молча сидела на подоконнике в комнате отдыха, подальше от всех. В моё пространство только вмешалась вездесущая Лили, но её вниманию я была только рада. Каким-то образом она могла приглушать мой дар эмпата и чужие эмоции не так давили на меня…
После того как, хоть мало-мальски мы с девочками пришли в себя, напились обжигающего чая, в комнату отдыха вихрем ворвались Андрей, Василиса и ректор. При виде последнего мы напряглись.
Коротеев старший окинул нас тяжёлым взглядом, задержался на мгновение дольше на мне, и кивнул своим мыслям.
— Для начала я искренне рад видеть вас целыми и невредимыми, — неспешно начал Сергей Андреевич, — но давайте сразу обсудим вашу дальнейшую учёбу в академии.
— А нас не отчислили? — взволнованно вырвалось у Ольги.
Ну да, магия там, или что, да вот если сможем всё преодолеть, будущее наше сейчас на волоске висит. И диплом академии очень даже вкусный пряник, чтобы его выпускать.
Я ловила отголоски нервозности девушек, а сама флегматично пожала плечами, мол надо обсудить, так надо. После всех треволнений обучение беспокоило в последнюю очередь.
— Я договорился с профессорами, всё же среди них есть и наш брат, — ректор подмигнул сыну, — они предоставят все необходимые материалы, и у вас будет возможность сдать теорию изучаемых предметов. Либо, второй вариант — оформляем академ и возвращаемся к учёбе в следующем году, кстати, он же запасной, если сдать предметы не получится. Не забудьте и о пересдаче, которая тоже возможна.
Я почувствовала облегчение в сердцах подруг. Да, как бы они ко мне ни относились, но были и оставались моими подругами и не только по несчастью.
— Слава богу, — Оля расслабленно повела плечами.
Девушки восторженно подхватили.
— А теперь к вопросам таинственного характера… — ректор сразу же подобрался. — Нам нужно многое обсудить.
Так мы и узнали, что кроме пропущенного времени, Александр остался жив, но отдан под суд. Его ждёт тюремное заключение. Катерина пыталась выслужиться перед Змеем, о котором ничего не известно. И заодно то, что в последнее время замечались магические всплески, которые несли за собой неконтролируемую агрессию и сражения магов-одиночек.
Мы переглянулись с Яной. Дождавшись моего кивка, Златовласка рассказала всё, что мы узнали о бессмертных проклятых Раяне и Заре, согнанных в мир смертных, о Чёрном Змее, о истинной природе хранителей родовых колдуний и, конечно же, о сути обряда, которому начало положила Лилит, в порыве помочь своей дочери.
Как и ожидалось, в меня врезались все взгляды присутствующих.
Я игнорировала их, всё также сидела на подоконнике и даже болтала ногой. А вот Лили недовольно взъерошилась и зашипела:
— Моя хозя-яйка хорррошая, мяу-у. Сильная, мяу-у. Невозможно разделить всё на чёрррное и белое, мяу-у.
— Не ругайся милая, — Василиса Ивановна плавно подошла ко мне и заглянула в мои глаза, — каждому из нас присуща тёмная сторона, в той или иной части. Просто надо правильно расставлять приоритеты.
Это услышали все, а вот я совсем иное.
«Я помню тебя девочка, ты со всем справишься. А мы поможем».
Я ошарашенно заморгала.
В каком это смысле, помню?!
— Кхм, — прокашлялся Андрей, — девочки, вот только от ваших родных, потерявших вас мы отбились мнимой вашей практикой в дремучем захолустье, где перебои со связью.
Девчонки подобрались и забыли обо мне и природе моих сил. Вихрем они вылетели из комнаты. В ближайшее время они будут заняты успокаиванием родителей и выдумками придуманных историй.
Я же не спешила за мобильником. Никто не знал, что меня из дому выставила со скандалом родная мать…
— Ты знаешь, где меня найти, — Василиса Ивановна по родному приобняла меня и тихо ушла.
Не проронив ни слова, ушёл и ректор.
Я видела переглядки Яны и Андрея, меня оглушали их чувства…
— Милуйтесь, голубки, — хмыкнула я, спрыгивая с подоконника.
— Надь, нет, я…
— Кхм, Надя, мы…
Не знаю, что они там мямлили ещё, я махнула рукой и скрылась за дверью. Они не могут скрыть чувств от окружающих, от эмпата тем более.
А может это не такой уж и плохой дар?
***
— Надя, ну хоть выйди в сад, подышать воздухом! — Яна нагло выхватила учебник у меня из рук и закинула на полку. — На, хоть булку съешь.
Её слова не разнились с действиями и в мои руки был всунут пакет с ещё тёплой выпечкой.
Наверняка Андрей скакал в пространстве и раздобыл очередные припасы сладкого для своей Златовласки.
Яна нервничала не меньше моего и заедала волнения, мне же, наоборот, кусок в горло не лез и я хлестала кружками кофе.
— Какие булки?! Сухомятину ей прекращай впихивать! — в комнату вошла с подносом полным еды Оленька.
Я озадаченно уставилась на тарелку с супом. Нервно перевела взгляд на девочек.
Что происходит?
Почти две недели меня все, кроме Яны и её семьи, Андрей собственно ей мужем уже приходится, да, подруга призналась мне в содеянном обряде единения душ, удачно избегали меня. Даже мать больше не звонила.
Да, попыталась поговорить с роднёй, но не сложилось. Мать обвинила в том, что не смогла внятно объяснить, что практика взаправдащняя, и что я вовсе отбилась от рук. Не понимаю, почему так резко изменилось её отношение ко мне. Поэтому разговор о важном был отправлен в отставку на неопределённое время. Звонила только Дарька, но наши разговоры стали скупы, и сестра это чувствовала. А я не могла с ней поделиться наболевшим, как и приехать не могла, боясь встречи и непоправимого исхода. Отцу же позвонить — рука не поднялась.
Я заглушала свои чувства и отвлекалась от быстро приближающего дня обряда так же, как и девушки — усиленно переписывала чужие конспекты и окопалась в учебниках. Может, я на сессию не попаду даже, но голову занимает отлично.
«Боже, кожа да кости».
Я ойкнула, услышав Олины мысли. Всё не привыкну к чужим мыслям в собственной голове. Поэтому-то и избегаю людные места. Белослава учит управлять собственным даром, но пока выходит плохо.
Сейчас же я чувствовала искреннее беспокойство и заботу девочек, что сильно сбивало с толку. До сих пор мне казалось, что меня боятся.
— Слушай, Надь, я понимаю твоё нежелание общаться с нами, но, может, хватит? — Оля поставила поднос на мою тумбу и уселась на мою кровать, предварительно нагло откинув мои ноги в сторону.
Я часто-часто моргала.
— Наша Курочка-наседка права, — дверь снова распахнулась и вошла Алиса, — как бы там ни было, ты всё та же Надюха, которую я знаю, а не чудовище, как шипели некоторые.
Я вздрогнула от слов Рыжей, но не ответила. Живот скрутило спазмом. Почувствовав аромат супа,
