ведь рано или поздно начнут беспокоить Шендра. Он уже начал нервничать по этому поводу, но все же не хотел рассказывать об этом другим. То ли боялся, что его переведут из числа «активных» единиц, то ли попросту надеялся, что это все пройдет…
Короче говоря, не было никаких доказательств того, что все сложности, возникающие у ренегатов, это его, Тара-Литвина, рук дело.
Во всяком случае, так было, пока не появился этот лутер, Фэйтон, зачем-то починивший его, Тара, старое тело, и припершийся с ним в «Заповедник»…
И именно сейчас, после его появления, Мик каким-то образом его вычислил. Хотя Тар и недоумевал, как именно, ведь он старался подделывать поведение своего «носителя» – Литвина, у него был доступ к памяти «носителя». Его не могли подловить, это было просто нереально.
Но…
Как оказалось, все банально просто – за свою долгую жизнь Тар просто разучился простейшим эмоциям, разучился просто трепать языком, шутить.
Он-то как раз старался помалкивать, стараясь нигде не вылезать вперед, не бросаться в глаза. И в этом заключалась его ошибка – настоящий Литвин никогда не упускал удобного случая вставить свои пять копеек.
Сложно сказать, насколько бы Тару было проще, если бы он узнал, что у Мика все же были определенные сомнения насчет «Литвина». По факту ничего, кроме странных совпадений, слов Фэйтона и необычного поведения «Литвина» у Мика не было.
Старого киборга, опытного ветерана, прошедшего и Мясорубку, и гангстерские войны, побывавшего в сотнях заварух, умудрившегося выжить там, где большинство сложило в головы, попросту «взяли на понт».
Глава 24 Что с ним делать?
Я замер, целясь в «Литвина» из своего оружия.
– Если это не Литвин, то кто же? – задал резонный вопрос Строгов.
– Наш старый знакомый, – ответил я, – тот, что вечно ставил палки в колеса.
– Это кто? – не понял Диса.
– Юнит «РоботЭкс», сраный киборг, – ответил я и повернулся к пленнику: – Как там тебя? Тар Конто? Так ты мне представился?
– Так, – кивнул тот.
– Киборг? Но ведь мы его уничтожили на базе Иваныча! – поразился Строгов.
– Как видишь, нет, – хмыкнул я, ‒ и вообще, тебя удивляет, что он все-таки выжил?
– Да ты же ему все внутренности вытащил! ‒ вскрикнул Строгов. – Все платы переломал и колбу с мозгом разбил! Как он выжил? Что за…
– Он скопировал себя, – пояснил внезапно появившийся Фэйтон (вернее он все это время торчал у входа, но не привлекал к себе внимания), – взломал чип Литвина и перенес туда свое сознание.
– Да ладно…такое вообще возможно? – спросил Мерзкий.
– Я думал, что нет, – ответил ему Фэйтон, – но как оказалось…
– Значит, это ты меня положил возле НИИ? – сказал Диса, подойдя к «Литвину». – То-то я все голову ломал, откуда мне прилетело…а ты все это время был на месте.
– Убил Шендра, убил меня и тебя, – подхватил Строгов, – отправил сигнал своим и затем подорвал центр связи, замел следы. В Речном тоже ты был?
«Литвин» ничего не ответил, молча глядя на Строгова.
– Ты…по глазам вижу! – проворчал Строгов.
– Короче говоря, наш сигнал для ВКС попросту не отправили, – заключил Мерзкий, – этот урод вызвал своих. А затем с нашей помощью смог попасть в Речной, и там уничтожил последнюю возможность вызвать помощь…
– Грохни его! – посоветовал мне Строгов. – Убей к чертовой матери, а слепок его сознания попросту удалим из базы.
– А Литвин? – задал я вполне резонный вопрос.
Строгов не спешил с ответом.
В воцарившейся тишине прозвучал голос «Литвина»:
– Сознание вашего друга в хранилище. Свяжитесь с Анной – пускай оживит его.
– С чего вдруг такая щедрость?
– Жест доброй воли, – хмыкнул Тар.
– Думаешь, мы совсем идиоты? – рассмеялся Мерзкий. – Решил скопировать себя? Решил, что мы поверим, пробудим клон-тело с «Литвином», а на самом деле с тобой?
– Он не может быть сразу в двух телах. Кем бы он ни был, это невозможно, – покачал головой Фэйтон. – Тем более, все мы в одной сети. Новый клон сразу умрет, передав свои воспоминания «оригиналу» или, что правильнее, старшей версии.
– Тогда в чем резон? – нахмурился Строгов.
– Я ведь сказал – сознание вашего друга свободно, – повторил Тар, – теперь мне нет смысла его удерживать – вы уже все равно обо мне узнали.
– Ни хрена ему не верю! – заявил Мерзкий. – Он нас дурит!
– Естественно, никто ему и не верит, – кивнул я, но все же успел сбросить сообщение Анне, коротко изложив суть событий.
«Я могу точно проверить, Литвин ли это», – пришел от нее ответ.
«Уверена?»
«Да. 100%»
– Анна говорит, что сможет проверить, Литвин ли это, – заявил я.
Снова воцарилась тишина.
– А если он что-то попытается вычудить? – спросил Мерзкий.
– Я ведь сказал – одно сознание в двух телах существовать долго не может, тем более в одной сети, когда их данные синхронизируются, считай, в режиме реального времени, – напомнил Фэйтон.
– Но ведь идентификатор у них один?
– Уже нет, – сказал Тар, и тут же взревел сигнал тревоги.
Я еле удержался, чтобы не пустить ему пулю в лоб.
«Внимание! На объекте обнаружен посторонний юнит! Идентифицирован как юнит «РоботЭкс»!
Я тут же сбросил системе сообщение, что данный юнит захвачен в плен и подлежит уничтожению при первых признаках агрессии.
Тревога тут же отключилась, зато турели теперь, все как одна, уставились на «Литвина».
– Что он сделал? – спросил Строгов, как и все дернувшийся при первых звуках тревоги.
– Сбросил маскировку, – догадался Диса.
– Сейчас посмотрим на твой «жест доброй воли», – пообещал я киборгу.
Ждать нам пришлось около часа, а затем на связь вышла Анна. Причем связалась она не с помощью сообщений, а вызвав по рации.
– Все нормально. Литвин – это Литвин. Шендра я тоже «оживила». Кроме провалов в памяти он в норме.
– Ты уверена, что Литвин – это Литвин? – спросил я.
– Я ведь говорил… – начал было Фэйтон, но я его перебил.
– Поверь мне, – сказал я ему, – эта сволочь, – я кивнул в сторону Тара, – выпутывался из таких ситуаций, выкидывал такие
