вспомнила, как проснулась в его постели. Должно быть, он уложил и укрыл ее, потому что сама она помнила только как сидела на его диване. По ее позвоночнику вверх поползло тепло, и она усилием воли заставила себя вернуться к насущным проблемам.
– Надо сначала подготовиться. Сделать так, чтобы никто не вошел в тронный зал.
Он остановился и недовольно скривил лицо.
– Она права, – согласилась Буря. – Нельзя допустить, чтобы этот ход обнаружили слуги или другие обитатели дворца. Не зря ж его так тщательно спрятали.
Король нетерпеливо переминался с ноги на ногу.
– Значит, один из нас должен остался здесь. – Он скрестил руки. – Определенно не я.
– И не я, – заявила Мэй. Она слишком многим пожертвовала, чтобы сейчас ни с того ни с сего оказаться не у дел.
Неясыть, поджав губы, заглянула в шахту, а потом подняла глаза – перемещая взгляд с Луана на Мэй.
– Хорошо, – неохотно сказала она. – Но вы расскажете мне все до мельчайших подробностей.
– Обещаю. – Как хорошо, что не пришлось спорить с Бурей.
Мэй подбежала к одному из золотых горшков, висевших на стенах, и обломила два луноцвета.
– Я пойду впереди, – заявила она и бросила Луану один из цветов.
Он запротестовал, но она, не обращая внимания на его ворчание, подошла к покрытым толстым слоем пыли ступеням. Она сложила крылья и заглянула в шахту. Единственным, что она смогла различить, была бесконечная спираль, ввинчивающуюся в скалу, на которой стоял Элидор. Им бы не помешало взять с собой план Таллона, но Луан наверняка не захочет ждать, пока она его принесет. Да и она тоже.
– Берегите друг друга, – сказала Буря позади них, и Мэй бросила ей в ответ благодарную улыбку, а затем нырнула в недра города.
Держа перед собой треугольный стебель луноцвета, она освещала гладкие каменные стены. Шаги Луана следовали за ней по пятам.
Ступенька за ступенькой они спускались вниз. Новизна их приключения потихоньку начала стираться, да и воздух становился все более затхлым, и у нее в носу неприятно свербело от пыли.
В какой-то момент Луан нарушил молчание:
– Поведай мне тайну, принцесса.
– Ни за что. Мало ли что ты с ней сделаешь.
Она буквально затылком почувствовала, как его губы растягиваются в самодовольную улыбочку.
– Тогда как насчет игры? Позадаем друг другу вопросы.
Мэй задумалась. Предложение показалось ей вполне честным.
– Я начинаю, – решила она.
– Если это тебя порадует. – В его голосе опять звучала скрытая насмешка.
– Почему ты стал торговцем тайнами?
Он простонал:
– Сразу самый сложный вопрос!
– Можем немедленно прекратить, если не хочешь отвечать, – медоточиво откликнулась Мэй.
– Ты только того и хочешь. – Он помолчал с мгновенье, а потом приступил к ответу: – Без крыльев я всегда был изгоем, за которым немилосердно гонялись по улицам. Тени стали моими лучшими друзьями. – Луан замолчал, словно ему надо было собраться с духом. – Скрываясь в темноте, я слышал и видел то, что не предназначалось ни для моих глаз, ни для моих ушей. В итоге тайны стали моим оружием, которое вывело меня из тьмы на свет.
Мэй сглотнула. Подумала о Каэле. Радостном мальчике, которого столкнули в темную щель. Она и в самом деле не представляет, как много всего пришлось пережить Луану.
– Теперь моя очередь, – прервал он ее мысли. – Ты всегда хотела стать пепельной воительницей?
– Да! Мой отец был командиром отряда. Я восхищалась им, хотела походить на него. Я начала брать с него пример с тех пор, как научилась летать. – Мэй стала самой молодой пепельной воительницей в истории Элидора, и это еще до того, как она выиграла Игры богов. – Он погиб во время моей первой боевой операции, – сказала она, скорее себе самой, чем Луану, и скорбь, словно игла, впилась ей в сердце.
– Мне жаль. – Его голос звучал удивленно.
Она тайком вытерла защипавшие глаза и стала придумывать следующий вопрос.
– Как тебе удавалось выбираться из своих палат под носом у стражников?
Он рассмеялся:
– Я так и знал, что тебе это покоя не даст.
Мэй обогнула следующий виток винтовой лестницы.
– Просто ответь на вопрос.
– Я лазил через дымовую трубу.
Она с изумлением обернулась к нему:
– Как можно до такого додуматься?
Он пожал плечами:
– Я уже нередко так делал.
Мэй снова посмотрела вперед, чтобы не споткнуться. Ее бедра заныли, и она мечтала наконец-то добраться до низа.
– Ты правда думал, что я спрятала ключ среди своих носков? Что я настолько глупа?
Мэй перьями ощутила его взгляд.
– Нет, но гардероб много рассказывает о характере владельца. Я хотел больше о тебе узнать, – признался он.
Мэй вспомнилась кружевная сорочка, и ее бросило в жар. Она прикусила нижнюю губу, пытаясь подавить смущение.
– Кстати, это уже два вопроса. – Судя по голосу, он забавлялся.
Но не успел он задать свой вопрос, как по лестнице и стенам пробежала дрожь. Усиливаясь, через несколько секунд она превратилась в настоящее землетрясение. На голову Мэй с потолка посыпались пыль и мелкие камушки, чтобы удержать равновесие, она быстро уперлась руками в гладкий камень. При этом луноцвет выпал у нее из руки и соскользнул вниз по ступеням. Где-то загрохотало так, словно рушились горы, и затем тряска пошла на убыль.
Мэй обеспокоенно стерла рукавом грязь с лица.
– Это не такое сильное, как в день Солнечного затмения, – констатировал Луан. И все же в его голосе сквозило беспокойство.
В Мэй тоже бушевал страх. При мысли о том, какое воздействие землетрясение могло оказать на город на этот раз, у нее на лбу выступил пот. Она сделала глубокий вдох и взяла себя в руки.
– Пойдем дальше. – Мэй осторожно, на ощупь прошла вперед и подобрала луноцвет.
Через несколько минут, проведенный в молчании, они наконец-то достигли последней ступеньки и вошли в низкое помещение.
Оно было вырублено в скале и вело в узкий туннель. Над проходом в туннель была высечена надпись на древнем языке, но в тусклом свете Мэй не могла их разобрать.
Луан подошел поближе с луноцветом.
– «Предатели должны заплатить», – прочитал он вслух.
Мэй украдкой скосила на него глаза: он внимательно рассматривал древние камни, словно они были бесценным сокровищем, и он ничего не хотел упустить.
– Что это значит? – Она огляделась в поисках дальнейших подсказок, но не нашла ничего, кроме пыли.
Он пожал плечами и оглядел туннель, вдоль потолка которого пролегало переплетение веток.
– Мы не предатели, а искатели, – уверенно сказал он и вошел в проход.
Но Мэй осталась стоять. Она не была уверена, что его заключение распространялось и на нее – она предала не только
