятых у нас долларах — так я считаю. Нам было бы только лучше, если бы они убрались с нашей земли и отправились в Россию или еще куда подальше.
— Весьма подходящий кандидат, — подумала Атропос.
— Организация Объединенных Наций борется за мир, — запротестовала Ниоба. — Она позволяет вести диалог между большинством наций, не развязывая войн. Если ООН исчезнет, разразится самая настоящая катастрофа.
Генри пожал плечами:
— Насколько мне известно, они постоянно обвиняют во всех грехах Америку. И берут наши деньги.
— Тут он прав, — подумала Атропос.
— Это связано со свободой слова, — сказала Ниоба. — Речи не принесут вреда нашей стране — в отличие от бомб. Гораздо лучше…
Он кивнул:
— Вот тут ты права! Мы знаем о бомбах! Могу тебе сказать, что не стал бы жить в Ирландии, даже если бы ты мне заплатила!
— Ну, все не так уж страшно, — перешла к обороне Ниоба. — Мы не сталкиваемся с насилием, а только читаем о нем в газетах. Точно так же, как о преступности в больших городах. В деревне по-прежнему мирно и красиво.
Генри снова кивнул:
— Ты любишь свою страну. Хорошо! Но пойми: если там взрываются бомбы… почему бы им не прийти в ООН и не решить свои проблемы? Я имею в виду ИРС note 3 и…
— ИРА, — поправила его Ниоба.
— Какая разница? И те и другие нас просто губят! Как бы я хотел, чтобы все они куда-нибудь провалились!
Ниоба решила воспользоваться подходящим предлогом.
— Вам не нравятся террористы?
— Да, я их не люблю, — кивнул Генри. — Если только они не соберутся взорвать здание ООН. Вот для этого бомбы не жалко!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
