Британские линкоры спасла от гибели их толстая броня и меткая стрельба. Круто отвернув, чтобы уклониться от атаки 13-й флотилии, Хиппер продолжал следовать на юг, пока в 16.45 с мостика "Лютцова" не заметили линкоры Шеера. Через 12 минут Хиппер совершил ту же самую ошибку, что и Битти – он повернул вправо на 16 румбов последовательно. Его линейные крейсера попали под огонь "Барэма" и "Вэлианта" и могли пострадать еще больше, если бы "Уорспайт" с "Малайей" не перенесли огонь на головные линкоры Шеера. Самое интересное, что этот ошибочный маневр Хиппер и Эван-Томас выполнили одновременно. Старший помощник "Уорспайта" так увидел все это: "Вскоре после поворота я внезапно увидел на правой раковине весь Флот Открытого Моря. По крайней мере, я видел мачты, трубы и бесконечную цепь оранжевых вспышек вдоль всей колонны. Шум их снарядов, падающих недолетами и перелетами, оглушал. Все время раздавалось леденящее "Бах! Бах! Бах!" Я почувствовал один или два сильных толчка, но даже не подумал, что мы получили попадания. Мы достаточно быстро выполнили поворот "Зеленый 120" (поворот вправо на 120°). Я отчетливо различил, как 2 наших залпа попали в головной германский линкор. Столбы желтого огня поднялись выше мачт. На носу и корме у него начались сильные пожары".
В это время попадания получили "Кениг", "Гроссер Курфюрст" и "Маркграф".
Буквально через минуту после того, как были обнаружены вражеские линкоры, Битти отозвал эсминцы Фэри. Дивизионы "Обдюрейта" и "Нарборо" выполнили приказ.
Сначала решили отходить и "Нестор" с "Никейтором". Один из офицеров "Никейтора" вспоминал: "По пути назад мы прошли мимо остановившегося беспомощного "Номада". Мы запросили его, нуждается ли он в помощи, но капитанлейтенант П. Уитфилд сказал нам, чтобы мы шли дальше. Заметив слева по носу колонну линкоров, я воскликнул: "Теперь все в порядке, это Пятая эскадра линкоров". Но это заблуждение длилось не более секунды. Более внимательный взгляд показал, что это были немцы, и "Нестор" шел в атаку на них. Очень скоро мы оказались под плотным градом снарядов. Мы обстреляли из всех орудий легкий крейсер в голове колонны, дистанция не превышала 3000 ярдов. "Нестор" решил довести атаку до конца. Как только вражеский линкор показался на прицелах наших торпедных аппаратов, "Нестор" получил попадание, и нам пришлось положить лево руля, чтобы не столкнуться с ним. "Нестор", поняв, что выведен из строя, приказал нам присоединиться к "Чемпиону", и мы отвернули. Командир эсминца лишь позднее узнал, что мы так и не выпустили нашу последнюю торпеду.
Несмотря на настоящий вихрь падающих вокруг снарядов, мы получили попадания только несколькими осколками".
Зато поврежденным "Нестору" и "Номаду" спастись не удалось. Один из офицеров этого эсминца вспоминал: "Целая эскадра германских линкоров использовала нас в качестве мишени.
Мы находились всего в 2000 ярдов от головного, когда выпустили нашу последнюю торпеду, поэтому мы находились буквально на дистанции пистолетного выстрела для их 280-мм и 305-мм орудий. Корабль начал тонуть кормой и постепенно погрузился, но всему экипажу удалось спастись до того, как он затонул. Плавали мы недолго, германский эсминец поднял нас из воды. Следующие два с половиной года мы были "гостями" кайзера".
Капитан 2 ранга Бингхэм, который получил Крест Виктории за руководство дивизионом во время этой отважной атаки, через 4 дня отправил жене письмо из Германии, в котором так описывал конец "Нестора": "Уитфилд и я остались, словно ягнята за заклание, на пути Флота Открытого Моря. Мы пережили несколько очень неприятных минут, когда вражеские орды подходили все ближе, а никого из наших не было видно.
Падение первых снарядов принесло нам облегчение. Я приказал спустить шлюпки. Отвечать я не мог, так как мои орудия были слишком малы. Я понимал, что нас прикончат в считанные минуты, и отдал приказ: "Спасайся, кто может!"
Старший помощник М.Дж. Бетелл стоял рядом с командиром. Бингхэм спросил у него: "А мы теперь куда пойдем?" На это Бетелл спокойно ответил: "Надеюсь, что в рай". После этого он бросился на помощь раненному матросу. Снова обратимся к письму Бингхэма.
"Мы бросились в шлюпки и отвалили. "Нестор" затонул в считанные секунды, задрав нос вверх. Мы трижды прокричали "Ура!", когда он скрывался под водой, а потом запели "Типперери" и "Боже, храни короля".
Позднее германские эсминцы подобрали 75 человек из 83 моряков моего экипажа. Им пришлось провести этот бой в крысиной дыре в трюме в полной уверенности, что британские эсминцы перехватят и потопят нас.
