В январе 1941 года, за несколько дней до его восемьдесят пятого дня рождения, правление лишило Гарри Селфриджа титула Президента и в связи с рекордно низкими годовыми показателями – прибыль составила всего двадцать одну тысячу девяносто три фунта – снова урезало его пенсию. Теперь Гарри, Серж и Розали жили на жалкие две тысячи фунтов в год и были вынуждены перебраться из Брук-Хауса в двухкомнатную квартиру на Росс-стрит в Путни. В июле того же года, брошенная и одинокая, в Голливуде совершила самоубийство Дженни Долли. Она повесилась на пояске своего платья.
В августе на аукционе «Сотбис» была распродана драгоценная коллекция английских и французских книг Гарри. Семья едва сводила концы с концами. Пока Серж попивал в пабе, куда он заявлялся с самого утра, Розали наведывалась в весьма сомнительный антикварный магазин на Лоуэр-Ричмонд-роуд, где продавала ценности за наличные. Ее отец целыми днями читал письма, про-сматривал архивы, изредка перемежая эти занятия с партией в покер с неунывающим мистером Робертсоном из «Ивнинг ньюс».
Оксфорд-стрит снова и снова попадала под бомбежки. В универмаге окна нижних этажей заложили кирпичами, сад на крыше лежал в руинах, а ресторан «Палм-корт», за годы существования ставший свидетелем многих увлекательных событий, был полностью уничтожен пожаром и впоследствии уже не открылся. В 1942 году бывшая звезда универмага Глория снова попала на передовицы газет – ее нашли мертвой в своей квартире в Мейда-вейл. Причиной смерти послужил сердечный приступ, вызванный, очевидно, передозировкой таблеток для похудения.
Нацепив маску веселья, семья воссоединилась в королевской часовне в Савое в июне 1943 года – Татьяна Вяземская выходила замуж за лейтенанта Крейга Уитон-Смита. После церемонии состоялся небольшой прием в «Клериджес» – отеле, где для Гарри Селфриджа когда-то был зарезервирован лучший столик. Позднее тем же летом его двадцатиоднолетний внук Блез де Сибур, пилот французской нормандской эскадрильи, был убит в бою с немцами над Россией. Вайолет де Сибур впоследствии поселилась в Америке, где работала на Элизабет Арден. Остро осознав свою смертность, Гарри помирился с сыном и внуками в Америке. Он все больше слабел и теперь сидел перед камином в Росс-корте, перебирая бумаги и сжигая письма под отчаянным взглядом Розали.
Были дни, когда он стоял на ближайшей автобусной остановке – Путни-хайстрит, – выискивая подслеповатыми голубыми глазами автобус номер 22. Он практически оглох, мысли его разбегались, поэтому говорил он нечасто. Гарри Гордон Селфридж удалился в свой мир, полный воспоминаний, которые некому было с ним разделить. Одевался он все еще старомодно, одновременно потрепанно и изысканно, его фирменные кожаные ботинки потрескались и износились почти до дыр в подошве, спутанные седые волосы спадали на затасканный воротничок, побитая жизнью шляпа была натянута низко на лоб, а при ходьбе ему приходилось опираться на трость из ротанга. Сев в автобус, он аккуратно отсчитывал пенсы на билет, доезжал до остановки Гайд-парк-корнер и там принимался ждать автобуса номер 137, в котором он тихо просил кондуктора: «До “Селфриджес”, пожалуйста». По-видимому, полностью потерявшийся в воспоминаниях о былой славе и никем не узнанный, старик брел вдоль великолепного здания и переходил дорогу на углу Дюк-стрит. Тяжело опираясь на трость, он поднимал глаза и смотрел на крышу и на правый верхний угол здания, будто искал там что-то. Однажды с ним столкнулась мисс Мепхэм. Он страдал от острого приступа опоясывающего лишая и мучился страшной болью. Мисс Мепхэм убежала назад в свой кабинет и расплакалась от потрясения. Иногда, когда он стоял на улице, на него налетал спешащий пешеход. Однажды он упал и сильно ударился. В другой раз его арестовала полиция, приняв за бродягу.
Глядя на свой огромный магазин в эти отчаянные военные дни, Селфридж и не подозревал, что глубоко под землей, в подвале, который он в свое время пробил в лондонской глине, офицеры связных войск армии США несут круглосуточную службу, защищая сверхсекретные коммуникационные установки. Секретная телефонная система Белла под кодовым названием «SIGSALY» и новейшие шифровальные аппараты были установлены в одном из самых надежных, по мнению верховного командования, мест Лондона. Отрывочные обсуждения высадки десанта союзников в Нормандии и практически все переговоры между Британским правительством и союзными войсками происходили глубоко под зданием «Селфриджес». Как бы он гордился, если бы только знал!
