упомянула. Впрочем, о моем возвращении Шеста наверняка не знала.
— Ты потерпишь до ужина, Нарцисс? — спросила Мая. — Или велеть служанкам накормить тебя сейчас?
Я ответил, что потерплю.
Впрочем, это не помешало мне украдкой бросить в рот кусок вяленого мяса.
Время до встречи с Шестой мы с женой провели в нашей комнате.
Хорошо провели.
Здесь мы позволили себе не только целоваться.
Опомнились, лишь когда служанка позвала нас ужинать.
* * *
— А ты стал еще более женственным, малыш, — сказала мне Волчица Шестая. И пригласила нас с Маей за стол, где до нашего прихода великая герцогиня восседала в компании Сороки — привычно молчаливой, без повязки на лице.
Служанки тут же стали заносить в столовую блюда с едой.
Мы с женой сидели за ужином рядом. Наши ноги соприкасались под столом. Время от времени Мая накрывала ладонью мою руку.
В застольной беседе я почти не участвовал — лишь изредка отвечал на вопросы великой герцогини.
Главной темой для обсуждения был не я и не Уралия. В основном Мая, Шеста и Сорока говорили о том, что произошло в Залесске ночью.
А еще строили планы на будущее.
Если верить их словам, будущее великого герцогства выглядело нерадостным.
После ужина я раздал подарки.
И лишь после этого мы с Маей вновь смогли уединиться в комнате.
* * *
Утро.
Уставшие, но довольные мы с женой лежали на кровати, продолжали говорить друг другу глупости.
Небо посветлело. Пробудившиеся птицы устроили рядом с нашими окнами перекличку. Мой живот вторил им, урча от голода.
Мая водила пальцем по моей груди, рассуждала о том, как будет воспитывать дочь. Уверяла, что не повторит ошибок матери, что наша девочка будет расти счастливой и здоровой.
Я ей поддакивал. И погружался в дремоту.
Ордош восторженно комментировал каждую фразу жены, умело имитируя старческое слабоумие.
Я успел увидеть короткий сон. Точно помню, что мне снилась еда. Успел ощутить запах орынского сыра и жареных кофейных зерен. Как вдруг заметил, что Мая замолчала, ее палец прекратил щекотать мою кожу.
Какое-то время я слушал только чириканье птиц.
Насторожился, открыл глаза.
Мая не уснула.
Она по-прежнему лежала рядом со мной, опиралась на локоть. Смотрела в сторону окна, поджимала губы. Ее глаза отражали зарево рассвета.
О чем-то размышляла.
Я подавил зевок, спросил:
— Что случилось?
Мая вздрогнула, заморгала. Заставила себя улыбнуться.
— Ничего, мой хороший, — сказала она. — Спи. Ты устал с дороги — больше суток трясся в карете. А потом еще и я, бессовестная, тебя измучила. Отдыхай.
Поцеловала мое плечо.
— Не переживай, — сказал я, — успею выспаться. Так о чем ты задумалась?
— Не о чем.
— Я же видел, какое у тебя было серьезное лицо. Что тебя беспокоит?
— Так, вспомнила, что говорила за ужином мама, — сказала Мая.
— Что именно?
— Ее слова о том, что нам придется увеличить численность армии.
— И что?
— Невольно занялась подсчетами.
— Подсчетами чего?
— Прикидывала, какую сумму придется ежегодно тратить на пять новых стрелковых полков, — сказала Мая. — И как скоро эти расходы истощат казну великого герцогства. Ведь Машина теперь не поможет ее пополнять.
— Все будет хорошо, — сказал я.
Не удержался, зевнул.
— Конечно, будет. Не сомневайся. Что-нибудь придумаю. Раньше меня подобные вещи не сильно беспокоили. Я понимала, что в будущем меня ждут нешуточные проблемы — после остановки Машины. Но прогоняла мысли об этом, чтобы не портили настроение. А теперь у меня есть ты. И скоро родится дочь. Всё. Мое детство закончилось. Я женщина, я обязана заботиться о вашем будущем!
«Почему ты не рассказываешь ей о результатах нашей поездки? И о том, что можешь починить Машину?» — спросил Ордош.
«Я собирался сделать это позже, — сказал я, — когда она хорошенько выспится. Девочка всю ночь простояла на стене, готовилась умереть. Пообщалась с Сионорой. Побывала в лесу, полном человеческих трупов. Зачем еще и мне лить ей в уши свои новости? Посмотри на нее. Она устала. Даже твои заклинания не помогают. Довольно с нее впечатлений».
— К чему привели твои подсчеты? — спросил я.
— Ни к чему хорошему, — сказала Мая. — Даже если казна сейчас полна, при тратах сразу на шесть стрелковых полков мы увидим ее дно через двадцать-тридцать лет. Это в лучшем случае! — если суммы налоговых сборов останутся прежними, в чем я сомневаюсь. На мамин век финансов еще может хватить. Но как потом жить нам, когда останемся без денег и без армии?
— Такого не случится.
— Конечно, мой хороший. Я этого не допущу.
«Раньше она рассуждала о лошадях и охоте, да еще об оружии. Не знал, что она увлекается бухгалтерией».
«Наша девочка не только красива, но и умна, Сигей. Рад, что ты это все же заметил», — сказал Ордош.
— Совсем не обязательно нанимать новые войска, — сказал я. — После того удара, какой получила Империя сегодня ночью, она не сразу оправится. Сомневаюсь, что императрица позволит себе рискнуть еще тремя армиями. А с королевством вы дружите, его не нужно опасаться. Уралия придет вам на помощь, даже если к вашим границам устремятся все имперские войска.
Мая погладила меня по щеке.
— Не все так просто, мой хороший, — сказала она. — Запас рун у нас пока есть. И немаленький. Но если мы продолжим продавать их иностранцам, склады опустеют еще до того, как я стану великой герцогиней. И наша семья, и наши подданные отвыкли обходиться без использования рунных схем. Никому не хочется возвращаться к тому быту, что царил в Залесске до Волчицы Великой и ее Машины. Жительницы города не поймут нас, если узнают, что мы продолжаем снабжать рунами иностранцев в ущерб Залесску. Торговлю рунами придется прекратить. Полностью. Ты слышал, как об этом говорила мама. Вот только ни королевство, ни Империя не обрадуются нашему решению. Значит: без увеличения численности стрелков нам не обойтись. И сделаем мы это в ближайшее время. Кто знает, как скоро Залесск снова окажется в осаде. В этот раз нас спасло чудо — богиня любви. Но в следующий раз Сионора о нас может и не вспомнить.
«Мае не нужны плохие впечатления, Сигей. А вот хорошие — сейчас бы ей не помешали».
«Хорошим ты считаешь известие о том, что я скоро уеду? Представляю, как она обрадуется!»
«Все-таки решил сесть на трон?»
«Ты же сам уговаривал меня сделать это!»
«Тихо, тихо, Сигей! Спокойно. Ты принял верное решение. Горжусь тобой. Но… думаю, пришло время известить о наших планах жену».
— Пока в Уралии правит моя семья, — сказал я, — великому герцогству со стороны королевства ничто не угрожает. Это я
