— Если хочешь быть со мной, тогда нужно не так. Только не когда ты ещё не отошёл от боя, и в тебе не угасла ярость, — Наоми накрыла ладонью сжимающую её предплечье руку. — Не калечь тело, которое я только что получила.
Конрад глубоко вдохнул, явно пытаясь совладать с собой.
— Если я смогу… смогу взять себя в руки, — вампир резко дёрнул головой в сторону, потом запрокинул назад, и посмотрел на потолок, — ты простишь меня за то, что я сорвался тогда из-за ключа? Скажи!
— Да, если ты сможешь сделать это для нас обоих, — Наоми осмелилась поднять руку и провести пальцами по его лицу. Удивление и восторг пронзили девушку — это был первый раз, когда она по-настоящему прикоснулась к его коже. И этот брутальный и такой жестокий с другими вампир прижался своим прекрасным лицом к её ладони. Наоми положила другую ладонь на грудь мужчины, прямо туда, где билось его сердце. — Конрад, je crois en toi, я верю в тебя. Иди на берег к беседке.
Заметив его колебания, она добавила:
— Я буду на этом самом месте, когда ты вернёшься.
Он коротко кивнул и исчез.
Конрад вновь ходил взад и вперёд по своей привычной тропе на берегу утопающей в туманах дельты. Его разум пребывал в суматохе.
И взбунтовавшееся тело вторило ему и не желало успокаиваться.
Он глубоко вдохнул, невольно содрогаясь, когда холодный воздух ворвался в его лёгкие, наполняя их. Ощущение было именно таким, каким описывал его брат. Воздух казался тяжёлым… и это было замечательно.
Конрад прожил без этого три сотни лет, но теперь…
Теперь в него вдохнули жизнь. Это сделала маленькая танцовщица, которую он хотел больше всего на свете. Господь Всемогущий, она пахла дымом костра, вином и… женщиной. Слишком хорошо, чтобы это могло быть правдой. Может, всё — лишь очередной сон, новое порождение его безумия?
Конрад боялся, что Наоми может исчезнуть, и не хотел выпускать её из поля зрения ни на секунду. Однако если бы он не ушёл, он причинил бы ей вред. Конрад едва сдержался, чтобы не поддаться порыву сорвать с неё одежду и погрузиться в её горячее тело.
Наоми была такой хрупкой, такой… смертной. Он мог переломать ей кости одним прикосновением.
А Конрад скорее умрёт, чем причинит ей боль. Он мог быть падшим вампиром, в которого только что вдохнули жизнь. Но это была Наоми — женщина, которую он так страстно желал видеть своей невестой, и которую ему ниспослали во плоти.
Рос не понимал, как это вышло, и его снедало жгучее любопытство. Тем не менее, сейчас он мог думать лишь о том, как избавиться от ощущения невыносимой тесноты в штанах, сжимающих его восставший член.
С каждым ударом сердца член вампира увеличивался в размерах. Конрад невольно морщился. Он не мог сконцентрироваться, не в силах совладать с шокирующими метаморфозами, происходящими в нём.
Казалось, что вожделение копилось в нём все три минувшие сотни лет, и теперь его член был готов взорваться, пульсируя от невероятного напряжения. Как только Конрад подумал, что давление в паху достигло своего предела…
…оно сделалось ещё сильнее.
Ради блага Наоми ему следовало бы уйти прямо сейчас. Но разве он сможет отказаться от этой ночи? Наоми ждала в их комнате. Он мог коснуться её, он мог её взять.
«Она верит, что я справлюсь».
Она сказала, что хочет быть с ним. Он, наконец, сможет испытать, каково это по-настоящему. Однако, как он ей и сказал, он мог причинить ей вред, и это казалось единственной преградой, мешающей ему броситься туда прямо сейчас и овладеть этой девушкой.
Конрад должен быть уверен, что не причинит ей боль.
И он должен доставить ей удовольствие.
Хотя бы вначале, до того, как им завладеют его инстинкты, решил вампир и тут же задумался, а сможет ли он вообще удовлетворить её. Конрад выругался… ведь он даже никогда не целовался.
«А она меня ждёт», — тревожно подумал мужчина снова, и вдруг его глаза распахнулись.
Ведь Наоми в подробностях рассказала ему, как вести себя с ней, как заставить её хотеть большего, как заставить отчаянно его желать.
Наоми внимательно вглядывалась в лицо Конрада. Он медленно к ней приближался и казался уже не таким обезумевшим. Или, может быть, просто лучше это скрывал, запрятав своё безумие поглубже внутрь.
Вампир навис над ней, прижимая к стене, и поднял руку.
«Что он будет делать?»
Наоми нервно сглотнула…
Однако Конрад лишь заключил её лицо в ладони. Жест получился кротким и нежным.
— Обними меня за шею, — попросил он севшим голосом, и Наоми поняла, что он задумал.
Как же сильно он старался ради неё!
«Вот почему я теряю от тебя голову, вампир».
Именно в этой комнате, на этом самом месте они представляли себе свой воображаемый поцелуй. Руки сами собой скользнули вверх и обвили шею мужчины. Как же Наоми мечтала зарыться пальцами в густые пряди на его затылке, теперь она проделала это с наслаждением.
— Моя Наоми, — хрипло обронил он, проводя большим пальцем по её нижней губе. — Они такие мягкие, — ресницы Наоми затрепетали. — Я даже не мог себе представить, что они окажутся такими.
Руки Конрада дрожали.
«До меня он никогда не прикасался к женщине. Всё это внове для него».
Она хотела навсегда запечатлеть этот момент в памяти.
— Этой рукой я держу меч, и она никогда не дрожала прежде. Что ж, если кто и должен меня одолеть, пусть это будет моя маленькая танцовщица.
Его запах, жар его тела… Боже, он пах так замечательно.
— Конрад, я хочу, чтобы ты меня поцеловал. Не хочешь прикоснуться своими губами к моим?
— А что если я захочу чего-нибудь более серьёзного?
— Не спеша, помнишь? Нужно подождать, растянуть удовольствие.
Вампир всё ещё не до конца владел собой. Наоми пришлось остановить его, как бы ей ни хотелось обратного.
Конрад посмотрел на неё своими пылающими, словно алое пламя, глазами и наклонился чтобы выполнить просьбу девушки. Когда он накрыл её рот своими губами, Наоми пронзило жаром. Она вскрикнула, и он тут же скользнул языком внутрь, но позволил ей вести.
Наоми дразнящими движениями касалась язычком его языка и облизывала его рот, пробуя на вкус и заставляя мужчину стонать. Очень скоро, он углубил поцелуй, и они страстно целовались, сплетаясь языками.
Наоми держалась за плечи Конрада, наслаждаясь мощью его мышц, мягко сжимая их руками в ответ на каждое его движение, приносившее ей удовольствие.
Он схватывал на лету. Настолько быстро, что вскоре они уже поменялись ролями, и теперь он дразнил её, слегка ударяя языком и распаляя желание.
