Но то, что они увидели и услышали сегодня: музыка, яркий свет, открытая потайная дверь, — все это не на шутку напугало Най. Без сомнения, это дело рук Дэнни Лонгстрита. Ему, наверное, понравилась его «милая шутка», когда он подсел к ней на скамейке у церкви и болтал при свете дня. И она знала, что он в Маргейте, так как сама видела его.
Джейс снова приказал ей оставаться на месте, и снова она покачала головой, говоря «нет». Она знала, что он хочет проверить остальную часть тоннеля, проверить выход, но она ни за что не хотела оставаться одна. Кто-то был в тоннеле, и был совсем недавно. Когда они отправились спать, в комнате Энн не горел свет и не было никакой музыки.
Джейс улыбнулся, и она поняла, что он хочет подбодрить ее, хочет, чтобы она успокоилась, но легко сказать! Он наклонил голову, что означало: «Хорошо, можешь идти со мной».
Он взял ее за руку, затем шагнул в сторону от огромного проигрывателя, который загораживал путь.
Но ему удалось сделать только один шаг, так как в следующую секунду они услышали страшный грохот, именно такой, какой Най слышала два раза в своей жизни. Взрыв! Бомба!
— Ложись! — крикнула она. — Ложись!
Грохот шел сразу из двух концов тоннеля, поэтому бесполезно было бежать куда бы то ни было.
Джейс понял. Он схватил Най и толкнул ее под себя, прикрывая своим телом и прижимая к холодному твердому земляному полу.
Лежа под ним, Най зажала уши руками, и Джейс сделал то же самое. Она не надеялась, что они останутся живы в следующую секунду. Старый тоннель рухнет от разрыва бомб в каждом из его концов. Если падающие балки не придавят их, то это сделают рухнувшие стены.
Она прижалась к Джейсу, когда грохот обвала изгнал все мысли из головы. Пыль, обломки, щепки, земля — все, что копилось здесь в течение сотен лет, падало на пол, на их головы, представляя смертельную опасность.
Два взрыва прозвучали одновременно, и длилось это мгновение, но гул все еще стоял в ушах, казалось, он будет продолжаться вечно. Джейс прикрывал Най своим телом, стараясь уберечь от сыпавшейся на них земли. Они лежали так долгие мучительные минуты, ожидая, что в любую секунду потолок обрушится окончательно. Но этого не случилось.
Постепенно шум затих, и даже эхо исчезло. Тогда Джейс привстал, освобождая Най.
— Как ты?
Най могла только кивнуть. В ушах стоял звон.
Свечи погасли, и их окружала непроглядная тьма. Она почувствовала, как Джейс ощупывает пол, ища свечи. Когда ему удалось найти одну свечу, он вытащил спички из кармана и зажег ее.
Най сидела на полу около проигрывателя и наблюдала, как Джейс двигается по тому отрезку пространства, что осталось от тоннеля. Оба конца были завалены. А то, что осталось, представляло собой пространство в десять футов справа и, может, пятнадцать слева от них; это означало, что с обоих концов выход преграждали завалы в несколько ярдов, отделяя их от всего мира и света.
Она наблюдала, как Джейс придирчиво оглядывал огромную кучу земли… Попробовал разгрести завал и замер, когда крепежные балки над их головами заскрипели. Поднял свечу, и Най увидела, что старые балки сдвинуты с места и в одной зияла огромная трещина…
— Кто знал об этом тоннеле? — спросил Джейс почти равнодушным тоном.
— Видимо, больше людей, чем я думала, — отозвалась она. — Тот, кто поставил здесь это стерео, естественно, знал о нем.
Джейс взглянул на нее:
— Я уверен, что добрая половина жителей слышала взрывы и они, возможно… О чем бы ты попросила их?
— Экскаваторы?
— Правильно, экскаваторы. Они вызовут их прямо сейчас. — Джейс задрал голову вверх. — Думаешь, мистер Хэтч позволит им копать на этой лужайке? Газон — это его гордость. Я слышал, как он говорил, что хозяева приходят и уходят, но газон будет всегда.
Она не нашла в себе сил улыбнуться его шутке. Она бывала в подобных ситуациях и видела еще более худшие, поэтому могла трезво оценить положение, в котором они оказались. У них нет шансов выбраться отсюда живыми. При наилучшем исходе пройдет неделя, прежде чем кто-то хватится, что их давно не видно. Все в городке привыкли, что Джейс и Най все время куда-то уезжают, и их отсутствие не привлечет особого внимания.
— Не думаю, что мы должны лгать друг другу, — мягко проговорила она. — Они не хватятся нас. А если и хватятся, то все равно не будут знать, где нас искать.
Джейс молча смотрел на нее, затем медленно отвернулся.
— Это моя вина, — сказал он глухим незнакомым голосом. — Я знал, что это опасно. Стейси убили, а теперь ее убийца решил доконать нас. Я должен был защитить тебя. Я должен…
Она посмотрела на него и увидела слезы в его глазах. Она раскрыла объятия и обняла его.
— Прости, — прошептал он. — Мне очень жаль, я так хотел быть с тобой, что потерял бдительность. Я должен был уберечь тебя от…
Она обнимала его, нежно гладила по голове…
— Что бы ни случилось, я рада, что ты рассказал мне… о себе. Но почему?..
— Потому что я люблю тебя, — сказал он так просто, будто это был давно известный факт.
— Ты… что? — Она повернулась к нему, чтобы посмотреть ему в глаза. — Что ты сказал?
Джейс встал. Прислонившись к холодной земляной стене рядом с ней, вытер слезы.
— Прости меня. Я старался сдерживать свои чувства, но иногда…
— Я англичанка, и не надо мне рассказывать о том, как ты хотел сдержать свои чувства. Я хочу услышать другое. Ты сказал…
Он посмотрел на нее словно она глухая.
— Я влюбился в тебя с первого взгляда. Я думал, что ты знаешь.
— Возможно, я глупая, но нет, я не знала.
— Хм! — в изумлении буркнул он. — Я приехал к тебе домой, готовый подать на тебя в суд, а кончилось тем, что я пригласил тебя пожить у меня. — Он махнул рукой. — Вроде того…
Най хотела услышать то, что он должен сказать. Она хотела спорить с ним, делать что угодно, лишь бы не думать о том, где они находятся и что они никогда не выйдут отсюда. Недостаток кислорода — это первое, что угрожает им.
— Хорошо, — сказала она, успокаивая себя. Некуда спешить. Надо беречь воздух. — Тогда почему ты ни разу не прикоснулся ко мне?
Джейс обследовал стену. Он поднял свечу и приложил ухо к стене.
— Ты ничего не слышишь?
— Нет, — сказала она. — Но я хочу получить ответ на свой вопрос.
— Ты станешь смеяться надо мной.
— Не думаю, что есть в мире такая вещь, которая заставила бы меня сейчас рассмеяться.
— В течение года после смерти Стейси я боялся даже разговаривать с женщиной, если она мне не родная. Я боялся, что скажу что-то, что заставит ее так пасть духом…
— Что она убьет себя?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