Это было нашим самым горячим желанием, хотя это и могло стоить нам жизни. Можешь ты представить себе наши чувства каждый раз, когда они играли боевую тревогу и начинали грохотать их орудия? Однако каюта была чистой и теплой, мы получили еду и вино. Германские офицеры были очень добры. В конце концов, измученный организм взял верх, и я крепко уснул!"
Бетелл в плен не попал…
Тем временем Гуденаф решил сыграть в Нельсона и "приложил подзорную трубу к слепому глазу". Он сделал вид, что не заметил приказа Битти возвращаться. 2-я эскадра легких крейсеров продолжала следовать на SO до тех пор, пока не оказалась на расстоянии 13000 ярдов от германских линкоров. В 17.00 "Саутгемптон" сумел передать по радио состав сил Шеера, их курс и скорость.
"Для нас было не слишком хорошо пытаться вести бой с линкорами своими 152-мм орудиями. Поэтому, после того, как мы сообщили о неприятеле, единственное, что нам оставалось – убираться как можно скорее. Снаряды рвались рядом с "Ноттингемом" и поднимали столбы воды высотой с наши мачты. Другие рвались недолетами в 100 ярдов, и осколки свистели у нас над головами. Часть их попадала в корабль, но жертв пока не было. Нет нужды говорить, что все это время мы следовали полным ходом. Так как за нами гнался весь германский линейный флот, нам здорово повезло, что в машинном отделении не отказала ни одна деталь".
Гуденаф теперь следовал на север в кильватерной струе 5-й эскадры линкоров. Он сделал все возможное, чтобы стереть из памяти ошибки, допущенные им 16 декабря 1911 года.
Тэрвитт, перехватывая по радио донесения Гуденафа, буквально не находил себе места.
Он несколько раз запрашивал инструкции у Адмиралтейства. Но единственное, чего он добился – приказа завершить заправку топливом. "Вероятно, позднее вам придется сменить легкие крейсера и эсминцы Флота Линейных Крейсеров". Но пылкой натуре Тэрвитта этого было мало. В 17.15 он передал: "Я выхожу в море". Через 20 минут прилетел нервный окрик Адмиралтейства: "Немедленно возвращайтесь в порт и дожидайтесь приказов". Глупость этого приказа стала очевидной, когда после полуночи Тэрвитгу все-таки приказали следовать в район боя. Но теперь его 5 легких крейсеров и 19 эсминцев уже не сумели принять в нем участие. Первый Морской Лорд считал, что корабли Тэрвитта нужно держать в готовности на случай, если Шеер отправит часть сил на юг, чтобы совершить набег на Дауне. Впрочем, даже если бы Гарвичские Силы и успели прибыть на место, вряд ли бы они серьезно повлияли на исход боя.
Как только Джеллико получил первое донесение "Галатеи", он приказал дать полный ход. В 14.55 скорость была увеличена до 18 узлов, а в 16.00 – до 20 узлов. Следуя курсом SO, его линкоры пытались сблизиться с линейными крейсерами. Расстояние между ними было на 12 миль больше, чем предполагалось, так как Джеллико потратил много времени на досмотр подозрительных траулеров, которые якобы вели радиопередачу. Однако в 15.10 он приказал броненосным крейсерам Хита и Арбетнота выдвинуться на 16 миль вперед от "Айрон Дьюка". 3-я эскадра линейных крейсеров вместе с легкими крейсерами "Честер" и "Кентербери" и 4 эсминцами увеличила скорость до 22 узлов, чтобы соединиться с Битти. Джеллико в 16.05 одобрил эту инициативу Худа. Через 25 минут на британских линкорах боцманские дудки отсвистали боевую тревогу. Это произошло, когда Джеллико получил неожиданный подарок – сообщение Гуденафа о замеченных линкорах Шеера, которые находились в 50 милях от британских линкоров. В 17.00 Адмиралтейство получило радиограмму, которую ждало целых два года: "Генеральное сражение неизбежно".
Чтобы позволить Джеллико установить контакт с Шеером и помешать немцам ускользнуть, Битти должен был обогнать Хиппера и вынудить его повернуть на восток.
Это не позволило бы Хипперу обнаружить британский Линейный Флот и предупредить Шеера. Поэтому Битти после поворота на NNO сохранил скорость 25 узлов и к 17.10 оторвался от Хиппера. Более тихоходная 5-я эскадра линкоров продолжала бой еще 20 минут с германскими линейными крейсерами, 1-й и 3-й эскадрами линкоров. Они увеличили скорость до 20 узлов, в результате чего броненосцы Мауве отстали. Однако, хотя 4 британских линкора находились под огнем немцев почти полчаса, Шеер так и не сумел повредить ни одного из них достаточно сильно, чтобы тот потерял ход и стал жертвой немцев. Самые тяжелые повреждения получил "Малайя". Его 152-мм батарея правого борта была практически уничтожена, линкор получил 2 подводные пробоины, но ход не снизил. Зато 381-мм орудия британских линкоров нанесли ощутимые удары "Гроссер Курфюрсту", "Маркграфу", "Зейдлицу" и уже поврежденному "Лютцову".