Не меньше бы он гордился, если бы узнал, как однажды измотанный младший офицер вернулся в штаб-квартиру после изнурительных учений где-то в Англии и обнаружил, что его командир роты и командир части сидят, очень довольные, над листом бумаги. Бумага оказалась кроссвордом из «Таймс». «Только что решили, – сказал командир части. – Уж думали, никогда его не одолеем, да, майор?» «Одно проклятое слово, – подхватил майор. – Но мы позвонили в информационное бюро “Селфриджес”, и, конечно, там все знали». Конечно, знали. Вскоре после этого мистер Холмс закрыл информационное бюро.
Гарри Гордон Селфридж мирно умер во сне в Росс-корте 8 мая 1947 года. Ему был девяносто один год. После похорон, прошедших в церкви Святого Марка, местная газета написала, что на могилу возложили много цветов. Среди них был огромный венок из красных и белых роз от мисс Рози Долли с простой запиской «От Рози и Дженни» и огромный букет с карточкой: «В память о великом гражданине мира, который любил человечество» от президента, директоров, вице-президентов и управляющих компании «Маршалл Филд и Ко, Чикаго, США».
В завещании Гарри оставил драгоценности и остатки коллекции скульптуры трем своим дочерям. Однажды он сказал: «Когда я умру, я хочу, чтобы обо мне говорили: “Он облагородил торговлю”». У его семьи не было денег на то, чтобы поставить надгробие на могилу человека, который сделал именно это, – а сотрудникам универмага не пришло в голову оплатить установку памятника. И вот он скромно покоится в тихом дворе церкви Святого Марка в Хайклиффе, рядом с любимыми женой и матерью, а плакучие деревья роняют листья на их могилы.
От автора
Мне посчастливилось получить доступ к замечательному архиву универмага «Селфриджес», хранящемуся в Фонде истории рекламы. Подробные документы, письма (написанные Г. Г. Селфриджем или адресованные ему), гроссбухи, записи отдела кадров и сборники газетных вырезок (1907–1975 гг.) послужили бесценным источником информации для этой книги.
Я исследовала также корреспонденцию и документы, предоставленные библиотекой палаты лордов, Кильским университетом, Ноттингемским университетом, библиотекой Бейкер в Гарвардском университете, центром гуманитарных исследований при Техасском университете в Остине, Принстонским университетом, Стэнфордским университетом и Университетом Чикаго.
Я благодарна правнуку Гарри Гордона Селфриджа Саймону Уитон-Смиту, который не только рассказал множество историй из жизни семьи, но и предоставил мне изумительную коллекцию семейных сувениров. Переписка между мисс Элизабет Арден и ее управляющим директором в Лондоне Тедди Хасламом (1922–1947 гг., находится во владении автора) послужила отличным подспорьем при восстановлении личных характеристик и бизнес-практик Г. Г. Селфриджа и его магазина.
Я бы хотела также поблагодарить Гордона Ханикомба за разрешение использовать цитаты из его книги «“Селфриджес”: семьдесят пять лет. История универмага».
Модные тенденции начала XX века я изучала в библиотеке Конде Наста. Кроме того, неоценимую помощь в понимании моды того периода мне оказали книги Элизабет Юинг «Одеться и раздеться» и «История моды двадцатого века», а также сайт Fashion-era.com (тексты Полин Уэстон Томас), полный разнообразной и захватывающе интересной информации. Тем, кого интересует история британской розничной торговли, я бы порекомендовала непременно прочитать книгу «Магазины и покупатели» Элисон Эдбергем.
Чикаго конца XIX и начала XX века оживили для меня превосходная книга Эммета Дедмона «Сказочный Чикаго» и не менее выразительные эссе Перри Р. Дюиса «Вызовы Чикаго: повседневная жизнь 1837–1920 годов». Авторитетное мнение экспертов изложено в замечательно подробном исследовании Триш Морзе «Пешая экскурсия по Мидвей-Плезанс», благодаря которому я смогла отследить, как развивался строительный проект Роуз Бакингем. Дополнительную информацию предоставили историческое общество Гайд-парка, публичная библиотека Чикаго и Исторический музей Чикаго.
В Лондоне в контексте деловых отношений Гарри Гордон Селфридж был известен как Гордон Селфридж. Однако родственники и близкие друзья всегда звали его Гарри. Свои письма к друзьям и в Англии, и в Америке он тоже подписывал «Гарри». Поэтому в книге я решила называть его этим именем.
На сегодняшний день трудно точно высчитать курс фунта и доллара начала XX века по отношению к современным. Я использовала официальную версию, согласно которой в период перед Первой мировой войной один фунт равнялся шестидесяти пяти сегодняшним фунтам. Впоследствии эта цифра упала до сорока, а после войны закрепилась на уровне двадцати пяти, где и оставалась до начала Великой депрессии. На протяжении этого периода обменный курс составлял примерно пять долларов к одному фунту. Более подробную информацию можно найти на сайтах www.measuringworth.com и www.westegg.com/inflation.
